Шлюха (СИ) - Нина Леннокс

Он был честен с ней, когда сказал, что ненавидит её, задыхаясь от страсти, которая превратилась в болезнь. Макс ненавидел её за то, что... Как же, к чертям собачьим, объяснить? Он достал из шкафа коньяк и налил полный бокал. Нет, он не любил её. Любовь — это что вообще? Какая-то мифическая привязанность двух людей, основанная на взаимном безумии. Мужчина сделал глоток. А что? Звучало не плохо. Только все нормальные женщины хотели розовой любви, с мишками и сердечками. Вся эта романтика проникала в кровь, окрашивая её в малиновый. Он фыркнул. Чушь. Его любовь — цвета крови, а вместо мишек — боль. Хотя нельзя было не признать, что ему хотелось порой подарить ей какого-нибудь мишку Тедди, просто чтобы увидеть радость в глазах. Но какой мишка Тедди, если он грёбаный извращенец?

Признание своей слабости — есть первый признак силы. По крайней мере, так говорят. Но Максу всегда было плевать на то, что говорят люди. Он признавал свои слабости, все без исключения. Он лелеял их, дорожил ими. Эти слабости и пороки были его всем. Они шептали ему на ухо, как поступать и как дозировать боль. И он всегда им сдавался. Но чувствовал ли он себя сильным? Спорный вопрос. Бокал опустел, и мужчина с сожалением посмотрел на него. Бухать с утра не есть хорошо. Но душа требовала, поэтому он налил ещё бокал. Что этой душе было надо? Вроде бы он не сожалел о содеянном. Если Зара не понимает слова, то к физической силе точно прислушается. Что она и сделала. Все её поступки раздражали. Она всё переводила в крайности. Если быть дерзкой, то забываться в своей дерзости. Если подчиняться, то обязательно превратиться в бесчувственную ледышку. Это было его наказанием за все грехи. Макс усмехнулся истинности этих мыслей и допил второй бокал. Как он пойдет на работу? "Шатаясь", — сам себе улыбнулся.

— Почему ты пьешь с утра? — спросила Зара, входя в кухню.

— Потому, что хочу. Какие-то проблемы? — жестко сказал он.

— Абсолютно никаких, — спокойно ответила она и отвернулась от него, открывая холодильник.

— Что, сегодня уже разговариваешь? — бросил ей, впиваясь взглядом в спину, на которой еще были видны следы от шипов.

Она специально ходила только в открытых вещах, чтобы он видел. Но она даже не представляла, насколько ему нравилась эта картина.

— Разговариваю, — огрызнулась Зара. — Ой простите, хозяин. Собака подала голос. Ближайший цветочный магазин за углом. — Одарила его не менее суровым взглядом.

Макс встал и подошёл к ней. На минуту они оба замерли. Их лица находились в миллиметре друг от друга.

— Как же ты меня достала. — Со всей силы стукнул кулаком по столу.

Зара вздрогнула и закрыла глаза, чтобы не видеть, как он её ударит. Когда ничего подобного не произошло, она открыла их. Он просто смотрел на неё.

— Почему нельзя просто нормально себя вести? — прошипел Макс, почти касаясь её губ своими.

Она молчала. Он отошел от неё, собираясь выйти с кухни и не продолжать накалять обстановку между ними. Иначе цветочный магазин ему точно понадобится. А ей — закрытые кофты.

— Потому что больно, — прошептала ему вслед Зара.

Он остановился. Столько этой самой боли было в её голосе. Мужчина вернулся и сел на диван.

— Чего ты ждёшь?

Девушка села на диван рядом с ним и опустила взгляд в пол. Чувство неловкости повисло между ними. Макс громко вздохнул и притянул её к себе, усаживая на колени. Ничего не говоря, стянул лямки топа и дотронулся подушечками пальцев до спины, ощущая, как по ней пробежали мурашки. Она молчала, не поднимая взгляд.

— Больно? — участливо спросил он, спускаясь пальцами ниже, проходя по всей спине, по каждой отметине.

— Да, — выдохнула Зара и посмотрела на него с укором.

— Это только твоя вина, — уверенно сказал мужчина, переводя взгляд на её грудь. — Зачем ты пошла с ним на встречу? — Коснулся соска на левой груди. — Почему не сказала о дне рождении? — Потянул его, взглядом сосредотачиваясь полностью на ее лице.

— Почему ты меня постоянно обижаешь? — задала встречный вопрос, не обращая внимания на его манипуляции с её грудью.

Он хотел ответить, что он так хочет, но потом передумал. Это было несерьёзно.

— Не знаю. Я не умею иначе. — Руки просто нежно поглаживали каждую грудь по очереди.

— Умеешь! Посмотри, что ты сейчас делаешь, — зачарованно произнесла она.

— Глажу твою грудь...

Зара встретила его растерянный взгляд улыбкой.

— А до этого ты выкручивал соски. Что заставляет тебя причинять мне боль, если ты можешь быть нормальным? — Голос, полный веры в него. Веры, которую он не заслужил.

— Ты заставляешь меня причинять тебе боль. Ты! — Одел обратно топ на неё, чтобы не искушать судьбу.

— Спать с Алисией тоже я тебя заставляю? — вспылила Зара и попыталась встать, но он удержал её на месте. Она хотела опять на него накричать и получить за это. Но... зачем? Всё пустое, лишняя трата душевных сил. — Я устала, — перешла на шёпот и положила голову ему на плечо. — Лучше бы Михаил и дальше меня бил, продавал и делал, что хотел. Ты высосал из меня больше крови, чем он за все эти годы. Я так устала.

Макс долго молчал, понимая, что это важный момент в их отношениях. Она считала, что он хуже этого грёбаного сутенера. Она была права.

— Ты права, — неожиданно признался он. Зара подняла глаза. — Тебе было бы лучше с Михаилом, да с кем угодно. Хочешь уйти? Я отпускаю. Я и сам дико устал от наших отношений. Ты где-то посередине. И не в комнате, и не... — Он не мог подобрать нужное слово.

— Не в сердце, так? — подсказала Зара.

— Да, — вымученно кивнул головой. — Уходи. Прямо сейчас. Можешь идти к Эндрю, могу купить билет домой. Решай. — Посадил её на диван, а сам встал, намереваясь уйти.

Его, и вправду, все это дико достало. Пошло оно всё к чёрту. Пусть она уходит. Сколько можно мучить всех вокруг? Женится на Алисии, поднимет бизнес до ещё большего уровня, запишется куда-нибудь на бокс, чтобы его метелили, лишь бы не вспоминать мамашу и не срываться. Всё отлично. Только в его истерзанной душе черти водили хороводы, напевая весёлую песню о его страданиях. Страдания монстра. Несовместимые понятия.

Макс покинул кухню. Возьмёт сейчас необходимые вещи и уйдёт на работу. А когда вернется, пусть она скажет, что уходит. Он хотел этого. Правда. Разумный человек в нём понимал, что её надо отпустить. Законченный эгоист и садист требовал прямо сейчас разложить её на диване и оставить ещё отметин, чтобы она знала, что это не предел боли. Но он держал себя в руках, впервые в жизни чувствуя, что находится на верном пути.

— Я решила. — Зара появилась перед ним.