Восьмая горизонталь - Сергей Стригин

— Вирг проказничает? — Семён довольно ухмыляется. — Толи ещё будет!

Через дверь врывается злобный голос Бориса Эдуардовича:- Не радуйтесь, завтра на колоду положим.

— Это он нам?

Семён хмурится:- Пугает. Ну, ну, посмотрим.

А мне не по себе, вспоминаю распятого человека, истерзанного плетьми.

Постепенно шум во дворе затихает, дракончик уволок овцу, сжёг одно из строений и, довольный умчался в ночь.

К сожалению меня, задевают слова Бориса Эдуардовича. Представление не имею, смогу ли выдержать пытки? "Это же, не наши методы", мерещится фраза из известной комедии. Но, это не комедия, стискиваю зубы, Семён поглядывает на меня. Интересно, а как его самочувствие? Помню, на дерево от страха лазал, клопов давил. Но, на это раз взгляд участлив, глаза излучают серебряный свет.

— Не посмеют, — уверенно заявляет он, — боятся. Гадость, точно изобретут, это факт. Неизвестно, что лучше, пытки или то, что придумают.

— Поживём, увидим, — ложусь на голые доски, однако следует поспать.

Семён бухается рядом:- Никита, — пинает локтем, — попробуй использовать кольцо.

— Для чего?

— Мор напустить, — серьёзно заявляет друг.

— А, как, же твои демократические принципы?

— Как-то из памяти стёрлись.

— Оно, лишь, усиливает магию, — вздыхаю я.

— Так я, об этом и говорю.

— Меня Зирд учил, учил, чуть не сорвался. Уже хотел надавать мне по шее, ничего не выходит! Костёр, лишь, научился зажигать.

— Тоже хлеб. Надо подумать, как это можно использовать.

— Разве, пожар, что ли, создать? — скептически хмыкаю.

— Можно и пожар, — Семён замолкает, обдумывает различные варианты.

— Спал бы, лучше, — хмурюсь я, — утро вечера мудренее. Мы не знаем, где наши дети, вытащим, а там, сожжём всё к чёртовой матери, — я зеваю, переворачиваюсь на другой бок.

Сон навалился как медведь арктодус задним местом. Уплываю в мир грёз как медуза на гребне девятого вала. Меня швыряет в пространстве как щепку, даже голова кругом идёт.

Вижу необычайные миры, звёзды и множество обитаемых земель. Они манят к себе, от них идёт тепло и нечто родное мне, словно миры наполнены Любовью. Но в пространстве закручивается чёрная спираль, она начинается в одной галактике, а кончается далеко на задворках Вселенной. От неё веет пронизывающим холодом — она чужая, наполнена злобой, алчностью и завистью.

Угольно чёрные корабли выныривают из мрака и несутся к скоплению земель наполненных светом. Я знаю, сейчас произойдёт нечто страшное, кричу. Крик тонет в пустоте. Что делать? Взор обращаю далеко в космос. Там центр Вселенной, он яркий и очень далёкий. Я уверен, там сосредоточена Великая Светлая Сила. Могущество безграничное, но и Нравственность за пределами познания человеческого разума, она не позволяет испепелить Врага и даёт возможность развиться духовно, в этом Великая Наивность — не существует равновесия из сил зла и добра, зло это регресс души, назад к истокам эволюции. Это противоречит развитию, а значит, должно искореняться, даже, с помощью "хирургических" методов.

Тело наполняется искрящимся светом, я вижу сквозь свои руки, невероятное ощущение полной свободы, страха и радости, тянусь к сияющему центру. Звёзды вспыхнули, слились в разноцветные радуги, затем, пространство просто полыхает различным цветом, словно северные сияния космических масштабов. Никогда даже не догадывался, что бывает такая красота — красота чистых энергий, это то, что ещё не познал человеческий разум.

Внезапно сполохи и вспышки меркнут, я оказываюсь во Вселенной наполненной светом, бесчисленные солнца излучают мягкий свет, невероятное количество обитаемых земель вращаются вокруг своих светил, царит спокойствие и тишина.

Обо мне уже знают, меня приглашают. Плыву к серебристым гигантам, на их орбитах зависли космические корабли различных форм, размеров и цвета. Я знаю, среди них есть торговые, исследовательские и военные суда. Каждый корабль может обгонять свет во многие, многие сотни раз, но есть и то, что переносит мгновенно, в любую точку Вселенной, энергетические Врата.

Оказываюсь в искрящемся мире, стою на излучающей золотой свет, платформе, по бокам возвышаются хрустальные скалы. Свет вокруг меня переливается искрящимися звёздочками. Я его могу потрогать! Мне хочется смеяться от счастья.

Они возникают из пустоты — высокие, полупрозрачные существа, глаза небесно голубого цвета, с постоянно меняющимися оттенками. По мере приближения сущности уплотняются, становятся более похожими на привычные для меня, человеческие фигуры. И вот, передо мной, оказываются несколько мужей. Окладистые, шелковистые бороды, широкие рубахи, расшитые очень знакомыми орнаментами и узорами. От этих людей веет небывалой силой, чистотой, добротой, словно родитель увидел своего любимого ребёнка, а глаза — в них понимание и, непостижимая для моего осознания, мудрость.

— Зачем, ты живой, посылаешь свою сущность? — это вопрос выбивает меня из колеи. Я как-то не понимал своего состояния, но сейчас всё становится на свои места. Это просто сон!

— Ошибаешься, это не сон. Кто ты? И почему на твоей груди сущность кристалла Междумирья?

Скашиваю глаза, если к этому подходит сие понятие, вижу блистающий всевозможными огоньками, медальон.

— Это подарок.

— Вещь, такого рода, подарком не бывает, значит ты Посланец. Что привело тебя, ещё не родившийся?

— Чёрные корабли, — я смущён термином, "не родившийся".

Вспышка в сознании заставляет меня трепетать, я вижу сквозь галактики, угольно чёрные корабли ведут атаку на мирные земли, яркие огни в тысячу солнц сотрясают планеты, миллиарды сущностей, уже без физического тела, содрогаются — крики стон, лавиной заполняет Вселенную, от ужаса и горя я плачу.

Темнеют глаза окружающих меня людей, то один, то другой тает на искрящейся золотым сиянием площадке. Срываются с места тяжёлые межгалактические корабли, пространство словно искривляется, слепящий огонь разрывает чёрный рукав, многие угольно чёрные корабли вспыхивают как малые звёзды, другие, в панике мельтешат в окрестностях галактики, золотистые корабли сеют смерть в рядах чужаков.

На этот раз возмездие пришло быстро, большая часть планет спасена, враг спешит убраться в Чёрные Чертоги. Велика мощь Светлых, но я знаю, это лишь, группа разведки врагов, где-то, на задворках Вселенной копит силы Чёрный разум.

Но золотистой площадке остался один из статных мужчин, его взгляд суров, но из глаз струится теплота.

— Ты вовремя пришёл, нам сложно контролировать всё. К сожалению, один из нас посчитал, что передав Им, часть Знаний, даст толчок для их духовного развития, но получилось иначе. Развилась зависть и злоба, но не духовность, результат — война.

— Вы боги? — робко спрашиваю я.

— Люди. Будет время, вы будете нас чтить как богов, затем, путём обмана, вашими душами овладеет тот, кто отошёл от нас. Много лжи и страданий принесёт он всем. Во имя его веры будут сжигать на кострах, уничтожаться целые народы. Человека — Свет Доносящего Миру, который придёт с ним сражаться, убьют, и будут прикрываться им, отобрав даже его Истинное имя, для порабощения народов. Но, низвергните Чёрного бога И ЕГО ВЫ и, произойдёт это тогда, когда люди начнут вдумчиво читать Главную Книгу Чёрного бога, и поймут, сколько в ней ненависти и жестокости. Книга Света станет главным духовным наследием, и очистятся души потомков наших.

— Вы всё знаете, что произойдёт. Почему не предотвратите это, — я не понимаю, я удивлён.

— Потому что это Судьба. Её можно знать, но менять очень сложно. Не нам её определять, тяжкое бремя знать будущее, — он горько вздыхает.

— Так, кто же вы всё-таки? — я едва не кричу.

— Мы, РАСА. Я Род.

— Славянский Бог? — выпучил глаза в неверии. Такое откровенье — сильное испытание моему разуму.

— Человек я, мягко улыбается Род. А если и бог, то не конкретно славянский, а Расы, но тебе пора, Посланец, — Род легонько касается живого медальона на моей груди и я, словно засыпаю во сне.

— Свет Доносящий Миру, — шепчут мои губы.

— Радомир, — слышу сквозь сон чей-то голос.

Утро, как обычно, застаёт врасплох. Только изготовился досматривать сон, хлопает дверь, вваливается толпа. Хмуримся, продираем глаза, посылаем куда подальше. Бориса Эдуардовича нет, гоголем стоит Стёпка, шапка набекрень, ухарь, мать твою!

— Подъём, рабы! — орёт он.

— Не ори, не глухие, — ворчит Семён. Свистит плеть, рассекает плечо, кровь брызгает сквозь рубаху, я дёргаюсь вперёд, но воины опускают копья. Зло смотрю на острые наконечники, можно постараться разбросать их, чувствую, время замедлилось, убью всех, и они даже не почувствуют. Но дети! Где их искать?

— Не страшно, — слышу мысль Семёна, — царапина, время придёт, отыграюсь.