Фантастика 2024-84 - Константин Давидович Мзареулов

и поснимаете пулеметчиков.

— Может, — задумчиво киваю я. — Но всем вместе идти нельзя, нужно заранее места занимать.

— Вот пойдешь к снайперам, там и решайте все это.

У снайперов познакомился с другими стрелками. Долго обсуждали варианты работы. Мне не нравилась их идея занять одно место и всей кучей отстреливать пулеметчиков у фрицев. Удивился, что в основном здесь все почему-то воюют без вторых номеров. Стрелок-наблюдатель нужен всегда, особенно в городском бою. Здесь обстановка меняется быстро, реагировать нужно мгновенно, а как это делать, если ты занят стрельбой. Высказал свои мысли, кто-то поддерживал, кивая, кто-то фыркал. Ну так специалисты, кто тут меня слушать будет.

Как же не хватает мне Пети. Черт, незаменимый напарник. Вон с Федькой ходили недавно, претензий нет к нему, но привык я тогда к Петрухе, что ли? Так с ним было хорошо, он понимал меня без слов, смотрел туда, куда действительно надо, а не ждал, когда объяснят, настоящий второй номер.

Какой-то Чехов оказался лучшим снайпером дивизии, с самым большим количеством уничтоженных солдат и офицеров вермахта. Парень реально был спецом, куда мне тут со своей самодеятельностью. Однако при разговоре выяснил специфику работы наших снайперских групп. В городе, в тесной застройке, ребята работают на малых дистанциях, что очень опасно, поэтому снайпера здесь долго не живут, вот и оказался у Чехова самый длинный список из ныне еще живых. Кстати, мне ведь не считают результат работы снайпером, я командир взвода пехотинцев, а ведь если бы был штатным стрелком-снайпером, счет у меня был бы уже к пятидесяти. Это реальная цифра уничтоженных солдат противника из снайперской винтовки. Я ведь еще в первые дни, при частых атаках немецких солдат, отстрелял очень много. Просто повезло с ситуацией. Сидишь где-нибудь хорошо укрытый, а по улице фрицы наступают. Хоть те и с танками идут, да только тебе-то какая разница? Стрелял самое дальнее метров на четыреста, в какофонии городского боя вычислить одну винтовку просто нереально. Поэтому и стрелял безнаказанно. Позже, когда сам участвовал в атаках и отражении таковых со стороны немцев, винтовкой почти не пользовался, вот и счет завис.

Сейчас мне и еще десятку парней объясняют азы работы стрелка-одиночки, зря, кстати, на одного ставят, двое в команде должно быть, стрелок-наблюдатель, или второй номер, еще никому не мешал. Эх, вот бы сюда Петруху моего, вот с кем бы я повоевал.

Сегодня, тридцатого октября, мне доставили с берега подарок. Похоже, молитвы мои дошли до создателя. Вечером, после очередного занятия со снайперами, я отдыхал у себя в блиндаже. Ага, у меня есть свой «блин». Так и остальные бойцы сейчас в блиндажах живут, домов-то целых почти не осталось, настроили «блинов» много и повсюду, ходов и траншей нарыто километры уже, а еще и углубляем ежедневно, и новые копаем. Так вот, когда на улице постучали железом о железо, из-за висевшего полога мне было не видно, и я крикнул:

— Чего скребетесь там, заходите, кто пришёл. — В ответ очередной стук. — Ну чего как дети малые, в самом деле? — заводясь на неизвестных, кто не желал входить, а желал, видимо, меня вытянуть на улицу, под дождь. Мы тут пока на «уроке» были, промокли все до нитки. Сижу вон возле печки и нагреться не могу. Отдернув кусок брезента, что служил дверью, пячусь назад, выпучив глаза и запнувшись за ящик, что служил табуретом, сажусь на задницу.

— Ты чего, командир? Шарахаешься, как черт от ладана, — на меня стоял и смотрел, улыбаясь, мой напарник Петя Курочкин.

— ???

— Эк тебя заклинило-то? Сань, это же я, Петя, что, не узнал, что ли? — Петя даже как-то расстроился.

— Как раз наоборот, слишком хорошо узнал, но…

— Да выписали меня уже, вот, вернулся, к себе примешь? — Петя проговорил все это и вдруг отвел глаза.

— Сбежал, засранец! И без документов! Так? — прихожу в себя и «включаю» командира.

— Да я уже…

— Я тебе дам «уже»! Когда убежал, дезертир? — я уже поднялся и начал надевать просохшую одежку.

— Вчера. Там эшелон был подходящий, вот и приехал быстро. Документы даже не спросили, — Петя виновато смотрел в землю.

— Дурень ты, братуха! Ведь в госпитале тебя уже, наверное, в дезертиры записали.

— Да я все просился, просился, а они никак не отпускают, чего было делать-то? — внезапно вспыхнул напарник.

— Лечиться, а теперь вот сухари сушить будешь, хотя, скорее уж, лоб себе зеленкой помажь, вернее будет. — Я полностью оделся и вышел на улицу. Дождь немного утих, но все равно капал помаленьку.

— Ты куда? — испуганно спросил друг. Остановившись перед ним, я обхватил его немаленькую тушку и сжал в объятиях.

— Пойдем, надо срочно тебя легализовать! Как у тебя со здоровьем-то?

— Да все нормально. Врач говорил, что мне операцию сделали очень удачно. Пуля была где-то внутри, крови много потерял, но когда очухался, то быстро восстановился.

— Ой, не ври, воин, своему отцу-командиру, — усмехаюсь я.

— Не вру, батька! — подхватывает шутку Петро. — Ну, побаливает чуток, когда побегаю.

— Где побегаешь? — не понял я.

— Так я тебя вспоминал, как окреп чуток, так бегать начал, отжиматься…

— Молодец, дружище! Если сумею тебя отмазать, то ты чертовски вовремя появился. Правда, неизвестно еще, надолго ли, — добавил я.

— Как тут? В госпитале новенькие рассказывают, что вообще АД.

— Веселого мало. Мы тут на дельце готовимся, ты мне нужен прям как никогда.

До ротного добежали за пару минут. Дождь, да и просто я торопился. Как Петю патрули по дороге не перехватили? Хотя я ведь тоже из госпиталя переправлялся хоть и с документами, но в одиночку, и никто у меня их ни разу не спросил.

— Сейчас с капитаном переговорю, жди тут, — указал я на вход в подвал.

— Чего, наш молодой лейтеха уже до капитана дорос? — изумился Петя.

— Так у нас теперь другой ротный, уже месяц как. А вы чего, не встречались в Куйбышеве? — удивился я, хотя тут же опомнился.

— Так его тоже «уработали»? — поник головой друг.

— Да уж, а я еще думал, что, может, встретитесь там.

— Сань, там же не один госпиталь, мало ли, куда его отправили, серьезно ранен?

— Осколочное, в бедро. Отсюда увозили, в гипсе лежал по самые я… тебе по пояс будет, — усмехнулся я. Петя чуток ниже меня, вот я и подковырнул его. — Ладно, жди.

Объяснив ротному ситуацию, тот тоже оделся и решил немедленно идти в штаб дивизии. Дескать, только там можно что-то сделать. Дотопали быстро, обстрела сейчас не было, авиация на аэродромах, погода пипец какая стоит, не видно ни зги.

— Так это и есть «дезертир»,