Знаменитые писатели Запада. 55 портретов - Юрий Безелянский

Это пристальный взгляд друга. Для многих других Цвейг был прост и без всяких психологических нюансов. «Ему хорошо наслаждаться жизнью. Он богат, имеет успех. Он любимчик судьбы» — такое распространенное мнение о писателе. Но не все богатые щедры и сострадательны. А именно таким был Цвейг, который всегда помогал своим коллегам: кому-то купить приличный костюм (как это было с Йозефом Ротом), кому-то дать деньги. Некоторым писателям Цвейг выплачивал ежемесячную ренту. Многим буквально спас жизнь. Он любил возиться с молодыми, и в Вене он собирал вокруг себя поэтов, выслушивал их, давал советы и угощал в модных кафе «Гринштайдль» и «Бетховен». На себя Цвейг тратил не так уж много, избегал роскоши, не приобрел даже автомобиля. Днем любил общаться с друзьями и знакомыми, а работать по ночам, когда ничего ему не мешало.

Многие воспоминания о нем варьируют высказывание Германа Гессе: «Стефан Цвейг — это человек дружбы». И все единодушно отмечают особую чувствительность писателя и его склонность к депрессиям, что и привело в конечном итоге к роковой развязке. Но прежде чем приступить к ней, вернемся к хронологии и к двум главным женщинам Цвейга.

На одном из музыкальных вечеров летом 1908 года 26-летний Степан Цвейг повстречал свою ровесницу Фредерику Мацию фок Винтерниц, замужнюю даму, католичку из еврейской семьи, женщину с притягательной внешностью. Они обменялись многозначительными взглядами. Через два года повторная встреча, в которой Фредерика уже знала, кто такой понравившийся ей незнакомец — она с упоением читала «Гимны жизни» Верлена в переводе Цвейга. Замужняя дама и мать прелестной девочки Сюзанны осмелилась написать письмо Цвейгу о том, что «звуки» его сонетов «преследуют» её. Они стали переписываться, перезваниваться, встречаться. Для Фредерики Стефан был особым мужчиной на фоне заурядного мужа-чиновника, но и Фредерика для Цвейга оказалась необычной женщиной, в ней он чувствовал родственную душу.

После одного из свиданий Цвейг записал в дневнике: «…Где-то в глубине души я понимаю, в чем разница между мужским и женским началом: у нас предвкушение наслаждения, поэтому такое изнеможение с его исполнением. У женщины наслаждение потом, поэтому без фантазий. Они живут прошедшим, мы — будущим. Быть может, поэтому у женщин и память лучше»… Забегая вперед, скажем, когда Цвейга не стало, Фредерика долгие годы жила памятью о нем.

Естественно, платонические отношения перешли в чувственные. Разумеется, была и разлука и было увлечение другой женщиной — модисткой Марцеллой, в Париже, где Цвейг предался буйной страсти, и о которой подробно исповедовался в письмах к Фредерике. Короче говоря, было много всего, прежде чем Цвейг и Фредерика соединили свои судьбы. После долгих колебаний Фредерика получила развод и, имея двух маленьких дочерей, стала женой Стефана Цвейга. Это был счастливый брак не только мужчины и женщины, но и двух творческих натур: Фредерика тоже оказалась способной писательницей. Самые счастливые годы прошли в старинном доме, который купил Цвейг в Зальцбурге, на горе Капуцинерберг. Дом XVII века с башней, который Фредерика прекрасно обуютила. На протяжении 25 лет Цвейг и Фредерика были практически неразлучны, а если и расставались на несколько дней, то непременно обменивались письмами: что делали, о чем думали… И в конце письма: «Целую тебя тысячу раз, твой Стефчи». Теплые, нежные, трепетные отношения…

В ноябре 1931 года Цвейгу исполняется 50 лет. Он на вершине литературной славы, материально обеспечен, у него любимая жена, — и именно на этом пике он попадает в яму жуткой депрессии. Своему другу Виктору Фляшеру он пишет: «Я не боюсь ничего — провала, забвения, утраты денег, даже смерти. Но я боюсь болезней, старости, и зависимости». Типичный кризис возраста. Боязнь старости (к примеру, старости очень боялся наш Маяковский). Именно в этот критический момент Фредерика несколько удаляется от Цвейга, увлеченная собственной литературной работой, и она находит «выход» — роковой выход! — пригласить в дом секретаря и машинистку для Стефана — 26-летнюю польскую еврейку Шарлотту Альтманн. Очень скромная и робкая, и к тому же вовсе некрасивая Лотта никак не виделась Фредерике соперницей — невзрачная мышка, да и только!.. Но жизнь богата на неожиданные, сюжетные ходы! Мышка заставила проснуться в стареющем писателе мужчину, и угасшая сексуальность Цвейга неожиданно зафонтанировала.

Роковой 1937 год: Стефан Цвейг покидает Фредерику и женится на Шарлотте Альтманн. В воспоминаниях Фредерики это выглядит так: «Однажды под дверью нашего дома я нашла письмо. Стефан и Лотта сообщали мне, что они поженились, церемония прошла тихо и скромно. Они просили простить их и не лишать моей дружбы.

Страх, что его верная помощница, страдалица, может попасть в концлагерь, подтолкнул его сделать этот шаг, — писал Стефан…»

Цвейг нисколько не порвал отношений с Фредерикой, и 12 мая 37-го писал ей: «Дорогая Фрици!.. В сердце у меня ничего кроме печали от этого разрыва, внешнего только, который вовсе не есть разрыв внутренний. А может быть, это лишь новая близость, ибо теперь нас так не мучают все мелочи и неприятности. Я знаю, тебе будет горько без меня. Но ты теряешь немногое. Я стал другим, устал от людей, и радует меня только работа…»

И знаменательные строчки: «Лучшие времена безвозвратно канули, и их мы пережили вместе…»

Крушение семьи совпало с мрачным нашествием фашизма на Европу. С 1934 года Цвейг жил преимущественно в Лондоне, а с 1940 — в Нью-Йорке. В 1942 году Цвейг и Лотта перебрались в Бразилию, в курортный городок Петрополис. И здесь Цвейг, вдали от любимой Европы, от друзей, окончательно сломался. Депрессия одолела его. Его письма Фредерике полны горечи: «Я продолжаю свою работу, но лишь в _ моих сил. Это всего лишь старая привычка без какого-либо творчества…»

И в последнем письме: «…Я устал от всего. У тебя есть дети. Ты должна исполнить свой долг… Я уверен, ты увидишь лучшие времена…» И о себе. «Знай, что я спокоен и счастлив». Письмо написано 22 февраля 1942 года. И в этот день, к ночи Стефан Цвейг и его вторая жена Лотта добровольно ушли из жизни, приняв большую дозу веронала. Утром их нашли спящими, а на письменном столе лежали прощальные письма.

Стефан Цвейг прожил 60 лет и 3 месяца. Его смерть невольно заставляет вспоминать героя одной из его книг — немецкого поэта-романтика Генриха фон Клейста, который закончил свою жизнь двойным убийством — убил (с ее согласия) случайную женщину Генриетту Фогель, затем себя. О Клейсте Цвейг написал: «Его прусские предки завещали ему прочное, почти слишком крепкое тело: не в плоти гнездился его рок, не в крови трепетал, а незримо витал и созревал в душе».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});