Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я могу заметить, что волосы лучше постоянно держать коротко стриженными и аккуратными, — Мэдди сделала пометку, так же, как герцог.
— Чепуха! Они должны быть напудрены!
— По особым случаям, да, — повторила Мэдди.
— О, вы, как я вижу, своенравны.
Мэдди непонимающе посмотрела на леди де Марли.
— Вы из тех тихих сирен, которые жуют свою жвачку и упрямо делают свое, что бы им ни говорили. Мэдди улыбнулась.
— Нет. Я думаю, что по натуре я сварлива и своевольна, как и вы тоже. Но от отца я знаю, что спокойное упрямство — лучшая манера поведения.
— Сварлива! Да как вы смеете! При таком нахальстве…
— Вы… гордость, — сказал Жерво, выходя из спальни, — тетушка.
— Объясните этой глупышке, что люди должны быть напудрены!
— Должны быть… что?
— Слуги, — сказала Мэдди. — Пудра для волос. Вы истратили тринадцать фунтов за квартал.
— Гроши! — воскликнула тетушка. — Они должны быть напудрены. Будьте настойчивы, Жерво.
— Их можно пудрить только по особым случаям, — сказала Мэдди. — И когда приходят гости.
— Гости могут прийти в любое время. Они появляются без предупреждения. Вы не понимаете порядков и традиций. Жерво, я предлагаю вам сейчас же объяснить это своей жене.
Он посмотрел куда-то между ними, словно это был какой-то глубокий спор.
— Соломон. — Кристиан поднял руку и сделал рубящий жест. — Половину напудрить, половину нет.
Мэдди посчитала.
— Их всего семь. Пополам не делится.
Муж ответил, не моргнув глазом:
— Напудрите всем по половине головы.
Мэдди задумалась, а потом вдруг разразилась смехом. Кристиан с удовольствием наблюдал за ней. Она всегда смеялась так, как будто делала это впервые в жизни.
Герцог подумал, что хорошо бы написать ее портрет. Грустный Рембрандт. Задумчивая улыбка. Она не то чтобы красавица, но нужно поймать какое-то неуловимое выражение. Хорошо бы суметь это сделать. Как тогда, когда он уговаривал ее. Ее прямодушное выражение лица изменилось, когда обещанное стало реальностью. Он уже знал, что прямой подход к делу для нее самый легкий и что мягкий добродушный юмор наиболее действенен. Таким путем можно быстрее обезоружить ее, чем с помощью лести или настойчивых просьб. Чувство юмора у Мэдди незамысловатое. Чем большую нелепость сказать, тем скорее до нее дойдет. «Интересно, смеются ли вообще квакеры?» У него была для нее радостная приятная новость. Кристиан протянул ей записку, написанную рукой Дарэма.
— Отец!.. Приезжает, наверное, сегодня.
Ее лицо просияло от радости. Мэдди взяла у него бумагу, быстро прочла и прижала к губам.
— Ох, — сказала она растерянно, — что он подумает?
— Решит, что вы составили чудесную партию, — ядовито заметила тетушка Веста.
— Я не должна была выходить замуж без его разрешения. Нельзя было поступать по своему усмотрению. — В ее голосе послышался оттенок страха. Кристиан наблюдал за игрой чувств на ее лице.
— Отец… будет сердиться?
— О, нет. Папа не будет сердиться. Он будет такой спокойный. Он заставит меня плакать, потому что я должна была поступить лучше.
— Лучше? — воскликнула леди де Марли. — Ваша партия в нашей стране лучшая, моя милая. Я объясню ему это, если он сам не поймет.
Мэдди только крепче сжала записку. Кристиан пошел к себе, потом остановился и обернулся.
— Мэдди, я твой муж… не забудь.
Она встретилась с ним взглядом. Кристиан не нуждался в ее уверениях. Он сам сделал выбор, по закону и по физическому обладанию. Она была его. Он только надеялся на Бога и на то, что Дарэм уже успел убедить старика Тиммса.
Мэдди прежде так страстно желала появления отца, а теперь так же хотела, чтобы у нее было побольше времени до его появления. Ей следовало написать ему, как-то объясниться. Она боялась его.
И все же, когда дворецкий доложил ей, что экипаж приближается к замку, она бросилась вниз, чтобы посмотреть, как отец будет подъезжать.
— Папа! — Она была у окна прежде, чем форейтор остановил экипаж. — Папа!
Дарэм приехал с ним. Он встал, подавая руку ее отцу. Тиммс поднялся на ступеньки и стоял перед ним в меховом пальто, в котором казался очень маленьким.
— Мэдди, девочка моя! — сказал он с теплотой, и она почувствовала, что он рад ее видеть. Она крепко обняла отца.
— Я так скучала по тебе.
Он поцеловал ее в щеку.
— Мэдди! — повторил он, словно не зная, что еще сказать. — Как ты здесь живешь?
Она покачала головой.
— Папа, я… — Мэдди потеряла голос. Она сильно сжала его руки. — Ничего не изменится! — воскликнула она. — Ты можешь жить здесь с нами, Дарэм говорил тебе? Папа, ты представляешь, какой здесь замок?! Огромные башни и зал — большой, прямо как в церкви. Я сама не знаю, что со мной случилось. Только уверена: ты велел мне быть с ним. И я была, и вот что из этого вышло.
Отец потрепал ее по щеке.
— На самом деле, Мэдди: я вовсе ничего тебе не приказывал. Я спрашивал, трудно ли тебе будет остаться. И ты ответила, что не можешь оставить герцога.
— Да, но в письме…
— Не будем терять времени, — сказал Дарэм. — Здесь очень холодно. Не правда ли, герцогиня? Давайте… А, вот и Шев.
Жерво шел по мощеному двору. Дарэм пожал его руку повыше локтя.
— Ну, как дела? Женился, старина, божьей милостью?
Жерво взял руку ее отца обеими руками.
— Тиммс. Здравствуйте. Пойдемте. Холодно.
Мэдди побежала вперед.
— Там ступеньки, папа, длинные пролеты. — Их шаги гулко отдавались в тишине, пока Жерво и Дарэм сопровождали ее отца наверх. — Лестница очень красивая, говорила Мэдди. — Наверное, ярда три шириной. Везде арки, колонны на площадках, а наверху огромная старинная дверь. Ее нам откроет лакей.
— В… пудре, — серьезно добавил Жерво.
— С Тиммсом все нормально, — сообщил Дарэм после обеда, когда они с Кристианом уединились в большом зале. — Я ему сказал, что вы удивительная пара. И все такое. Как ты думаешь, она скажет что-нибудь несоответствующее моим словам?
Кристиан задумался. Он вспомнил Мэдди в своей постели, привидения, ее застенчивый смех. Он положил кулак на стол и поднял большой палец.
— Ага, значит, все идет хорошо? — спросил Дарэм. — Я не знаю, как насчет деталей, но сомневаюсь, что будут сложности. Его интересует только то, чтобы у нее все было в порядке.
— Не сердится… Свадьба.
Дарэм откусил кусочек сыра и покрутил пальцами.
— По-моему, старик озадачен. Не распространялся, не задавал много вопросов. Добрый старик. Не дурак, кое-что соображает. Спросил, желали ли вы оказать девушке честь. Не задавал никаких вопросов насчет денег, подарков и всего такого. Короче, ты ему понравишься, считает, что ты чертовски умен.
- Мой милый друг - Лаура Кинсейл - Исторические любовные романы
- Охотник за мечтой - Лаура Кинсейл - Исторические любовные романы
- Летящая на пламя - Лаура Кинсейл - Исторические любовные романы
- Опасные намерения - Ферн Майклз - Исторические любовные романы
- Она не принцесса - Лаура Гурк - Исторические любовные романы
- Похититель сердец - Рэйчел Эдвардс - Исторические любовные романы
- Поединок сердец - Мэриан Эдвардс - Исторические любовные романы
- И он ее поцеловал - Лаура Гурк - Исторические любовные романы
- Романтическая история мистера Бриджертона - Джулия Куинн - Исторические любовные романы
- Каждый его поцелуй - Лаура Ли Гурк - Исторические любовные романы