Люди Путина. О том, как КГБ вернулся в Россию, а затем двинулся на Запад - Кэтрин Белтон

было их главной задачей. Теперь у независимых людей не было шансов появиться и развиваться.

Колесников говорил, что правление Путина превратилось в царствование: царь сидел на троне и управлял феодальной экономикой. Олигархов эпохи Ельцина усмирил суд над Ходорковским — они боялись, что подобная судьба может постичь любого из них. Колесников понимал, что Путин, несмотря на свои обещания ликвидировать олигархов как класс, сделал новой олигархией людей из банка «Россия».

Колесников и сам был раньше одним из них. Он досконально знал, как работала система Путина. Он жил на Каменном острове среди акционеров банка «Россия». Заметив, что перекачка активов из «Газпрома» резко возросла, он ужаснулся:

— Как только вы получаете контроль над финансовыми ресурсами, остановиться уже невозможно. Это закон бизнеса.

К осени 2010 года он понял, что терпеть это больше не может. Налегке, с одной сумкой, прихватив флешки с документацией по всем транзакциям, которые проводил для людей Путина, он вышел из своего таунхауса на Каменном острове, приехал в аэропорт, купил билет до Турции, а оттуда полетел в США. Документы, которые он забрал, давали представление о том, как выглядит президентский общак.

Колесников начинал как ученый-физик. В советские времена он трудился в секретном научно-исследовательском институте над разработками медицинских и прочих приборов. Два человека, с которыми он потом начал бизнес, работали в той же области. Первым был Дмитрий Горелов, на тот момент — главный резидент КГБ в Дании; Путин тесно сотрудничал с ним в Дрездене, когда занимался контрабандой технологий через западное эмбарго. Другим человеком был Николай Шамалов, еще один друг Путина, представитель немецкого технологического гиганта Siemens в Петербурге. Эту компанию в те времена буквально осаждала советская агентура: кагэбэшникам необходимо было организовать поставки оборудования двойного назначения.

— Понятно, что они были знакомы еще до девяностых годов, — сказал Колесников. — Однако совать нос в такие вещи было нельзя.

Колесников, Горелов и Шамалов открыли бизнес в начале 1990-х годов. Они учредили компанию «Петромед», которая поставляла медицинского оборудование Siemens в больницы Санкт-Петербурга, и входили в число близких друзей Путина — особенно Шамалов из дачного кооператива «Озеро». Благодаря их деятельности были возобновлены старые связи с КГБ.

— Фрагменты этой системы уцелели, — сказал бывший офицер КГБ, работавший с Путиным в Петербурге. — Одной из них была команда Путина.

Когда Путин стал президентом, «Петромед» превратился в центр сбора сотен миллионов долларов пожертвований якобы на закупку медицинского оборудования от Siemens и General Electric для Военно-медицинской академии. К пожертвованиям олигархи относились как к неизбежной мзде новому царю. По словам Колесникова, часть этих средств позже ушла в резервный фонд путинского правления. Именно большой приток этих денег обусловил стремительный рост банка «Россия». Банк приобрел принадлежавшую «Газпрому» страховую компанию «Согаз», Горелов и Шамалов стали акционерами банка, а председателем — Маттиас Варниг. Это свидетельствовало о том, что старые сети КГБ Путина не просто сохранились, а возродились и через перекачку средств «Газпрома» получили в распоряжение десятки миллиардов долларов.

Спустя много лет Колесников рассказал мне о своей работе с Шамаловым и Гореловым. «Пожертвования» для «Петромеда» перекачивались через сеть офшорных компаний — от Лихтенштейна и Британских Виргинских островов до Панамы. К тому моменту Колесников уже вышел из бизнеса и, пребывая все еще в шоке от увиденного, делился с миром ужасными секретами. 35 % одного такого пожертвования — из 203 миллионов долларов, перечисленных Романом Абрамовичем в июле 2001 года, — «Петромед» перевел компании Rollins International, зарегистрированной на Виргинских островах, а 50 миллионов ушло в панамскую компанию Santal Trading, которую Колесников называл «сейфом». Пресс-атташе Абрамовича утверждал, что деньги предназначались для покупки медицинского оборудования и шли на благотворительность. Колесников и сам подтвердил в серии интервью, что Абрамович мог не знать о том, каким образом используются его средства. «Сейф» был хранилищем, из которого извлекались средства на расширение банка «Россия», а деньги из Rollins International ушли на покупку 12,6 % акций банка «Россия», что и предопределило его стремительный рост. Вначале, как утверждал Колесников, Rollins выплатил дивидендами Горелову и Шамалову 22,3 и 21,8 миллиона долларов соответственно, и они использовали их на покупку акций. Затем летом 2004 года Santal перевел займами и векселями 18 и 41 миллион долларов двум малоизвестным компаниям «Акцепт» и «Аброс», которые были связаны с банком «Россия». Банк же использовал наличность, чтобы приобрести 13,5 % и 51 % акций «Согаза» соответственно. Еще 12,5 % акций было приобретено через инвестиционную группу «Лирус», во главе которой стоял Колесников.

По сравнению с десятками миллиардов долларов, которыми оперировало окружение Путина, эти суммы могли показаться незначительными. Однако именно те трансферы положили начало созданию огромного запаса активов. Приобретение «Согаза» запустило примечательный процесс: как только фирма перешла в руки людей Путина, ее прибыли резко подскочили, и крупнейшие государственные компании поспешили стать ее клиентами. Теперь «Согаз» работал не только для «Газпрома», а обслуживал также «Роснефть», РЖД и других крупных клиентов. Клан Путина расширялся: во главе совета директоров «Согаза» встал сын министра обороны и соратника Путина по Петербургу Сергея Иванова. К 2006 году доходы компании увеличились более чем втрое.

Затем «Согаз» стал плацдармом для розыгрыша еще более смелой партии. В августе 2006 года через серию сделок было приобретено 75 % акций компании с непонятным названием Leader Asset Management, сумма сделки не разглашалась. Эта компания занималась активами пенсионного фонда «Газпрома» — «Газфонда», в этом крупнейшем пенсионном фонде страны хранилось более 6 миллиардов долларов. Компания получила также в распоряжение 3 % акций «Газпрома», на тот момент на сумму 7,7 миллиарда долларов. Главой «Газфонда» назначили сына Шамалова Юрия.

Как только с этим было покончено, банк «Россия» захватил более крупную добычу. Это было проведено через «Газфонд». И снова сделка прошла почти незамеченной. Не было аукциона и торгов, никто не привлек западные инвестиции, как когда-то предлагало правительство Касьянова, сделка стала простым обменом активов. Это произошло уже ближе к концу второго срока Путина. «Газпром» выменял свою долю в «Мосэнерго» — поставщике электричества, который оценивался в 1,8 миллиарда долларов, — на контрольный пакет акций Газпромбанка, а затем передал его компании Leader Asset Management, принадлежавшей банку «Россия». Теперь Банк «Россия» контролировал третий по величине банк страны. Этого практически никто не заметил.

— «Газпром» отдал это бесплатно, просто так, — сказал Милов.

Выглядело так, словно контроль над третьим по величине банком страны передавался банку «Россия» через матрешечные схемы. Это была искусная сделка: конечный выгодоприобретатель терялся в хитросплетениях схем, а сами манипуляции привлекли минимум внимания. Позже «Газпром» заявил, что обмен активами прошел в соответствии с рыночной оценкой банка «Дрезднер». При этом сам «Газпром» через несколько месяцев оценил Газпромбанк в 8