Голливудский мустанг - Генри Денкер

— Ты не обязан делать это, — Дейзи перебила актера таким тоном, что все поняли: она уже дюжину раз обращалась к нему с этими словами.

Внезапно Джо предложил:

— Я могу заявить, что мне не нравится свет. Отменить сегодняшнюю съемку. Мы хотя бы получим время обдумать ситуацию.

Джо, как и все остальные пассажиры, понимал, что сказал глупость. Он не мог безнаказанно заявить в присутствии лучшего фотографа «Лайфа», что его не устраивает свет.

В автомобиле воцарилось молчание. Вскоре машина прибыла на натуру, где уже расположились в боевом порядке грузовики, трейлеры, джипы. Съемочная группа приступила к работе. Конюхи «разогревали» мустангов. Внешнее сходство животных было поразительным. Правда, между любыми двумя мустангами, поставленными рядом, все-таки имелись незначительные отличия, однако, когда вся восьмерка коней шагала по пустыне, животные казались практически одинаковыми по размерам, мускулатуре, масти, отметинам.

Перед тем как Джок открыл дверь, Карр сказал:

— Мы сделаем это. Сделаем.

«Мы». Множественное число. Когда его используют агенты, это означает: Ты сделаешь это». Но другие люди произносят его, когда чувствуют, что им предстоит совершить нечто, превосходящее их возможности, и они нуждаются в помощи, поддержке.

Выйдя из машины, Джок похлопал Карра по плечу. Этим жестом мужчины выражают уважение. Джок был признателен человеку, который, поняв ситуацию, старался сделать все зависящее от него. Джок был сдержан, молчалив, но не мрачен. Его голубые глаза выражали восхищение мужеством и профессионализмом актера.

Внутри Джока бушевало возбуждение, по силе равное тому, которое он испытывал в день съемки первого эпизода с лавиной мустангов. Это произойдет! При первом чтении сценария он понял, что финальная сцена является важнейшей. Она требует необычайного решения, которые будет способно сделать «Мустанг» классикой в жанре вестерна. Но тогда он не осмеливался мечтать о съемках без дублера, о множественном изображении, о том, что он сможет запечатлеть крупным планом напряженное, мокрое от пота лицо Престона Карра, его грудь, бицепсы, руки, каждый вздувшийся мускул. Анатомию человека, борющегося за свою жизнь, его мышцы, сухожилия, обнаженные нервы. Камера заглянет в его глаза, станет офтальмоскопом, читающим мысли и чувства героя. Она запечатлеет подлинную жизнь, борьбу человека с животным.

Все остальные эпизоды ленты — два часа волнующего секса, столкновений характеров были для Джока лишь интродукцией, подготовкой к этой кульминации. Теперь он снимет ее без обмана, фальши, без дублера. Снимет самого Престона Карра!

Именно так надо снимать кино. Это — настоящая режиссура. Найти жизнь, реалистично воспроизвести ее и запечатлеть на пленку. Без иллюзий. Без хитростей. Обрушить на зрителей правду. Джок хотел закричать об этом на весь мир. Но он сказал себе: «Возьми себя в руки, малыш!»

Пока Финли и Джо Голденберг готовили первый кадр, гример накладывал последние штрихи на лицо Карра. Актер сидел в тени под тентом перед зеркалом, предоставив себя в распоряжение человека, работавшего молча и сосредоточенно. Находившаяся поблизости Дейзи наблюдала за Карром. Он ощущал ее присутствие; она прятала свое белое лицо от солнца, поскольку загар отчасти разрушал образ. Веснушки портили имидж секс-символа. Являясь кинематографическим символом девственности, они шли только Дорис Дэй.

Лицо Дейзи было бледным, печальным. Поворачивая время от времени голову из стороны в сторону, чтобы гримеру было удобнее работать, Карр посматривал на девушку блестящими, веселыми глазами. Он пытался ободрить ее. Она отвечала ему смущенной, скованной улыбкой, которая являлась для Дейзи самой естественной, ненаигранной.

В этот момент появился Мэннинг. Он облетел натуру на вертолете, снял с воздуха боевые укрепления и поле битвы. Узнав, что Карр находится в гримерной, Мэннинг вошел туда, чтобы сделать снимки. Он работал с ловкостью и быстротой, тотчас пробудившими у Карра уважение. Если бы фотокамера снимала совершенно бесшумно, никто бы не осознал, что Мэннинг трудится. Он снимал легко, без видимой подготовки, не всматриваясь в окошечко видоискателя. Но коллекция его фотографий, удостоенных наград, служила доказательством того, что он владеет своей профессией едва ли не лучше всех в мире.

Когда Карр посмотрел в зеркало на фотографа, Мэннинг снял актера и улыбнулся. Впервые. Он поймал выражение лица, которое ему понравилось.

Но это проявление чувств Мэннинга было единственным за весь день.

Джок и Джо Голденберг прошли туда, где должны были находиться Карр и мустанг при съемке большой панорамы. Они осмотрели почву, чтобы заранее предупредить Карра о возможных опасностях, проверить, помогут или навредят тени, измерить время, необходимое человеку для того, чтобы пройти от одного края кадра до другого. Эту сцену Джок хотел снять целиком за один раз, чтобы обойтись без монтажа. Движение будет медленным — это создаст напряжение и подчеркнет динамику последующих кадров-взрывов с множественным изображением. Мощная кульминация подготавливалась медленным развитием завязки. Человек и мустанг были последними живыми существами, оставшимися на земле и готовившимися сразиться за господство на ней.

Финли сыграл сцену молча, проникаясь настроением. Джо следил за ним через портативный видоискатель. Оператор собирался использовать объектив, благодаря которому зрителям покажется, что они видят весь мир.

Джок подошел к столбу, к которому будет привязано животное. Повернувшись, он направился к Джо. Оператор заметил на щеке Джока капельки пота. «Если сейчас жарко для Джока, то как будет чувствовать себя через час Карр?» — подумал оператор, но не поделился своими опасениями с Джоком. Однако режиссер понял, что тревожит Джо, и испытал раздражение.

— Я готов, дело за вами, — сказал Джо.

— Хорошо, попробуем, — отозвался Джок.

Повернувшись к своему ассистенту, режиссер крикнул:

— Проверьте, готов ли Карр!

Ассистент в это время давал указания одному из конюхов, который пытался совладать с поднимавшимся на дыбы мустангом. Услышав распоряжение Джока, он тотчас побежал к гримерной. Через несколько минут он вернулся с Карром и Дейзи. За ним следовал Мэннинг; Карр остановился перед Джоком. Мэннинг быстро сделал несколько снимков; казалось, что его камера жужжит непрерывно.

Джок и Карр прошли к месту, которое актеру предстояло занять перед началом сцены. Они вместе освежили ее в памяти. Джок говорил, Карр кивал — сухо, деловито, задумчиво. Потом Джок повернулся и крикнул:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});