Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Плиния принято упрекать в тщеславии и хвастовстве. Упреки эти несправедливы. Плинию было, конечно, приятно, когда его хвалили, а затем эти похвалы были данью его дорогим studia. He в этом, однако, главное. Он прекрасно разбирался в окружающем мире, видел, что надо делать и куда идти, – достаточно вспомнить его искусное поведение в судебных делах и его умные хозяйственные меры, и в то же время ему не хватало той внутренней силы, которая велит человеку опираться на себя, стоять на своих ногах. Ему всегда нужен человек, к которому он мог бы прислониться. Префект эрария, он был весьма осведомлен в финансовых делах, но за Корнутом, своим коллегой, он следует, как за учителем (V.14.5); Кореллий Руф для него «учитель, направляющий его в жизни», и на его смерть он откликается: «боюсь, как бы я не стал жить небрежнее» (I.12.12), – это говорит не безусый юнец, а муж, мужчина, которому под сорок. Этот человек, такой деятельный, такой удачливый в своей деятельности, страдал болезненной неуверенностью в себе, и хвалебное признание его заслуг в какой-то мере успокаивало эту неуверенность.
Как человек он был очень хорош, хорош своей широкой, милой добротой. Для него было потребностью видеть вокруг себя счастливые, спокойные лица; поэтому он так набаловал своих рабов (I.4.3–4; V.19); так охотно выступал в роли миротворца (IX.21) и советовал снисходить к людским недостаткам и слабостям (IX.12 и 17); поэтому с такой радостью помогал друзьям и по их просьбам, и без просьб. Дружба его, надежная и крепкая, не знала износа; верный живым, он берег и чтил память умерших. Был разумно щедр; родному городу подарил большую библиотеку; выстроил баню, внес большую сумму на устройство грамматической школы и на воспитание бедных детей; многим людям в трудную минуту пришел на помощь[89]. Он умел радоваться чужому успеху и переживал чужое горе; приветствовал появление новых талантов и всячески продвигал их (VI.11 и 23); любовался человеком достойным, не был излишне требователен к людям. Он чтил родовые и семейные традиции и знал им цену (III.3.6); был прекрасным семьянином. Его письмо о своей молодой жене к ее тетке и воспитательнице (IV.19) – прекраснейший документ, рисующий отношения между мужем и женой в римской семье.
Интересны некоторые подробности в его отношении к природе. Он наслаждался уединением и тишиной, которыми она его дарила, когда ему удавалось выбраться из Рима; он любил широкие виды на море и горные склоны, но с удовольствием глядел из окна на свой «богатый деревенский огород» (II.17.15). Очень любил солнце. Италиец вообще строился так, чтобы в дом к нему попадало как можно больше солнца: оно главным образом его и обогревало. Плиний дорожил солнечным теплом – человек был, видимо, зябкий, но еще больше любил солнечный свет: его вилла в Лаврентинуме поставлена так, что нет комнаты, где солнца не было бы или утром, или днем, или к вечеру; есть и такие, где оно стоит круглый день, от восхода и до захода (II.17.8). Восприимчивый к разнице в солнечном освещении, он равнодушен к краскам: луга, усеянные цветами (prata gemmea), представляются ему одним пестрым пространством, из которого он не выделял отдельных цветов (V.6.11). Он с удовольствием нюхает левкои, но не обращает внимания на их окраску (II.17.17), как и на окраску роз (V.6.34). Единственный цвет, который он видит, – это зеленый, причем без различия в оттенках. Он не заметил, с каким тонким вкусом его садовник соединил растения с различной окраской листвы: плющ с очень темными, густо-зелеными глянцевитыми листьями, платаны с их нежной зеленью и «бледный букс» с беловатыми листьями (V.6.32). Звуки он воспринимал по-особому: слышит грохот бури на море, плеск фонтанов и журчание ручья, но глух к треску цикад и птичьему щебетанию; он любуется птицами у себя на фресках (V.6.22), но не видит их в парке. Мир животных у него беден; он говорит о varia venatio (разнообразной охоте) в горах (V.6.8), но три пойманных кабана (I.6.1) – вся его лесная фауна. Он упомянул стада коров и овец, пасущихся возле его усадьбы (II.17.3), но о животных, живших на скотном дворе этой усадьбы, нет ни слова. Он вообще равнодушен к животным: ездил верхом, но лошади своей не заметил. Он охотник, охоту любит, считает охотничью снасть обязательной статьей в инвентаре усадьбы (III.19.3), но не то что любимой собаки, а вообще собак нет.
Еще Варрон объявил целью сельского хозяйства не только utilitas (пользу), но и voluptas (наслаждение). У него хозяин наслаждается видом разумно распланированного сада; Плинию нужен парк с причудливыми аллеями, фонтанами и деревцами, задержанными в росте рукой садовника и подрезанными в виде разных букв и зверей. Между этим парком и бегством в studia есть несомненное родство: недоверие к реальному миру и желание хотя бы на время ускользнуть от него.
Примечания
Перевод сделан по изданию: С. Plici Caecili Secundi Epistularum libri novem, Epistularum ad Traianum liber, Panegyricus. Recensuit M. Schuster, ediorem tertiam curavit R. Hanslik. Lipsiae, in aedibus B. G. Teubneri, 1958.
Книга I
Письмо 1
Г. Септиций Клар – ровесник Плиния, всадник, префект претория при императоре Адриане, родственник Эруция Клара, любителя литературы. Плиний был в дружественных отношениях со всей семьей Кларов.
12 …как они попадались под руку. – Слова эти отнюдь не соответствуют истине: Плиний старался подобрать для каждой книги письма разнообразного содержания.
Письмо 2
1 Арриан Матур – уроженец Альтина, всадник. Плиний переписывался с ним по вопросам политики и литературы.
2 …внеси поправки… – Плиний часто обращался к своим друзьям с такой просьбой. Работал он медленно, переделывал и переправлял, к критике читавших и слушавших его чтение был внимателен и принимал ее не только к сведению, но и руководствовался ею в дальнейшей работе.
3 Кальв – современник и друг поэта Катулла (I в. до н. э.); замечательный оратор, судья по отзывам современников и потомков. Речи его, как и стихи, утеряны.
4 …«немногие…» — «…немногие,
- Я знаю, что ничего не знаю - Сократ - Античная литература
- Критий - Платон - Античная литература
- Лягушки - Аристофан - Античная литература
- Осы - Аристофан - Античная литература
- БАСНИ не для всех… - Вячеслав Александрович Калашников - Античная литература / Критика / Прочий юмор
- Метаморфозы, или Золотой осел - Луций Апулей - Античная литература