Культура бескультурных народов - Карл Вейлэ

Этот-то низший слой культурного достояния и должен теперь стать предметом нашего рассмотрения. Прежде всего необходимо это для нас самих. Всегда приятно бросить взгляд в низшие слои человечества, хотя бы для того лишь, чтобы гордый своим происхождением белый мог убедиться, как высоко поднялся он по сравнению с этими дикарями. Но есть и другие побуждения, более объективного характера. В течение столетий и даже тысячелетий мы, представители белой расы, пытаемся поднять покров над неведомыми областями Азии, Африки, Америки и Австралии; без отдыха и устали стремимся мы проникнуть вглубь скованных льдом полярных стран, пока там не останется для нас никаких тайн. Все эти стремления имеют в основе прирожденную страсть к исследованию, влечение к знанию. Подобного же рода побудительные причины заставляют нас интересоваться происхождением и развитием отдельных ветвей нашего собственного рода.

Но есть еще и третье основание. То, что верно для антропологии, должно быть справедливо и для этнографии. Антропология воздвигла свое новое здание расового единства человечества на фундаменте общих физических признаков. Сама собой является мысль попытаться таким же образом возвести на общей духовной основе здание, именуемое человеческой культурой. Если такая проблема вообще разрешима, то, как мне кажется, это самый верный путь к ее разгадке.

V. Обзор элементов культуры

Опять ложные представления. Богатство наших предков. Перечисление элементов культуры. При всем том — идейная бедность человечества.

При более близком знакомстве с общим культурным достоянием человечества мы убеждаемся, что главу об ошибочных представлениях можно было бы еще продолжить. Кому не приходилось видеть этнологических коллекций, тот не может себе представить, как невероятно разнообразны были предметы вооружения и утварь у наших даже самых древних доисторических предков. Какое богатство форм культурного достояния первобытных племен нынешнего времени развертывается перед изумленными глазами зрителя! При этом надо иметь в виду, что от эпохи до знакомства с обработкой металла сохранилось от наших собственных предков лишь то, что было изготовлено из стойких, почти не поддающихся разрушительному действию времени материалов, — рога, кости и камня; все остальное в течение тысячелетий стало жертвой всеразрушающего времени. Разнообразие форм наблюдается у орудий даже из отдаленнейшей эпохи начала каменного века, когда первобытный человек еще не был знаком со столь простым, на наш взгляд, приемом, как шлифовка, и довольствовался методами оббивки камня и обработки камня посредством надавливания на края орудия. Это разнообразие должно удивлять даже того, кто знает, что путь развития человека до этой эпохи был, вероятно, не короче, чем в последующие периоды времени. В последние годы много разговоров возбуждают эолиты, кремни подходящей формы с характерными знаками по краям, в которых многие исследователи доисторической культуры готовы признать следы употребления орудий человеком. Если здесь перед нами, действительно, «утренняя заря» человеческой культуры, то мы должны отнести эти древнейшие орудия человечества к эпохе, которая заходит далеко в третичный период и отделена от нас промежутком, быть может, в миллионы лет. Поверхностному наблюдателю все эти камни, которые массами были найдены недавно в разных местах Египта, Франции, Бельгии и Германии, могут показаться довольно одинаковыми; но тот, чей глаз прошел известную школу при изучении народов, еще ныне живущих в каменном веке, видит в этих простых камнях поистине поразительное разнообразие орудий. Тут есть скребки и скоблилки для плоских, вогнутых и выпуклых поверхностей, буравы, ножи, клинья, молотки, молоты и еще много других орудий. Все это применялось древними, повидимому, столь бедными духовно современниками мамонта, пещерного медведя и северного оленя, когда им нужно было свежевать убитое животное, очистить шкуру от крови и сухожилий, проткнуть ее заостренным камнем, разделить на части дичь и раздробить кости, чтобы добраться до лакомого костного мозга; этими орудиями они пользовались, чтобы сшивать грубые шкуры в удобную одежду, полировать корявые рукоятки копий и, наконец, выцарапывать на тщательно отполированной кости или на гладких стенах пещерного жилища свои рисунки, особенно прославившиеся в последнее время.

В этом отношении нам приходится, действительно, переучиваться заново. Беглый обзор элементов человеческой культуры, собранных Фридрихом Ратцелем во втором томе его «Антропогеографии», даст нам необходимый материал.

Прежде всего дело касается огня, по крайней мере — его употребления; являются ли и способы его добывания общим достоянием — покажет наше дальнейшее исследование. Общим достоянием всего человечества является затем оружие. Нет такой человеческой группы, у которой не оказалось бы каких-либо приспособлений для увеличения силы удара кулака или вытянутой руки. Оружие и орудие еще сливаются на самых низких ступенях культуры; и то и другое — детища одной и той же примитивной техники. Техника эта всюду одинакова: камень обрабатывают оббивкой и обтесыванием, но не шлифовкой и сверлением; то и другое представляет более позднее завоевание. Далее идет обработка дерева строганьем и резьбой; обжигание этого материала в огне для придания ему большей прочности; сгибание его в распаренном состоянии. В обработке шкур животных первобытный человек не идет далее механического разминания, растирания и скобления; широко распространено также пропитывание кож жиром. Затем, повидимому, универсальный характер имеет плетение, в противоположность искусству тканья, которое было изобретено значительно позже и, вероятно, лишь в немногих центрах. Можно считать общим достоянием также примитивный способ окрашивания путем наложения естественных минеральных красок или погружением материалов в естественные растворы тех же красок. Наконец, к элементам человеческой культуры принадлежат также самые ранние зачатки судостроения. Впрочем, сомнительно, чтобы всем группам удалось дойти до изготовления древнего судна — выдолбленного древесного ствола; зато смело можно приписать этой группе человечества случайное пользование плывущим по волнам древесным стволом. Когда немецкий исследователь Отто Финш в начале 1880 года плыл вдоль северного берега Новой Гвинеи, — туземцы, за неимением чего-либо похожего на лодку, подплывали к экспедиционному кораблю «Самоа» на корнях вывороченных деревьев, пользуясь короткими палками вместо весел. Наш рисунок наглядно изображает эту важную в культурно-историческом отношении сцену.

Рис. 17. Мужчины из Новой Гвинеи, плывущие на корневых пнях. (По Финшу).

Весьма разнообразны способы и средства добывания жизненных припасов; знание и сознательное употребление многих дикорастущих пищевых растений — тоже общее достояние, как и добывание полезных продуктов животного царства. Ни бушмен, ни современный австралиец не относятся пренебрежительно ко вкусной пище; оба подносят ко рту все, что из животных и растительных продуктов попадется им при скитаниях по довольно скудным степным областям Южной Африки или еще более бесплодным пустыням внутренней Австралии. То же было повсюду у человечества и в древнейшую эпоху.

Но предки наши не ограничивались простым отыскиванием яиц и беспомощных молодых животных. Это было всегда скорее занятием женщины, как еще и теперь наблюдается у беднейших народов. Мужчину же издавна привлекали опасности и радости охоты и рыбной ловли. Для охоты употреблялись ударное и метательное оружие; для рыбной ловли всюду применялось запруживание рек, богатых рыбою, устройство «морд»[8] и охота с острогою. Наконец, первобытная жизнь человечества стала обеспеченнее и приятнее с того момента, когда человек научился делать убитую дичь более вкусной и удобоваримой при помощи огня. Однако, к этому слою культуры еще не относится искусство варки — «облагораживание» пищи кипящей водой; это — изобретение гораздо более позднего времени; оно даже и ныне не является еще общим достоянием человечества; и теперь существует колоссальная замкнутая область, — весь Великий океан и некоторые другие, — где пищу поджаривают еще прямо на огне и пекут между раскаленными камнями. К чести женщин надо отметить, что изобретение искусства варки — великая заслуга женщины; далее, ей же обязаны мы изобретением способов изготовления глиняной посуды; то же относится и к огороду с грядками овощей и других полезных растений; наконец, — особенно важная заслуга, — женщиной же были сооружены первые жилища — дома. И так как все эти искусства и изобретения применялись весьма долгое время и на одном и том же месте, то женщина стала хранительницей домашнего очага, какою мы почитаем ее и теперь.