Неизбежная могила (ЛП) - Гэлбрейт Роберт

— Вы можете возвращаться в свои постели, — сказала Мазу наблюдающей толпе. Она повернулась и направилась к храму.

Никто из женщин не взглянул друг на друга и не произнес ни слова, когда они гуськом возвращались в свою спальню. Робин схватила с кровати свою пижаму, затем поспешила в ванную, заперлась в кабинке и вытащила из лифчика полароидные снимки, чтобы рассмотреть их.

Все они были выцветшими, но Робин могла различить то, что на них запечатлено. На самом верхнем снимке была изображена фигура обнаженной пухленькой темноволосой молодой женщины — возможно, подростка — в маске свиньи, с широко раздвинутыми ногами. На втором была изображена молодая блондинка, которой сзади овладел невысокий мужчина. Оба они были в масках свиней. На третьем снимке был изображен жилистый мужчина с татуировкой черепа на бицепсе, насилующий мужчину поменьше ростом. Робин торопливо рассматривала фотографии. В общей сложности на снимках были изображены четыре обнаженных человека в различных позах для секса в помещении, которое Робин не узнала, но которое выглядело как дворовая постройка. Возможно, это был тот самый сарай, в котором она только что пряталась. Все они были сняты в масках свиней.

Робин засунула фотографии обратно в лифчик и, оставив снимки на себе, переоделась. Затем она вышла из кабинки, выключила свет в ванной и вернулась в свою постель. Когда она наконец улеглась спать, тишину прорезал отдаленный крик, доносившийся из храма.

— Пожалуйста, нет... пожалуйста, нет, мама... Нет, пожалуйста, пожалуйста!

Если кто-то на соседних койках и услышал это, то никто не издал ни звука.

43

Слабая черта на четвертом месте. Бедственная недоразвитость. Сожаление.

«И цзин, или Книга перемен»

Перевод Ю. К. Щуцкого

Страйк, еще не зная, что шесть дней назад Робин нашла старые полароидные снимки в ржавой жестяной коробке из-под печенья, организовал днем совещание, на котором присутствовали все сотрудники детективного агентства, кроме Литтлджона, в тот момент ведущего наблюдение. На этот раз Страйк решил организовать встречу в пустующем подвальном помещении своего любимого местного паба, до недавнего времени именуемого «Тотнем», а теперь — «Летающая лошадь». Как болельщик «Арсенала», Страйк полностью одобрил ребрендинг. Ожидая подчиненных, он зашел в Пинтерест проверить, не ответил ли Город мучений на его сообщение, но на странице по-прежнему не было изменений.

— Грех жаловаться, но почему именно здесь? — спросил Барклай десять минут спустя. Уроженец Глазго появился в комнате с красным ковровым покрытием последним и, поскольку у него был выходной, успел заглянуть в бар наверху, чтобы купить себе кружку пива.

— На случай, если Литтлджон решит вернуться в офис, — ответил Страйк.

— Мы же не собираемся строить планы по его уничтожению, да?

— Возможно, ему недолго осталось у нас работать, так что ему больше нет необходимости знать о делах агентства, — объяснил Страйк. — Завтра я провожу собеседование с приятелем Уордла, и если все пройдет гладко, Литтлджон будет уволен.

Шах, Мидж и Барклай хором ответили: «Хорошо». Страйк заметил, что Пат промолчала.

— Где он сейчас? — спросила Мидж.

— С Фрэнками, — сказал Страйк.

— Кстати говоря, у меня есть кое-что на них, — заметил Барклай, доставая из внутреннего кармана пиджака два листа бумаги, которые, когда он их раскрыл, оказались ксерокопиями новостных статей. — Я все думал, сможем ли мы уличить их в мошенничестве с пособиями, и в итоге нашел вот это.

Он подтолкнул бумаги к Страйку. Обе статьи были небольшими, но в одной из них красовалась фотография старшего брата. Фамилия была указана не та, под которой в настоящее время жили братья Фрэнки, хотя имена остались прежними.

— Младший попался на появлении в общественном месте в непристойном виде, — сказал Барклай Шаху и Мидж, пока Страйк читал. — Получил условный срок. Считается, что старший является опекуном младшего. Понятия не имею почему.

— А тот, что постарше, был осужден за преследование, — сказал Страйк, читая вторую статью, — другой актрисы. Судья приговорил его к условному сроку, потому что он присматривает за своим братом.

— Типично, — сердито произнесла Мидж, стукнув стаканом по столу к легкому недоумению Шаха, сидевшему рядом с ней. — Я сталкивалась с подобным, черт возьми, раз пятьдесят, пока служила в полиции. Таким как они, дают слишком много поблажек, а потом удивляются, когда одного из этих уродов обвиняют в изнасиловании.

— Хорошая работа, Барклай, — сказал Страйк. — Думаю...

У Страйка зазвонил мобильный, и он увидел номер Литтлджона. Страйк ответил.

— Видел только что, как Фрэнк Первый просовывает что-то в конверте через окошко для почты, — сказал Литтлджон. — Отправил видео.

— Где он сейчас?

— Уходит.

— Хорошо, я позвоню клиентке и предупрежу ее. Не спускай с него глаз.

— Принято.

Литтлджон повесил трубку.

— Только что Фрэнк Первый просунул что-то в почтовый ящик клиентки, — сообщил Страйк остальным сотрудникам.

— Снова мертвые птицы? — спросила Мидж.

— Нет, если только они не помещаются в конверт. Думаю, нам следует предупредить полицию, что у Фрэнков есть судимости по прежним фамилиям. Визит констебля мог бы заставить их присмиреть. Я об этом позабочусь, — добавил Страйк, делая пометку. — Есть новости по Йети?

— Вчера он снова был в «Челси Клойстерс», — сказал Шах.

— Та девушка, с которой ты сфотографировал его на улице, для нас бесполезна, — сказала Мидж Страйку. — В закусочной, расположенной дальше по улице, я разговорилась с ней. Сильный восточноевропейский акцент, очень нервная. Им ведь говорят, что они едут в Лондон за модельными контрактами, так? Я надеялась, ее привлечет внушительная сумма от прессы, если она сдаст его, но, видимо, она слишком напугана, чтобы говорить.

— Одному из нас нужно проникнуть туда под видом клиента, — сказал Барклай.

— Мне кажется, его жене будет достаточно фотографий, на которых он заходит туда и выходит, — вставил Шах.

— Она думает, что он сможет это как-то объяснить, — сказал Страйк, получивший в то утро от клиентки раздраженное электронное письмо. — Ей нужно что-то такое, от чего он не сможет отвертеться.

— Типа, фотография, на которой ему реально отсасывают? — спросил Барклай.

— Это не повредит. Вероятно, лучше будет проникнуть в здание в качестве рабочего или, например, инспектора по технике безопасности, а не клиента, — сказал Страйк. — Таким образом предоставляется свободный доступ ко всем помещениям и возможность застать его выходящим из вип-комнаты.

Последовало обсуждение вопроса о том, кто из детективов должен взяться за эту работу, и его возможное прикрытие. В конце концов было решено, что это будет Шах, который во время предыдущего дела успешно выдавал себя за международного консультанта по продаже антиквариата.

— Подвыпивший инженер-теплотехник, — сказал он.

— Сделаем тебе поддельное удостоверение личности и документы, — предложил Страйк.

— Так мы беремся за новое дело из листа ожидания? — спросила Мидж.

— Подожди немного, — сказал Страйк. — Давай сначала убедимся, что у нас есть замена Литтлджону.

— Кто завтра поедет к «пластиковому камню»? — спросил Барклай.

— Я, — ответил Страйк.

— Может быть, она уже готова выйти из игры, — произнесла Мидж. — Месяц прошел.

— Пока она не нашла ничего, что Эденсор мог бы использовать против церкви, — сказал Страйк. — Ты же знаешь Робин: никаких полумер. Ладно, думаю, это все. В случае чего сообщу вам о замене Литтлджона.

— Можно тебя на пару слов? — спросил Шах Страйка, когда остальные направились к двери.

— Да, конечно, — Страйк сел обратно. К его удивлению, его сотрудник достал из заднего кармана экземпляр «Прайвет Ай»64.