Свет Йоги - Бхагаван Раджниш

Патанджали говорит:«Самадхи, высшее состояние осознанности, подобно глубокому сну, с одним лишь отличием. Оно такое же спокойное и уравновешенное, как глубокий сон, такое же лишенное беспокойств, такое же интегрированное и полное блаженства, с одним лишь отличием: оно полностью бдительное. Происходит развитие. Обычно мы остаемся на третьей ступени. Глубоко внутри продолжает течь сон. На вершине его лежит слой сновидений, еще выше лежит слой мышления, но сон не прерывается. И вы можете наблюдать это. Это не теория. Вы можете наблюдать все это в жизни.

В любое мгновение, когда вы закрываете глаза, сначала вы увидите мысли, слой мышления окружает вас, мысли вибрируют. Одна мысль приходит, а другая уходит. Это толпа, движение. Оставайтесь молчаливыми несколько секунд, и внезапно вы увидите, что мышления больше нет, но начались мечты. Вы мечтаете о том, что стали президентом страны, или нашли золотой кирпич на дороге, или нашли прекрасную женщину или мужчину, и внезапно вы начинаете проецировать, появляются мечты. Если вы будете продолжать мечтать долго, наступит одно мгновение, в которое вы просто уснете, потом мышление, потом мечты, сон, и после снова мечты и мышление. Так протекает вся ваша жизнь. Истинная осознанность вам еще не известна, и эта истинная осознанность, как говорит Патанджали, разрушит невежество. Не знание, а осознанность. Мы собираем знание, чтобы просто обмануть себя и других.

Я слышал, случилось так. В маленькой школе случилось так, что проверяющий спросил у учеников: «Кто разрушил стены Иерихона?» И один из учеников, парень по имени Билли Грин, ответил уверенно: «Это был не я, сэр!» Проверяющий был потрясен таким образчиком невежества и в конце визита поставил этот случай на обсуждение перед учительским советом. «Знаете ли вы, — сказал он, — я спросил у класса, кто разрушил стены Иерихона, и молодой Билли Грин сказал, что это был не он!» Учитель сказал: «Билли Грин, да этот парень всегда был правдивым. И если он говорит, что это не он, значит так и есть».

Проверяющий ушел из школы, не сказав больше ни слова, но написал рапорт об этом министру просвещения в письменной форме. И в надлежащее время он получил такой ответ: «Уважаемый сэр, разрушение стен Иерихона, относится к другому ведомству, к министерству труда. И я отослал ваше письмо туда».

Но никто не хочет признать простой факт, что они не знают. Каждый пытается, какой бы ни был вопрос, каждый пытается ответить. Вы должны схватить себя за руку. Кто-то спрашивает у вас что-то, кто-то говорит о чем-то, чего вы не знаете, но вы начинаете давать комментарии, советовать, говорить что-то, чтобы вас не признали невежественными, чтобы никто не подумал, что вы невежественны. Но первое начало осознанности начинается с признания того, что вы невежественны. Невежество может быть разрушено, но не в том случае, если вы не признаете этого.

Когда Успенский, великий ученик Гурджиева встретился с мастером впервые, он был уже очень знаменитым, известным человеком во всем мире. Гурджиев был неизвестным, а Успенский был уже очень хорошо известен. Он уже написал одну из самых известных книг этого столетия Терциум Органум. Это была смелая попытка. На самом деле в этом столетии ни один человек еще не написал такой смелой книги. С присущим ему мужеством Успенский назвал свою книгу третьим каноном мысли, Терциум Органум. Первый канон был изложен Аристотелем. Второй был написан Беконом. И, как говорит Успенский: «Я написал третий канон мысли». Он сказал: «Первый и второй — это ничто перед третьим. Третий существовал до первого». Это была действительно смелая попытка, и не эгоистическая. Этот вызов был не ложным.

Когда Успенский пришел к Гурджиеву, Гурджиев посмотрел на него. Он увидел человека начитанного, который много знал, который знал о том, что другие также знают, что он много знает. Гурджиев дал ему листок, чистый лист бумаги, и попросил его пойти в комнату и записать на одной стороне все, что он знает, а на другой стороне то, чего он не знает. Потому что работа с ним могла начаться лишь тогда, когда он поймет четко, что он знает, и чего он не знает. Гурджиев сказал: «Помни, я приму за твое знание лишь то, о чем ты напишешь, что знаешь. Я приму это, и мы никогда не будем говорить об этом. На этом все закончится, ты знаешь. Но мы будем работать над тем, о чем ты напишешь, что не знаешь». Но сначала, как сказал Гурджиев, нужно выяснить, что ты знаешь, и чего ты не знаешь.

Успенский вошел в комнату. Он начал думать о том, что знает, впервые в своей жизни. И он не смог написать ни одного слова на листке. Он думал о Боге, об уме, об осознанности, о душе, о мире. Но что он знал? Впервые ему задали такой откровенный вопрос. Он знал многое о Боге, и знал многое о душе, и знал многое об осознанности. Но он на самом деле не знал о Боге. Это была всего лишь информация, это не было опытом. И до тех пор, пока что-то не станет вашим опытом, как вы можете сказать, что знаете об этом?

Вы можете знать о любви, но это не настоящее знание. Вы должны пройти через любовь, вы должны пройти через огонь любви. Вы должны сгореть, вы должны принять этот вызов, и когда вы выйдете из любви, вы будете совершенно другими. Вы будете полностью отличаться от того человека, которым были до того, как полюбили. Любовь преображает. Информация никогда не преображает вас. Информация продолжает быть дополнением. Кем бы вы ни были, она просто добавляется к вам. Она становится как сокровище для вас, но вы остаетесь теми же. Опыт меняет вас. Истинное знание — это не накопление, это преображение, мутация. Старое умирает, и новое рождается. Это тяжело...

Успенский пытался, как только было можно, найти, по крайней мере, ряд вещей, потому что это ранило его эго. Но он не мог даже написать: «Я знаю себя». Если вы не узнали свою основную сущность, как вы можете написать? Была холодная ночь, но он начал потеть. Всего лишь мгновением раньше он дрожал от холода. Все его бытие было поставлено на кон. Он начал чувствовать слабость, у него создавалось такое ощущение, что он потеряет сознание. Шли долгие часы, после чего Гурджиев постучал в дверь и спросил: «Ты написал хотя бы что-нибудь?» И Гурджиев увидел, что этот человек изменился. Он просто сидел с пустым листком бумаги. Это превратилось в великую медитацию, в дза-дзен. Он отдал пустой листок бумаги Гурджиеву и сказал: «Я ничего не знаю. Я совершенно невежественный. Примите меня как своего ученика». Гурджиев сказал: «Тогда ты готов... признать свое невежество — это первый шаг к мудрости».

Будучи связанными вместе, как причина и следствие, следствия исчезают, вместе с исчезновением причины.

Патанджали говорит, что вы аморальны, но это следствие, что вы жадные, но это следствие. Когда вы гневаетесь, это следствие. Найдите причину. Не продолжайте бороться со следствиями, потому что это вам не поможет. Вы можете бороться с жадностью, но она снова появится откуда-то еще. Вы можете бороться с гневом, но он будет подавлен и взорвется откуда-то еще. Следствия не могут быть разрушены из-за того, что вы боретесь со следствиями. Именно поэтому йога — это не система морали, это система осознанности. Нужно найти истинную причину. Если вы будете продолжать обрезать листья с дерева, это не окажет никакого воздействия на дерево. Вырастут новые листья. Вам нужно найти корни, саму причину. Если вам хочется разрушить дерево, вам придется разрушить корни. Вместе с разрушенными корнями, разрушится само дерево. Но вы продолжаете резать ветви. Но это не поможет разрушить дерево. На самом деле, когда вы отрезаете ветвь, три ветви вырастают на ее месте. Обрежьте дерево, и оно станет еще гуще и толще. Обрежьте корни, и дерево исчезнет.

Йога говорит: Мораль продолжает бороться со следствиями.

Вы жадные, но вы пытаетесь быть не жадными, но что при этом происходит? Вы можете быть не жадными только в том случае, если ваша жадность может быть обращена на не жадность. Если кто-то говорит вам: «Если вы станете не жадными, вы отправитесь в рай. Если вы остаетесь жадными, вы попадаете в ад!» — что вы делаете? Перед вами новый объект для жадности. Вам говорят: «Стань не жадным, и ты достигнешь рая, в котором ты будешь счастливым на вечные времена». Теперь жадный человек начинает думать о не жадности, чтобы достигнуть небес.

Вы боитесь, есть страх. Как избавиться от страха? Вас можно заставить еще больше бояться. Вокруг страха может возникнуть столько нового страха, что вы можете начать подавлять его. Но это не сделает вас бесстрашными. Вы просто начнете еще больше бояться. Вырастет новый страх. Страх страха.

Вы сердитесь. Очень легко сердиться и очень сложно сопротивляться этому искушению. Теперь что-то может быть сделано. Почему вы сердитесь? Когда кто-то ранит ваше эго, вы сердитесь. Вас можно научить, человек, который контролирует себя, пользуется уважением в обществе. Человек, который не показывает своего гнева с такой легкостью, в обществе считают великим человеком. И это приводит к тому, что его эго увеличивается. У вас появляется стимул быть более дисциплинированными и контролировать себя. И тогда вас не так легко будет разгневать. Ваше эго не разрушается. Скорее оно даже усиливается. Болезнь может изменить форму, имя, но сама болезнь останется. Помните об этом: йога — это не система морали, потому что ее не волнуют следствия. Именно поэтому для йога не существует десять заповедей.