Оставьте тело вне войны - Сергей Шемякин

— Пусть забьет крошками тола щель между шашками и прочистит отверстие под запал, — распорядился сержант.

Дементьев всё сделал.

— А теперь пусть мужики продолжают, а мы пойдём клеить элементы. И дай распоряжение Зарембе, пусть с охраной съездит к Рябинину, заберёт взрыватели и спросит, может у него шашки есть из пироксилина, они хорошо крошатся, в гранаты пойдёт засыпать в самый раз. Штук двадцать, тридцать.

Борис раздал приказания Ревякину и Зарембе, забрал коробку с крышкой, завернутые в тряпочку обрубки проволоки и направился в штаб.

— Наташа у нас будет клеить проволочные элементы. Кисточку у Маэстро я видел. Сначала пусть намажет клеем тол погуще, а потом укладывает рядочками в один слой. Уложила, промазала и так далее.

— Ну, писаря штабные, — сказал Михайлов, улыбаясь, — сейчас будем из вас сапёров делать!

В комнату уже просочился Петров, Васильев, а спустя минуту, отдав распоряжения, пришёл и Ревякин. Всем было любопытно, что же задумал комбат.

"Писаря штабные" настороженно притихли.

— Вот вам клей, Маэстро доставай кисточку! Делаем самодельную мину. И не одну! Ты, Наташа, сначала густо смазываешь всю поверхность, а потом начинаешь вот из этой тряпочки рядочками укладывать кусочки проволоки и промазывать клеем. Кладёшь вдоль. Пальчики у тебя самые проворные, тебе удобней будет, чем мужикам.

Комбат пододвинул к девушке корпус мины и мешочек с обрезками.

Работа началась. Наталья через минуту приспособилась, и пальчики действительно замелькали очень быстро. Маэстро помогал промазывать клеем. Через десяток минут вся лицевая сторона мины оказалась покрыта металлическими элементами.

— Посчитай, сколько кусочков получилось?

Маэстро посчитал: — Триста тридцать, товарищ комбат.

— Мало, — сказал сержант, — надо ещё штук сто пятьдесят, двести.

— Крышка может не закрыться, — возразил Борис.

— Пусть начинает от центра, к краям ряда три не докладывает.

— Наташа, надо прибавить ещё. Начинаешь укладывать вот с этого ряда, — показал комбат на центр. — И влево, вправо от него.

Уложили ещё сто шестьдесят штук. Промазали клеем, подождали, пока высохнет. В незаполненные пустоты вставили жгутик из тряпки. Комбат наложил крышку, придавил, а Маэстро загнул десять лепестков жести, предназначенных для удержания. Легонько потряс мину, ничего внутри не болталось, всё держалось плотно.

— Ну что, друзья, теперь мы не только ремонтники, но ещё и сапёры. Первую самодельную мину изготовили! Молодцы! — воскликнул Михайлов. — Сейчас ещё корпус принесут, будем дальше набивать. А вы только представьте себе, четыреста девяносто боевых элементов полетят во врага! Просеку же выкосит! Большое дело сделали, государственное. Просто молодцы!

Принесли следующий корпус. Если на первую мину ушло час сорок, то дальше задействованных людей прибавилось, и работа пошла веселее.

От НКВД Поршнёв приехал сам, в сопровождении двух автоматчиков. Забрал документы и готовую мину. Внимательно выслушал рассказ Михайлова, как изготавливали, и что там внутри имеется. Понаблюдал минут пять, как Наталья укладывает на клей элементы в новый корпус. Поблагодарил всех присутствующих и отбыл в Управление.

Приехал со склада Заремба, а следом вернулся Рогов со старшиной и бойцами. Привезли два грузовика леса. Сыграли неожиданно тренировочную воздушную тревогу, народ шустро попрятался, пулемётчики заняли окопы. Батальон был готов к обороне. Всё шло нормально. Глеб решил смотаться к границе, попросив комбата проследить, чтобы никто себя новыми игрушками не подорвал.

Глава 7

Сержант хотел разведать места будущего обстрела тяжёлой артиллерией аэродрома и танков. Начал он с аэродрома. Самолётов, на стоянках, искусно сделанных на опушке леса, было тридцать три. Одно звено где — то летало. Примерно по центру подковы, за самолётами, немцы вырыли шесть землянок: три для пилотов, одну штабную для начальства, судя по антеннам, и две для техников. Глеб проследил за сновавшими по лесу авиаторами и в принадлежности землянок не сомневался. Взвод охраны и расчёты зенитчиков располагались отдельно, в правой ножке подковы. Склады топлива и вооружений были вынесены на левую сторону. Всю эту картинку сержант постарался запомнить накрепко.

В Томашуве он четко определил места расположения двух штабов. Один из них был штабом дивизии. По крайней мере, немецкого генерала, проникнув в штаб, он видел. Второй штаб выглядел рангом пониже, очевидно полковой. В городке находилось до батальона танков и масса автомобильной техники. Зениток прибавилось вдвое. Основные силы копились в двух лесочках рядом с городком. Сосчитать количество сержант не смог. Очень много танков, техники и людей. Возможно целая дивизия. Все внимание сержант обратил на несколько дорог, пересекавших лесные массивы. Идея была простая: дороги попытаться заблокировать, чтобы эта масса техники не смогла выбраться из леса. А там уж придётся бить долго и упорно.

— Товарищ командующий, это Хранитель Глеб, — вышел сержант на Музыченко. — Я провёл разведку объектов, есть информация. Через минуту буду у вас.

— Хорошо, я вас жду!

— Сержант переместился в бункер штаба армии. Штаб работал, народу в зале было полно.

— Пойдёмте за мной, Хранитель! — пригласил командующий. — Мне тут отдельный кабинетик отрыли, — показал он на появившуюся дверь в углу блиндажа. — Комбриг, за мной, — сказал он начальнику штаба, зарывшемуся в документы и карты. Готовились предварительные донесения наверх. При ведении боевых действий штабы завалены работой. Составляются многочисленные сводки, донесения, распоряжения и приказы. Всё это море документов шифруется, кодируется, передаётся нижестоящим и вышестоящим штабам всеми доступными средствами связи. Штабным продохнуть некогда, особенно если обстановка меняется каждый день. Цена ошибок и неправильных решений очень велика. Это судьбы людей, полков и дивизий. Хорошо налаженная работа штаба достигается только опытом и систематическими тренировками. Опыта пока было мало, вот штабные и обливались потом, пытаясь успеть сделать всё положенное. Иванов поднялся, и оба прошли новую комнатку, пахнувшую смолой от ошкуренных брёвен. — Приказал сделать, — обвёл Музыченко кабинет три на три метра, — чтобы людей на улицу не выставлять покурить, — усмехнулся он. — Да и место спальное мне здесь сделали, — показал он на нишу, задёрнутую шторкой.

— Правильный подход, — оценил Глеб, понимая, что эту комнатку отрыли специально для переговоров с ним. Немцы не тревожили сегодня?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});