Единственный цветок в этой говноклумбе 4 - Holname

с уважением относиться друг к другу, Мартину почему-то задевал сам факт того, что кто-то из другого королевства стал свидетелем хаоса в их дворце. В то же время и Латиша, даже понимая кто перед ней стоял, не собиралась позволять втаптывать свою гордость в грязь. Ее решимость даже поражала, и, возможно, от того азарт снова проснулся в душе Мартины.

— Значит, — протянула императрица, слегка поддаваясь вперед, — представители других королевских семей знают мою биографию? Лестно слышать.

— На моем месте было бы очень глупо не знать биографию единственной императрицы на континенте. — Латиша демонстративно отступила, схватилась за невидимую юбку платья и присела в реверансе, как и полагал в таких ситуациях этикет. — Позвольте представиться. Не в лучшем виде, но все-таки Тилания де Селестина, вторая принцесса королевства Селестина.

— Вы выбрались из… — Мартина перевела взгляд на проход, видневшийся за спиной Латиши. — Это же теневая дверь?

— Именно так, — девушка плавно выпрямилась, — по другую сторону находится теневой мир. Я попала туда во время столкновения со змеевиками в моем королевстве.

— Значит, дверь портала привела Вас сюда? Почему не обратно в Ваше королевство?

— Та дверь, через которую прошла я, закрылась. Эта появилась позже.

Мартина задумчиво хмыкнула. Опустив взгляд, она изучающе окинула внешний вид Латиши. Кровь на одежде девушки не оставляла сомнений в том, что та боролась против монстров довольно долгое время и весьма усердно. Сам факт этого вызывал намного больше уважения, нежели неприязнь от противного запаха и чумазого внешнего вида.

— А то, что в Ваших руках… — протянула Мартина, замечая еще один предмет в правой руке Латиши.

— Это артефакт, который я отобрала у змеевиков.

Императрица нахмурилась. По ее взгляду сразу стало ясно, что этот предмет ее заинтересовал. Только вот приказать отдать его просто так она уже не могла. Только не в подобной ситуации.

Внезапно между Мартиной и Латишей проскользнула миниатюрная низкая фигура. Анна, посмотрев сначала на свою мать, а следом и на гостью, с восторгом в глазах поклонилась Латише и покорно заговорила:

— Рада приветствовать Вас, леди Тилания, в нашем королевстве. Мы немедленно выделим Вам отдельные покои и проследим, чтобы Ваше пребывание у нас выдалось приятным.

Мартина задумчиво нахмурилась. Конечно, она была рада тому, что ее дочь смогла разрешить эту неловкую ситуацию, однако вовлеченность Анны в процесс сразу вызвала подозрение. Внезапно девочка, протянув свою крохотную ладонь Тилании, посмотрела в ее глаза и замерла.

Принцесса, обе руки которой были заняты, в ответ отдала Анне тушу монстра. Ей казалось, что именно этого от нее ждала маленькая особа, но, к удивлению окружающих, Анна столь же быстро передала эту тушу в руки Мартины.

Снова развернувшись лицом к своему любимому персонажу восхитительной истории, Анна, она же Айша в прошлой жизни, снова протянула руку. Эта широкая улыбка, и этот блеск ожидания во взгляде сразу подсказали, чего она ждала.

Латиша, осторожно схватившись за крохотную ручку, быстро пожала ее. Так как все ее руки были грязными и липкими, она не особо хотела затягивать этот момент, но Анна вцепилась в ее ладонь обеими руками, потрясла ее и практически запищала от радости.

Со стороны все это казалось очень странным. И без того недоверчивая императрица, посмотрев на дочь, настороженно спросила:

— Вы знакомы?

Анна вздрогнула. Снова вернувшись к реальности, она отпустила Латишу, развернулась к матери и уверенно ответила:

— Нет.

— Но она тебе почему-то нравится?

— Вам показалось, матушка. — Анна, подойдя к Мартине, схватилась рукой за юбку ее платья и быстро потянула в сторону. — Давайте лучше попытаемся разрешить сложившуюся неразбериху во дворце. Все ждут ваших слов.

Мартина посмотрела на Латишу в последний раз, и уже с какой-то хитрой улыбкой. Все же позволив своей дочери сменить тему и увести себя, на последок она подумала:

«Если моя младшенькая в ней заинтересована, значит в ней тоже что-то есть. Уже дважды она выбирала себе любимчиков, и одним из них оказался алхимик, а другим талантливый паренек из союзного королевства. Надо будет как-нибудь проверить ее».

Как только императрица ушла, Шейн наконец-то собрался с силами и поднялся на ноги. Он буквально чувствовал себя, как побитая груша, хотя выглядеть пытался иначе. Подойдя к Латише, он взволнованно спросил:

— Ты все это время находилась в теневом мире? Почему рядом с тобой не было рыцарей? Почему ты одна?

Латиша улыбнулась. Вся эта история казалась невероятно долгой, и рассказывать ее прямо сейчас было уже даже как-то невыносимо.

— Наклонись, — серьезно произнесла девушка, протягивая руку.

Из-за разницы в росте Латиша могла действительно достать разве что до шеи парня. Осознавая это, Шейн с толикой иронии спросил:

— Ты меня поцеловать или ударить собираешься?

— Вот наклонишься, и узнаешь.

Шейн улыбнулся. Как того и захотела Латиша, он наклонился, а она, слегка приподнявшись на носках, легко поцеловала его в щеку. Что было дальше она уже не помнила. Тело, снова сдавшееся от бессилия, повалилось вперед и просто погрузилось в сон.

Шейн, ощущая, что девушка начала падать, сразу же подхватил ее, и только сейчас заметил, что спина той была разодрана острыми когтями неизвестных монстров практически до мяса. Кровь, сочившаяся по телу, и все эти глубокие раны вызвали лишь одну реакцию: ужас.

В этот момент в оранжерею вошла прислуга, отправленная Анной и Мартиной. Они замерли на пороге почти сразу же, и как только Шейн увидел их, не раздумывая он громко начал звать на помощь. Он сгреб Латишу в охапку, поднял над землей и быстро побежал на выход.

Так, и он и прислуга покинули оранжерею, а позади осталась лишь одна принцесса Адриана, которая в этой ситуации сделала для себя лишь один вывод: именно в этой маленькой, грязной и наглой принцессе был заинтересован Шейн.

23. Воссоединимся

После всего того, что случилось, внезапно нахлынувшая пора спокойствия даже поражала. Шейн и Латиша, лежавшие в одной кровати, мирно дремали. За окном уже светало. Дворец, постепенно восстанавливавшийся после вчерашнего нападения, был оживленным с самого утра: с улицы доносились голоса рабочих, из коридоров звучал громкий стук.

Осторожно приоткрыв правый глаз, Латиша начала подглядывать, словно ребенок, не желавший, чтобы его застукали родители. Украдкой она оглядывала черты лица Шейна: проводила линию от его черно-серебристых волос, спускалась от лба к опущенным векам, а от них к слегка приоткрытым губам. Затем, опускаясь от