Ради жизни на земле-86 (сборник) - Михаил Ильин

В принципе, этот приказ для пограничника всегда один, известен заранее: выступить на охрану государственной границы. Но сегодня задача несколько усложнялась, и начальник заставы счел необходимым подробнее объяснить ее суть.

— Необходимо проверить всю Зеленую Падь — от Кривой скалы до Оленьего поворота. Туда пойдете по правой стороне ущелья, назад — по левой. Справа — три небольшие пещерки, слева — одна, но большая. Обязательно проверить. Будьте предельно внимательны и осторожны — там немало расщелин, под снегом их не видно. Берегите лыжи, без них там сейчас не пройти. Связь держим, как обычно. Вопросы есть?

— Товарищ старший лейтенант, — сказал Клименко, — от Оленьего поворота, да еще из ущелья, устойчивой связи может не получиться.

Сенчин прекрасно понял, на что намекал ефрейтор.

— Сделаем так, — сказал начальник заставы. — Если вы к положенному времени не вернетесь, а связи не будет, по вашему маршруту выйдет тревожная группа. Еще есть вопросы?

Больше вопросов не было. Вот только разве о лыжах. Но вслух об этом никто не сказал. С одной стороны, без лыж сейчас не пройти. С другой, там, в ущелье, дно которого состоит из нагромождения больших и малых камней, где полно осыпей и предательских расщелин, лыжи, длинные и тяжелые, могут стать помехой. А без них и того хуже. Так что говорить об этом и не стоило.

Поначалу показалось, что пурга стихает. Может, так оно и было, но, когда дошли до Кривой скалы, ветер навалился неистово, словно наверстывая упущенное.

Степанов, вообще не любивший зиму, начал ворчать, что снег они месят даром, теперь самые заядлые шпионы и прочая нечисть сидят дома.

— А может, где в пещере, — вставил Клименко. Степанов, прекрасно сознавая правоту друга, промолчал.

До Кривой скалы дошли нормально, уложились во время. Луховицын доложил на заставу, что все благополучно.

— Снегу много? — спросил Сенчин.

Андрей понял, почему он об этом спрашивает. Не удивился и тому, что рядом с дежурным — сам начальник заставы.

— Больше некуда, товарищ старший лейтенант, без лыж не пройти. Все камни занесло.

— А как со связью?

Андрей и этот вопрос понял. Они у Кривой скалы хотели подключиться телефоном, но при сильной пурге не смогли найти розетку. Дальше было всего две розетки. Удастся ли их найти? Поэтому он ответил уклончиво:

— Видимо, только по рации. Проверим еще раз.

— Добро, — ответил Сенчин, и связь отключилась.

Отдохнув пять минут, двинулись дальше. Лыжи то проваливались в снег, то скрежетали по крупной щебенке. Но хуже всего было, когда лыжа застревала между крупных камней. Припорошенные сверху и незаметные для глаз, они доставляли немало хлопот.

«Ткнешься посильнее — и конец лыже», — тревожился Андрей.

Но лыжи терпели, хотя под ногой иной раз и похрустывало.

Снег валил так густо и ветер так сильно бросал его в глаза, что вскоре все пни стали похожи на снеговики, какие, играя, лепят ребятишки во дворах в оттепель. Только вороненая сталь автоматов чернела далеко не игрушечно на фоне заляпанных снегом полушубков да над Луховицыным деловито колыхался гибкий ус антенны.

Вымотались все здорово, а до Оленьего поворота осталось еще километра три. Андрей снова доложил на заставу, что все в порядке. Его, видимо, поняли, но в приемнике стоял такой треск и шорох, что сами они скорее догадались, чем разобрали слова дежурного:

— Следуйте установленным маршрутом.

— Что мы и делаем, — пошутил Клименко.

Степанов молчал. Он уже высказался и теперь убеждался в своей правоте все больше: зря они месят снег. Но служба есть служба, и он выполнит все, как положено.

— Смотри, командир, как лыжню быстро заметает, — сказал он Андрею. — Минут через пятнадцать будет ровное место.

Они обернулись. Действительно, две глубокие колеи мелели на глазах, становясь маленькими канавками и теряясь в белой мгле.

— В такой круговерти нос к носу с нарушителем можно столкнуться, — добавил Клименко.

— Столкнуться — это еще ничего, — усмехнулся Андрей. — А вот разминуться в полста шагах можем запросто.

Помолчали. Ситуация складывалась непростая.

Нарушитель, если он, разумеется, был и двигался параллельно хотя бы по середине ущелья, мог остаться незамеченным.

— Предлагаю рассредоточиться, — сказал Иван. — Идем не в затылок друг другу, а шеренгой. Полоса обзора в три раза расширится. Ну как, командир? — И вопросительно посмотрел на Луховицына.

— Согласен. Но двигаться в пределах видимости. Так и пошли: Луховицын с Барсом; слева, метрах в тридцати, Степанов; на таком же удалении — Клименко. Если фигура Степанова еще как-то различалась, то Клименко Андрей совсем не видел.

Движение замедлилось. Приходилось часто останавливаться, чтобы не потерять друг друга. Барс тоже устал, снег набился ему в шерсть. «Вот бы кого поставить на лыжи», — думал Андрей, глядя, как Барс по брюхо тонет в пушистом снегу. Кажется, преодолеть сугробы было единственной заботой Барса: он ни разу не насторожился.

Несколько километров стоили двух хороших кроссов. Наконец добрались до Оленьего поворота и сделали привал. Ветер вроде бы поутих. На обратном пути он должен был дуть в спину. «Это все же лучше, чем в лицо», — думал Андрей, а в голове крутилась мысль, что не больно это и хорошо: Барс может ничего не учуять, кроме собственных запахов.

Андрей попробовал связаться с заставой, доложить, что половина задания выполнена, но — безуспешно. Трудно сказать, слышали ли их, но они заставы не слышали: рация хрипела и попискивала.

— Давай, Андрей, мне ее пока, — сказал Клименко. — Все лишний вес сбросишь.

— Бери, — согласился Луховицын, вспомнив, что Клименко — радиолюбитель со стажем: еще до армии занимался в радиоклубе. — В твоих руках она, может, быстрей оживет. Ну что? Назад двигаем в том же порядке?

— В том же, — подтвердили разом Клименко и Степанов.

А Игорь еще добавил, глядя на овчарку:

— Барс вымотался больше нас. Андрей, может, ему идти по твоей лыжне? Все легче будет.

Андрей колебался. Возьмет ли Барс потом запаховый след нарушителя границы? Но смысл был и в предложении Игоря. По лыжне, по этой рыхлой, неустойчивой, но все же проторенной дорожке идти Барсу было бы легче. Да и движение, пожалуй, убыстрится: не собака, а он сам будет задавать темп.

— Хорошо! — согласился Андрей. — Попробуем. Если бы знать, что произойдет чуть позже…

Когда впереди бежал Барс, Андрей волей-неволей торил лыжню по его следу. Возможно, собака, чуя камни, обходила наиболее опасные места. Андрей же чутьем таким не обладал, а на взгляд нельзя было догадаться, что таит под собой белый покров. На одном из поворотов Андрей почувствовал: лыжа наткнулась на что-то твердое. Под ногой слегка хрустнуло. Упираясь палками, он дергал и никак не мог вытянуть из каменной западни ногу. Подошел Степанов, за ним Клименко.

— Сломал? — спросил Степанов.

— Вроде нет, — стараясь сохранить спокойствие, ответил Андрей, рассматривая лыжу. — Правда, чуть треснула. Ничего, дойду.

Минут через пятнадцать с того места, где находился Клименко, послышался вскрик и какой-то шум. Барс насторожился, но Андрей, ничего не видя за частыми снежными зарядами, не мог понять, что случилось. Не понял этого и Степанов, в поле зрения которого, надо полагать, находился Клименко; он тоже остановился, что-то высматривая за снежной пеленой.

— Барс, ищи! — скомандовал Андрей, перебросив на всякий случай автомат из-за спины на грудь и сняв его с предохранителя.

Барс прыгнул в ту сторону, где должен был находиться Клименко, словно обрадовался, что ему нашлось наконец дело.

В это время издали и словно бы из-под земли снова донесся крик. Овчарка метнулась на голос. Теперь Андрей еле поспевал за ней.

— Что случилось? — спросил, поравнявшись со Степановым, Андрей.

— Понять не могу, — ответил Игорь. (Андрей заметил, что его оружие тоже изготовлено к бою.) — Все время маячил слева и вдруг — исчез.

— Как исчез? — удивился Андрей.

— Откуда я знаю, как? Исчез — и всё.

— Заходи слева, — приказал Луховицын. — Мы с Барсом справа. Да, гляди, осторожней, Ивана не подстрели.

Теперь это был не просто сержант Луховицын, возглавляющий наряд. Это был командир, отвечающий за дело, которое ему поручено, за людей, которые находились в его подчинении, умеющий принимать быстрые, четкие и правильные решения.

Андрей спустил Барса с поводка. Тот пробежал метров пятьдесят и остановился, глядя куда-то вниз. У Андрея мелькнула догадка, что Игорь провалился в расщелину, которыми так богата эта чертова Зеленая Падь — гиблое место с красивым названием. Вспомнился рассказ прапорщика Поклюева о том, как семь лет назад в этом ущелье исчез ефрейтор Колядин. В наряде он шел последним. Вдруг — крик. Поклюев огляделся — исчез ефрейтор. Бросились искать его и нашли в расщелине, горловину которой замело снегом; никому и в голову не могло прийти, что под ним — пустота…