Сердце дьявола - Иван Сербин

– Так Марина живет в тебе? – спросил он нарочито громко, заставляя дочь отвлечься от мыслей о боли.

– Вот здесь, – Боря постучал кончиком лезвия по собственной голове. Это был хороший момент. Катька могла вырваться. Сил бы у нее хватило, но она боялась. – Точнее, жила. Теперь ее уже нет.

– И давно вы вместе?

– С самого детства. Когда появился я, она уже была.

– Чем же она так тебя допекла, что ты решил ее убить? Боря криво усмехнулся. Глаза его стали жесткими. В них проявилась бездушная злоба.

– Ты видел мою грудь? Посмотри. – Он повернулся к Катьке, сказал ей: – Попробуешь вскочить – убью. – Затем одним коротким движением взрезал свою блузку, обнажив две небольшие женские груди. – Ты видел? Твою мать, я сам не могу в это поверить! У меня – сиськи! Как у настоящей бабы. Я ей кто? – Боря вцепился пальцами в Катькино предплечье. – Эта сука решила, что она слишком мужеподобна! Ты представляешь?

– Мне больно, – простонала Катька.

– Заткни пасть! – рявкнул Боря и вновь повернулся к Волину. – Ты представляешь? То, что у нее член, ее не смущало! А вот то, что груди нет, – это да. Это, на хрен, мужеподобие, конечно! – Волин видел, что Боря распаляется все больше и больше. Он сам растил в себе злобу и жил этой злобой. – То, что ее трахают в задницу, это нормально, а вот что груди нет – это, конечно, отклонение! Мало я из-за них терпел.

– Из-за кого ты терпел? – нахмурился Волин. – От кого?

– От кого? – лицо Бори перекосила гримаса омерзения. – От этого ублюдка, сволочи, гада ср…го.

– Ты это о ком?

– Да о папаше, в рот ему дышло. Эта тварь, Маринка, таскалась по улицам, а папашка, в качестве наказания, трахал Вовчика. Точнее, это он думал, что трахает Вовчика, а на самом-то деле трахал меня. Вовчик в эти дни ночевал где-то в другом месте. Так мы и жили. Маринка таскалась по улицам, а вечерком папашка нажирался и отрывался на мне. Драл во все щели, как проб…ь подзаборную. Тварь! – Боря разозлился не на шутку. Лицо его пошло красными пятнами, в глазах загорелся дикий пожар безумия. – Теперь тебе понятно, за что я ее ненавижу?

– Марину-то? Теперь понятно. А почему ты не пошел в милицию и не рассказал им обо всем?

– Кому? Участковому? Дяде Коле? Что бы я ему рассказал? Об этой суке Маринке? Да он первым бы заржал мне в лицо. – Боря неожиданно осклабился. – Ничего, я тоже не остался внакладе.

– В смысле?

– Однажды вечерком папашка поднажрался и полез у меня перед носом членом махать. Я врезал ему по башке, связал и засунул в сугроб под окном. Ох, он там стонал! Полночи, тварь, спать не давал. Но к утру ласты все-таки склеил.

– Ты убил его?

– Конечно. – На лице сумасшедшего застыло злобное торжество. – А наши менты только перекрестились. Папашка у меня не сахар был.

– Скажи, а почему ты выбрал именно мою дочь?

– Какая она тебе, на хрен, дочь? Сука! Дочь отца называет папой! А эта тебя – Волин!

– И все-таки? Это же не случайность? Я, она, ты.

– Конечно, это не случайность. – Боря схватил Катю за волосы, намотал их на кулак, притянул девушку к себе и заговорил, почти прижимаясь губами к ее уху, но глядя при этом на Волина. – На этом ср…ом шейпинге она Маринке все уши про тебя прожужжала. Какой ты умный, да смелый, но одно плохо, от семьи оторванный. О маме не заботишься, – Боря ехидно улыбнулся Люсе. – Вот я и подумал: «А ведь ты похож на меня». Только папашка трахал меня физически, а тебя две эти дуры е… морально. И тогда я решил: если уж мне все равно придется убить нескольких шлюх, почему бы не помочь заодно тебе? Я взял график, подогнал его по масштабу, наложил последнюю точку на твой дом, а потом повернул карту так, чтобы первая жертва пришлась аккурат на твой участок. Ты – следователь по особо важным делам, у тебя за плечами куча раскрытых преступлений, к тому же я предусмотрительно выбрал для звонка с сообщением о трупе именно твое дежурство. – Он захохотал, но уже через мгновение вновь стал абсолютно серьезен. – Благо что эта маленькая побл…шка, – Боря дернул Катю за волосы, и та застонала от боли, – слишком много болтает. Волин стиснул челюсти с такой силой, что на скулах заиграли желваки.

– Но ты не мог подстроить голос. Если бы голоса Кати и Марины не совпали, то твой план…

– Что мой план? План – херня! Он не стоит выеденного яйца! Если бы у них не совпали голоса, я бы выбрал что-нибудь другое! – рявкнул Боря. – Ноги, тело, рост, цвет глаз, волос. Мало ли признаков. Признаки не имеют значения, пойми ты это наконец! Признак – предлог! Мне просто нравится их убивать. Нравится. Вот и все! Единственная шлюха, которую я хотел убить по-настоящему и которую, к счастью, убил, – Марина. Ее больше нет. – Он посмотрел на Волина и добавил: – Теперь скажи мне спасибо.

– За что?

– За то, что я избавлю тебя от этих сук! Лезвие ножа вдавилось в Катину шею.

– Ты не убил Марину, – быстро сказал, почти выкрикнул, Волин. – Она до сих пор жива!

– Нет, – спокойно покачал головой Боря. – Я-то знаю. Ее больше не существует. Эта сумасшедшая дура сдохла.

– Марина до сих пор живет в твоей голове, – продолжал упрямо Волин. – Просто она спит.

– Не пытайся пудрить мне мозги, – насупился Боря и вдруг заорал: – Не пытайся пудрить мне мозги! Ты, урод, сволочь, ублюдок долбаный! Думаешь обмануть меня, да? Не выйдет! Я умнее тебя и сильнее! Если ты такой умный, то почему я здесь? Почему ты меня не поймал до сих пор, а? Потому что ты оказался таким же гов…ом, как и все остальные. Знаешь что? Пожалуй, тебя я тоже убью. На хрен ты мне сдался? Помогать еще тебе.

– Я не просил мне помогать. – Боря посмотрел на него внимательно, усмехнулся жестко. – Но ты действительно умен, – вполне серьезно закончил Волин и улыбнулся. Немного деланно, но все-таки надеясь, что улыбка сработает. – Я бы не додумался изрезать лицо, чтобы попасть в больницу.

– Чего? – Боря фыркнул и вдруг засмеялся. Даже слегка отпустил Катьку. – Ты, оказывается, еще больший м…к, чем я предполагал. Волин тоже усмехнулся через силу:

– Почему?

– Ты думаешь, я бы не сумел войти в больницу, если бы захотел?

– А зачем же тогда ты так искромсал себя?

– Да потому, что я – не Марина! Я даже не похож на нее! У меня другое лицо и другой голос. Но голос – хрен с ним. С голосом их можно обмануть. Видят сиськи и сразу верят, что перед ними баба. А вот как быть с мордой? А? – Боря подался вперед и произнес сиплым нравоучительным шепотом: – Открою секрет. Я порезал себя, чтобы мне замотали лицо бинтами. На законных основаниях. А уж заодно и в больницу попал. – Он громко захохотал, широко раскрыв рот. – Понял теперь? В бинтах никто не видел мое лицо! Перед медсестрой и этим кретином солдафоном я мог валять дурака. А дальше? Дальше меня бы вычислили. Если бы не бинты.

– Ты заранее все рассчитал, да? – усмехнувшись, спросил Волин.

– Конечно. Ваши действия настолько примитивны, что предсказать их не составляет абсолютно никакого труда. Единственная сложность – иногда вы совершаете непредсказуемые шаги. Но не потому, что умны, а потому что слишком глупы.

– А как ты умудрился так долго водить за нос Михаила? И телохранитель тебя ни разу не заметил. Боря хохотнул:

– Элементарно. Я снимал еще одну квартиру, в том же подъезде, но на первом этаже. Прятал там сумку, термос. Стирал шмотки. А когда этот кретин Миша пригласил телохранителя, я стал уходить через окно. Или через чердак, – сумасшедший хохотнул снова. – За Мишины же деньги снимал, представь себе. А он, дурачок, ни о чем не догадался!

– Ладно. Согласен, – кивнул Волин, с удовлетворением отметив, что Боря немного успокоился. Сталь теперь не вдавливалась в Катькину шею. – Ты нас переиграл. – Боря молча покачал головой. Он отчего-то снова напрягся. – Как ты умудрился повесить провода? – быстро спросил Волин, отвлекая сумасшедшего от дурных мыслей.

– Какие провода? – озадачился тот.

– В распределительном щите. По телефонному номеру, который ты… вернее, Марина, взяла на вашей АТС?

– А-а-а, – Боря усмехнулся. – Ты об этом. Хорошо было придумано, правда?

– Еще бы.

– Эти бараны тоже поверили. Все просто. Я получил адрес, снял телефонную трубку в кабинете, спустился вниз, убил охранника, смотался по тому адресу, откуда пришел звонок, – это в центре, пять минут пешком, – прикрутил пару проводков и вернулся обратно. Потом связался с этим придурком телохранителем и рассказал ему о звонке.

– Ты рассказал?

– Маринка рассказала. Какая разница? Хорош бы я был, начни беседовать с ним своим голосом. – Боря поерзал в кресле. Гнев его поутих. Он получал удовольствие, смакуя детали собственного плана. – А эта сука умела быть убедительной. Ты знаешь, что она сделала потом? Знаешь? Она отсосала у этого козла! Представляешь? Я до сих пор не могу в это поверить. Мало ей было Миши! Кретинка. Даже вспоминать не хочется.

– Ты мог контролировать ее?

– Не всегда. Все-таки мы с ней – не совсем одно и то же. Но то, что делала эта сука, я знал.