Великая война Сталина. Триумф Верховного Главнокомандующего - Константин Романенко

Продолжая прохаживаться вдоль кабинета, Верховный главнокомандующий обобщил свою мысль:

«Наша задача состоит в том, чтобы не дать немцам этой передышки, гнать их на запад без остановки, заставить их израсходовать свои резервы еще до весны… – На словах «до весны» он сделал акцент, несколько задержался и разъяснил: – Когда у нас будут новые резервы, а у немцев не будет больше резервов…»

Замысел Верховного главнокомандующего состоял в том, чтобы, осуществив двухсторонний охват, советские войска уничтожили главные силы противника в районе Ржева, Вязьмы и Смоленска. Операция предусматривала разгром группы армий «Центр» силами Северо-Западного, Калининского и Западного фронтов.

Одновременно Ленинградский и Волховский фронты при поддержке правого крыла Северо-Западного фронта должны были разгромить группу «Север», а войска Юго-Западного и Южного фронтов – разбить группу «Юг» и освободить Донбасс. На Кавказский фронт и Черноморский флот возлагалась задача освобождения Крыма.

Уже после войны, во время допроса в июле 1945 года в Бад-Монлорфе, фельдмаршал Кейтель дал следующую оценку этим действиям Сталина: «Русское наступление оказалось полностью неожиданным. Мы грубо просчитались при оценке резервов Красной Армии…»

Говоря иными словами, руководство Вермахта не осознало возможностей и организаторских способностей советского Верховного главнокомандующего. Урок, который Сталин преподнес противнику, не прошел бесследно. Генерал-полковник Йодль говорил своим сотрудникам в конце войны, что «даже Гитлер с весны 1942 года знал: войны нам не выиграть… после зимней катастрофы 1941—1942 годов достичь победы было невозможно».

Впрочем, протрезвление наступило значительно раньше. Собираясь на очередной доклад к Гитлеру, Франц Гальдер 21 апреля 1942 года записал в дневнике:

«Потери в зимних боях: а) в личном составе (1 ноября 1941 – 1 апреля 1942 года): 900 000 – потери, включая больных, 450 000 – пополнение… Сильное истощение экономики;

б) в материальной части (1 октября 1941 – 15 марта 1942): 74 183 автомобиля, 2340 танков и бронемашин – потери; 7441 автомобиль (10%), 1847 танков и бронемашин (80%) – поступление».

Конечно, Сталин не мог знать об этих угнетавших начальника генерального штаба сухопутных войск Вермахта цифрах, вписанных им аккуратно в свой дневник. Но и не заглядывая через плечо германского стратега, он прекрасно понимал, что победителем будет тот, чья экономика окажется более прочной.

Часто Сталин сам звонил на оборонные заводы. Он знал их возможности. Ежедневно ему на стол клали сводку суточной сдачи самолетов, танков, орудий и других видов вооружения. Поэтому порой он не требовал, а просто просил увеличить суточный выпуск двигателей «хотя бы на один мотор».

В первой половине января 1942 года он позвонил на один из авиационных сибирских заводов, где в тот момент находился Яковлев. Он сообщил, что Государственный Комитет Обороны решил полностью перевести завод на выпуск «яков», а производство истребителей ЛаГГ-3 передать другому предприятию.

«Яки» и «лагги», близки по своим летным качествам, но летчикам больше нравятся «яки», – сказал он. – «Яки» более маневренны и не страдают некоторыми дефектами, обнаруженными на фронте у самолета ЛаГГ-3».

Своеобразным подтверждением правильности такого решения стало то, что 10 марта с фронта поступила телеграмма. В ней сообщалось, что семь летчиков на истребителях Як-1 выиграли воздушное сражение в бою с против 25 самолетов противника. В начале февраля Сталин поставил вопрос о возврате к выпуску двухместного варианта штурмовика Ил-2.

«А ведь вы были правы, – сказал он приглашенному конструктору Ильюшину. – Вы сделали двухместный штурмовик, а мы, не разобравшись как следует, по настоянию некоторых легкомысленных советчиков заставили переделать его в одноместный. …Нужно немедленно вернуться к двухместной машине».

Примерно в это же время были рассекречены фамилии конструкторов самолетов. Советские газеты стали называть их по именам создателей: «Ильюшин-2», «Петляков-8», «Яковлев-1» и т. д. Выпуск боевых машин и вооружения постоянно увеличивался.

И если Гальдер со скаредностью «скупого рыцаря» пересчитывал свои ограниченные силы, то Генштаб Красной Армии мог строить более весомые планы. К весне 1942 года советские вооруженные силы насчитывали более 400 дивизий, почти 11 миллионов человек, свыше 10 тыс. танков и более 11 тыс. самолетов.

Только за вторую половину 1941 года советская промышленность изготовила 4500 танков. Из них 1885 машин Т-34, около 1700 танков Т-40 и Т-60. В течение 1942 года было построено 24 500 (!) танков. В их числе 12 500 танков Т-34 и около 5000 – Т-60 и Т-70.

Наряду с «тридцатьчетверками» эти «маленькие», но выносливые машины стали «основными боевыми танками Красной Армии» [76] .

Однако армия еще не научилась эффективно использовать предоставляемую в ее распоряжение боевую технику. Более того, войска порой небрежно «теряли» ее. И это зависело не только от опыта командиров. Сталин ясно видел и понимал, что трудному практическому искусству побеждать на войне необходимо учиться всем.

В одном из приказов он писал: «Задача Красной Армии, ее бойцов, ее пулеметчиков, ее танкистов, ее летчиков, ее кавалеристов состоит в том, чтобы учиться военному делу, учиться настойчиво, изучать в совершенстве свое оружие, стать мастерами своего дела и научиться, таким образом, бить врага наверняка. Только так можно научиться искусству побеждать врага».

Призывая армию «учиться», он учился и сам. Василевский отмечает: «Сталин, как человек глубокого ума, естественно, не мог не осознавать своих просчетов и недостатков и не делать выводов для себя… И вот для всех нас постепенно становится заметным, как он стал все более глубоко мыслить категориями современной войны, исключительно квалифицированно решать вопросы военного искусства».

Находившийся рядом со Сталиным в самый ответственный момент войны, Василевский знал, о чем говорит. В беседе с писателем Симоновым маршал отмечал: «…О Сталине как о военном руководителе в годы войны необходимо написать правду. Он не был военным человеком, но он обладал гениальным умом . Он умел глубоко проникать в сущность дела и подсказывать военное решение в самых острых ситуациях».

Глава 7 Полководец

Большое счастье для России было то, что в годы тяжелых испытаний Россию возглавлял гений и непоколебимый полководец И.В. Сталин.

У. Черчилль

Возглавив Красную Армию, Сталин взял в руки не только абсолютную власть в управлении всей страной, ее фронтом и тылом, он принял на себя тяжелейший груз личной ответственности за судьбу народа и армии, за исход войны. Отдав все силы и волю, весь свой талант великому делу спасения Отечества, защиты его чести, свободы и независимости, одновременно он возложил на свои плечи бремя ответственности за судьбу всего человечества, противостоящего расползавшейся угрозе планетарного господства фашизма.

Видный французский ученый, писатель и общественный деятель Роже Гароди пишет: «…когда Сталин говорил в 1931 году: «Если мы не будем производить 10 миллионов стали в год, то меньше чем за 10 лет нас раздавят», он был прав. Десять лет, то есть 1941 год. Если бы он тогда не совершил то невероятное усилие, которое действительно с человеческой точки зрения стоило дорого, мы бы сейчас жили в эпоху Освенцима… если Европа свободна сегодня, так это благодаря Сталинграду».

Деятельность Сталина в этот период была огромна не только по масштабам круга сложнейших проблем, включавших военные, экономические, политические, идеологические, социальные и дипломатические. Она была грандиозна исторически, поскольку со времен начала существования цивилизации – никогда прежде и никогда после – подобная ответственность не ложилась ни на одну историческую личность.

Современники достойно оценили таланты и одаренность Сталина. Участник переговоров о военном сотрудничестве британский фельдмаршал Б. Монтгомери пишет: «Сталин… обладал поразительным стратегическим чутьем, и я не помню, чтобы он сделал хоть один ложный шаг в наших переговорах по стратегическим вопросам».

Министр иностранных дел Великобритании Э. Иден в мемуарах, опубликованных в 1962 году, вспоминает: «Сталин изначально произвел на меня впечатление своим дарованием, и мое мнение не изменилось. Его личность говорила сама за себя, и ее оценка не требовала преувеличений. Ему были присущи хорошие манеры, видимо, грузинского происхождения. Я… уважаю его ум и даже отношусь к нему с симпатией, истоки которой так и не смог себе до конца объяснить. Вероятно, это было следствием прагматизма Сталина… я не знал человека, который так владел собой на совещаниях. Сталин был прекрасно осведомлен по всем его касающимся вопросам, предусмотрителен и оперативен… за всем этим, без сомнения, стояла сила».

Но, пожалуй, самую значимую оценку исторической роли Сталина дал его самый сильный политический и идеологический противник. В «Застольных беседах» Гитлер делал вывод: «Сила русского народа состоит не в его численности или организованности, а в его способности порождать личности масштаба Сталина. По своим политическим и военным качествам Сталин намного превосходит Черчилля и Рузвельта. Это единственный мировой политик, достойный уважения. Наша задача – раздробить русский народ так, чтобы люди масштаба Сталина больше не появлялись ».