Христо-люди - Аркадий Стругацкий

Один из охранников развязал веревку на руках пленников. Этот человек спешился, и только тогда я увидел, что в нем было необычного. Он был примерно на восемнадцать дюймов выше всех окружающих, но не потому, что был очень высоким. Если бы ноги его были нормальными, то он был бы не выше моего отца. Но они не были нормальными: они были чудовищно длинными и тонкими. Такими же были его руки. Это делало его получеловеком – полупауком.

Охранник дал ему еду и кружку пива. Он сел на скамью, при этом его острые колени оказались на уровне плеч. Он оглядел двор и принялся жевать хлеб с сыром. Затем он взглянул на меня и поманил к себе. Я отвернулся, сделав вид, что не заметил. Тогда он окликнул меня. Мне стало стыдно своего страха. Я подошел ближе к нему, потом еще ближе, но все равно держался на расстоянии, недоступном для его паучьих рук.

- Как тебя зовут, мальчик? - Спросил он.

- Дэвид, - ответил я. - Дэвид Стром.

Он кивнул, как будто мой ответ удовлетворил его.

- Человек в двери, у которого рука на перевязи, это твой отец, Джозеф Стром?

- Да.

Он вновь кивнул. Потом оглядел дом и окружающие его постройки.

- Значит, это место и есть Вакнук.

- Да, - опять сказал я.

Я не знаю, о чем бы он еще спросил меня, потому что тут мне приказали убраться…

Немного позже они вновь сели верхом, похожему на паука человеку связали руки, и все уехали. Я следил, как они двигались в сторону Кентака, довольный, что они уходят. Таким образом, мое первое столкновение с людьми окраин было неприятным и беспокойным.

Позже я слышал, что оба пленника умудрились бежать в ту же ночь. Не могу сказать, от кого я слышал об этом, но определенно не от моего отца. Он никогда не возвращался к событиям этого дня, а я не осмеливался спрашивать…

* * *

Едва все успокоилось, и рабочие вернулись на поля, как мой отец оказался в центре новой ссоры с моим дядей, Энгусом Моргеном.

Разница в характерах и взглядах порождала у них чувство войны друг с другом, продолжавшееся уже много лет. Мой отец не раз утверждал, что принципы Энгуса опасны для всей округи, на что Энгус, как говорили, отвечал, что мой отец невыносимый педант и неразумный фанатик. Таким образом, новая ссора могла вспыхнуть в любую минуту, а последняя из них была вызвана тем, что Энгус приобрел пару гигантских лошадей.

Слухи о гигантских лошадях доходили до нашего района, однако никто этих животных не видел. Мой отец тревожился из-за этих слухов, и когда Энгус купил свою пару, отец решил, что их нужно проинспектировать.

Его сомнения укрепились, когда он увидел эти огромные создания, почти трех метров росту. Он понял, что они неправильные. Он с отвращением отвернулся от них и направился к дому инспектора с требованием, чтобы гигантские лошади были уничтожены как проступки.

- Это незаконно, - весело сказал инспектор, довольный, что его позиция непоколебима. - Они одобрены правительством и не входят в мою юрисдикцию.

- Я не верю в это, - сказал мой отец. - Бог не создал таких лошадей. Правительство не могло одобрить их.

- Но оно сделало это, - сказал инспектор твердо. - Больше того, - добавил он с удовлетворением, - Энгус, зная нрав своих соседей, привез заверенную родословную этих животных.

- Правительство, которое одобряет подобные создания, является продажным и аморальным, - заявил отец.

- Возможно, - согласился инспектор, - но тем не менее оно остается правительством.

Отец посмотрел на него.

- Легко понять, почему некоторые люди согласны одобрять их, - сказал он. - Такой урод работает за двух, а может быть и за трех обычных лошадей. Разрешить их использовать выгодно, но это не означает, что они правильные. Я утверждаю, что они, эти лошади, не являются божьими созданиями и, следовательно, это проступки, которые должны быть уничтожены.

- Официальное одобрение утверждает, что эта порода выведена нормальным путем, и я запрещаю вам порочить этих животных любым способом, - сказал инспектор.

- Понятно, кто от этого получает выгоду. Для такого поведения есть свое название, - ответил мой отец.

Инспектор пожал плечами.

- Но это вовсе не означает, что они правильные, - настаивал отец. - Лошадь, имеющая такой вид, неправильная. Вы это отлично знаете, так же как и я, и от этого вам не жить. Если мы разрешим держать животных, которые не являются правильными, ясно к чему это приведет. Богобоязненная община не может отказаться выполнять свой долг перед господом только потому, что кем-то получено правительственное разрешение. Для нас, знающих, какими бог создал свои создания, это совершенно ясно, даже если правительство этого не понимает.

Инспектор улыбнулся.

- Так же, как и с кошкой Дейкерса? – Поинтересовался он.

Отец вновь взглянул на него. Происшествие с кошкой Дейкерса долго терзало его. Примерно год назад стало известно, что жена Бена Дейкерса приютила бесхозную кошку. Отец, узнав об этом, проверил ее и увидел, что кошка без хвоста, причем она не потеряла хвост каким-нибудь образом, а никогда его не имела. Тогда он проклял ее и приказал инспектору, пользуясь своей властью бургомистра, обосновать необходимость уничтожения ее как проступка. Инспектор сделал это с большой неохотой, так как Дейкерс немедленно подал жалобу. Подобная нерешительность возмутила отца, и он лично проследил, чтобы кошка была уничтожена. В последствии пришло сообщение, что порода бесхвостых кошек является древней, ее происхождение хорошо изучено, и отец оказался в неловком положении. Ему пришлось принести публичные извинения, иначе он мог лишиться положения бургомистра.

- Это, - резко ответил он инспектору, - совсем другое дело, и гораздо более важное.

- Пожалуйста, - терпеливо сказал инспектор. - Эта порода одобрена. Эта пара, в частности, имеет специальные документы, удостоверяющие ее родословную. Если вам это не нравится, идите и застрелите их сами. А я посмотрю, что из этого выйдет.

- Наш моральный долг издать приказ относительно этих, так называемых лошадей, - настаивал мой отец.

Инспектор почувствовал, что устал.

- Мой служебный долг - защищать их от любого дурака или фанатика, - выпалил он.

Отец не ударил инспектора, но был близок к этому. Несколько дней он кипел гневом, и в воскресенье мы наслушались утром в адрес тех, кто потакает мужланам и тем самым портит чистоту нашей общины. Он призывал ко всеобщему бойкоту владельца аморальных поступков, рассуждал об аморальности отдельных официальных лиц, намекая на подозрительное пристрастие к мутантам, и кончил тирадой, в которой некоторые официальные лица были названы беспринципными наймитами беспринципных же хозяев и местными представителями зла.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});