Охотники за человеческими органами - Гордон Томас

Шаги снова замерли. Охранник склонился над рацией, поднял ее и поднес ко рту. Мортон пружиной метнулся с земли и выбил автоматический пистолет из руки мужчины, а потом стволом автомата перебил ему горло. Охранник умер еще прежде чем рухнул на землю. Когда появилась Анна, Мортон пристегивал рацию к поясу. Они вновь стали пробираться сквозь кусты, двигаясь теперь на звук настойчивой телефонной трели в финском домике.

Трель оборвалась, когда они добрались до края джунглей. Они очутились прямо напротив боковой стены финского домика. Перед главным входом стоял «джип», по всей видимости, принадлежавший охраннику, которого уложил Мортон. Хотя в нескольких комнатах горел свет, внутри не было заметно никаких признаков жизни.

— Дверь в кухню, — выдохнул Мортон в ухо Анне и указал на дверь слева, вспомнив расположение внутренних помещений, которое продемонстрировала ему летающая камера. Вместе они побежали через открытое пространство к двери. Мортон прижал ухо к панели. Тишина. Он заглянул в замочную скважину. Ничего не двигалось в поле его зрения. Он повернул ручку — дверь легко распахнулась. Анна закрыла ее за собой.

Кухня оказалась больше, чем показывала камера; быть может, Ромер принимал множество гостей. Это могло служить объяснением размеру мясорубки на разделочном столе посреди кухни. В кухне были две внутренние двери. Мортон вспомнил, что левая ведет в главную часть коттеджа, а правая — к кладовым.

Когда Мортон подошел к двери слева, правая распахнулась и на пороге застыла экономка. Как только она открыла рот, чтобы закричать, Анна выстрелила в нее. Капсулка скользнула по языку женщины и ушла в горло. Она закашляла и рухнула бы, если б Мортон не подхватил ее не опустил осторожно на пол. Он закрыл женщине глаза; свет в них тускнел. Но ничего другого Анне не оставалось.

Она вставляла в пистолет новую капсулу, когда голос от внешней двери отдал свой первый приказ. Это был Семпер — охранник.

— Бросьте оружие, — скомандовал Семпер. Он навел пистолет на них обоих — ненужная предосторожность, потому что двое охранников рядом с ним уже держали Анну и Мортона под прицелом.

Они бросили оружие на пол.

— Толкните ногами ко мне, — приказал Семпер. — Медленно и плавно.

Они подчинились.

Семпер кивнул остальным.

— Отыщите что-нибудь, чем можно связать их, — велел он.

Один из охранников побежал к двери, ведущей в кладовые. Он вернулся с мотком толстого провода. Семпер ткнул пистолетом в Мортона, а потом показал на кухонный стул.

— Ты. Туда.

Мортон подошел к стулу.

— Сядь.

Он сел.

За считанные секунды охранник крепко привязал его к стулу, а потом повторил ту же операцию с Анной.

— Итак. Кто вы такие? — спросил Семпер.

— Ну, это уж вам решать, — вежливо ответил Мортон.

Семпер ударил его рукояткой пистолета в грудь с такой силой, что стул опрокинулся назад. Анна постаралась удержать стон.

— В следующий раз будет ее очередь, — сказал Семпер с хищной улыбкой, которая нередко появляется у людей его профессии в таких ситуациях. Однако он был обязан следовать инструкциям.

— Позови доктора, — сказал он одному из своих подчиненных.

Через несколько секунд в кухне появились доктор Ромер и Мадам. Они мельком взглянули туда, где лежало тело мулатки, а потом повернулись к Мортону и Анне. Мадам заговорила с легкой прохладцей в голосе, которую он помнил по приему в Стокгольме:

— Полковник Мортон. Что же обычно говорят в таких случаях? — И она рассмеялась веселым, но не вполне естественным смехом.

— Такое иногда случается, мисс Монтан.

— И впрямь случается, полковник.

Она обернулась к доктору Ромеру и объяснила, когда она в последний раз встречалась с Мортоном, а потом подошла к стульям и проверила прочность провода с таким же знанием дела, с каким проверяла ремни на койке Анны в самолете. Обернувшись к Семперу и двум охранникам, она сказала:

— Теперь можете идти. Все было сделано отлично. Конечно, будут и другие. Ступайте к вашим коллегам и отыщите их.

Она подождала, пока охранники выйдут, и повернулась к Мортону.

— Полагаю, вы не захотите рассказать мне, как вы нашли сюда дорогу?

— Я бы предпочел не говорить.

— На самом деле это не имеет значения, — вздохнула она.

— Все кончено, мисс Монтан. И для вас, и для вашего доктора Франкенштейна. Как, впрочем, и для Крилла, Литтлджона и всех ваших остальных Франкенштейнов.

Доктор Ромер свирепо уставился на него и хотел было заговорить, но Мадам опередила его.

— Помните, что вы говорили раньше, Густав, насчет нужды в живых донорах? Я думаю, это блестящая идея. — Она пристально взглянула на Мортона и Анну. — Да, просто блестящая.

Ее смех теперь сменился той же странноватой улыбкой, и она продолжала, на этот раз обращаясь непосредственно к Мортону:

— Как я уже говорила Анне, ей представится возможность стать пионером в медицине. Теперь я счастлива предоставить ту же самую привилегию вам, полковник.

— Вы больны, мисс Монтан. Я уверен, даже доктор Ромер может подтвердить это.

На лице Мадам застыла улыбка, она не отрывала от него глаз.

— Пожалуйста, полковник Мортон, не будьте столь банальны. Пусть Анна не в состоянии, но вы-то, безусловно, можете понять, что мы уже больше не живем во времена постепенных и законопослушных перемен. Мы уже не смотрим на область трансплантации, как двадцать и даже десять лет назад. Рада заметить, что мы уже и не пользуемся устаревшими концепциями морали. Это рассвет новой эры, полковник. А с ним пришло и новое освобождение. Нам больше нет нужды испытывать тот страх, с которым мы когда-то относились к Богу. Теперь мы живем в мире, где сами можем играть роль Бога. Это вам понятно, полковник?

Он посмотрел на нее долгим взглядом, а потом покачал головой.

— Вы ошибаетесь, Монтан. Вы заблуждаетесь точно так же, как и все остальные, полагающие, что могут заменить Бога.

— Вы разочаровали меня, полковник. Действительно разочаровали! — Мадам повернулась к доктору Ромеру. — Идемте, Густав. Вы должны организовать все приготовления.

Не удостоив Анну и Мортона взглядом, они удалились из кухни.

Они испробовали все: подвинули стулья спина к спине и пытались пальцами развязать провода; старались добраться до шкафа, чтобы отыскать нож. Но все было напрасно.

— Давай попробуем добраться до моего автомата, — сказал Мортон. — Предохранитель у него стоит на одиночной стрельбе. Может, удастся выстрелом оборвать провод.

Снова они принялись двигать стулья по полу. Неожиданно кухня начала двигаться вместе с ними: кастрюли на плите, тарелки и подносы на столе, потом сами столы и плита. Пустился в пляс разделочный стол с мясорубкой. Потом кастрюли и прочая утварь посыпались на пол из ящиков и шкафов, распахнувшихся от сильной тряски. Раздался громкий треск завалившегося разделочного стола, и мясорубка рухнула на пол, рядом со стулом Мортона. Свет мигнул и погас.

Из-за двери, ведущей в комнаты коттеджа, раздался грохот падающей мебели и чей-то вопль, оборвавшийся на пронзительной ноте.

Ударная волна подхватила и опрокинула Мортона и Анну, словно земля выскользнула из-под ног. С потолка посыпалась побелка, а с крыши раздался такой звук, словно там клещами вытаскивали гвозди. Потом вызывающая дурноту качка закончилась. Где-то заработал генератор, и секунду спустя лампочки загорелись ровным светом.

Мясорубка очутилась прямо возле головы Мортона; кнопка пуска — возле лица. Он надавил на нее носом. Нож мясорубки ожил. Через несколько секунд он освободился от пут, а потом развязал Анну.

Они подбежали к двери, ведущей в основную часть дома. Она была заперта. Собрав все силы, он взломал ее. За ней оказался перевернутый здоровенный шкаф. Под ним виделось обнаженное тело молодого парня; наружу высовывалась лишь часть разбитой головы; белокурые волосы были залиты кровью. В глазах застыло удивленное выражение, с которым он встретил неожиданную смерть.

Кроме гула генератора и треска ломающегося дерева, ничто не нарушало тишину.

Потом снаружи, от главного входа в коттедж раздался вой на очень высокой ноте, похожий на тот, что издает планер при запуске, только не такой громкий. Через несколько секунд его заглушил более знакомый шум мотора набиравшего скорость «джипа».

Мортон подбежал к окну. Оно выходило на другую сторону. Он подошел к двери. Тоже заперта. Пока он вышибал ее плечом, шум мотора затих. А с ним исчезла и Мадам — вместе с доктором Ромером.

Выстроенная в соответствии с Универсальным строительным уставом Калифорнии для сейсмоустойчивых зданий, клиника понесла незначительный урон — в основном он свелся к разбитым окнам, покореженным дверям и трещинам в штукатурке.

Ее обитатели так легко не отделались.