Самые знаменитые реформаторы России - Владимир Казарезов

В конце царствования Александра III и в начале правления Николая II таким человеком оказался министр финансов Витте. Он не был ни главой правительства, ни председателем Государственного совета, но в его руках была государственная казна, а следовательно и реальная власть. А главное — он пользовался абсолютным доверием обоих, сменивших один другого, царей, и потому имел свободу действий. Только этим можно объяснить, что «во второй половине 90-х годов реформаторским центром стало министерство финансов, на какое-то время занявшее особое положение среди других министерств, а его глава Сергей Юльевич Витте оказался основной фигурой среди реформаторов».

Он так много сделал для развития экономики России, что десятилетнее пребывание его на постах министров и некоторое время во главе правительства называют «эрой Витте». В изданиях советского периода редко о ком из царских сановников можно было прочитать доброе слово. Витте являлся исключением. Один из примеров: «Со вступлением в управление финансами Витте, Россия стала еще в большей степени удивлять Европу „финансовыми чудесами“.

Дефициты как рукой сняло — и независимо от того, был ли урожай или недород. И это продолжалось во все одиннадцатилетнее управление Витте.

Мало того, не только не было дефицитов по росписям (бюджету. — В.К.), но и по их исполнению непрерывно оказывались еще избытки, отчего у министра финансов образовалась „свободная наличность“. Это создало министру финансов совершенно исключительное положение. Раз министр располагал не только сметною, но и сверхсметной свободной наличностью, то главы всех других ведомств должны были с ним не только особенно считаться, а и заискивать в нем.

А Витте и по личному характеру своему умел широко пользоваться своим положением и очень скоро стал самым властным министром, истинным главой правительства.

Несомненно, Витте был самым умным и самым даровитым из министров последних двух царствований».

Еще работая руководителем железнодорожного департамента, он много сделал для регулирования тарифов. В результате даже граждане с небольшими доходами могли пользоваться услугами железной дороги. А введением дифференцированных тарифов на грузовые перевозки Витте поставил под контроль государства торговлю, увеличил доходы в казну.

Железные дороги строились невиданными темпами. Наряду с Транссибирской магистралью стали сооружать дорогу в Китай. Благодаря высокому авторитету в мировых финансовых кругах, Витте удалось привлечь в Россию иностранный капитал, что способствовало процессу индустриализации, который являлся приоритетным в деятельности Витте. Упрочению финансового положения способствовала денежная реформа и введение монополии на винную торговлю. Витте пришлось основательно заняться крестьянским вопросом. А в начале XX в. выступить буквально в качестве спасителя Отечества.

О некоторых делах этого выдающегося реформатора России расскажем подробнее.

В 1897 г. была проведена денежная реформа, суть которой заключалась во введении рубля золотого. После чего курс рубля стал неизменным, авторитет российской денежной единицы был выше других европейских валют.

Предшественники Витте на посту министра финансов — Бунге и Вышнеградский в известной мере подготовили и обоснование реформы и возбудили общественный интерес к ней. Но не более того. Вся работа для перехода на золотой рубль была проведена Витте, и он очень гордился ею: «Одною из самых крупнейших реформ, которую мне пришлось сделать во время нахождения моего у власти, была денежная реформа, окончательно упрочившая кредит России в финансовом отношении наряду с другими великими европейскими державами.

Благодаря этой реформе мы выдержали несчастную японскую войну, смуты, разыгравшиеся после войны, и все то тревожное положение, в каком доныне находится Россия».

В начале Крымской войны кредитных билетов было напечатано столько, что обмен их на металлические деньги прекратился. Бумажные рубли не были обеспечены золотым (серебряным) эквивалентом. Понижавшийся курс рубля по отношению к европейским валютам, особенно к французскому франку, был выгоден российским экспортерам. А поскольку основной статьей российского экспорта являлся хлеб, то в сохранении денежной системы в неизменном виде были заинтересованы прежде всего помещики. Большинство сановников в окружении царя являлось крупными землевладельцами, а значит, противниками задуманной Витте денежной реформы.

Да и в кругах самих финансистов, считавших необходимым переход на металлические деньги, у Витте было немало оппонентов. Они полагали, что в основе должно быть не золото, как настаивал министр финансов, а серебро, или оба драгоценных металла одновременно.

Так что среди лиц, определявших государственную политику России вообще и финансовую в частности, сторонников у Витте практически не имелось. И тем не менее он провел эту реформу быстро и решительно. Главное, его поддерживали императоры — Александр III, при котором реформа задумывалась, и Николай II, принимавший решения. Оба царя не разбирались в тонкостях финансовой казуистики, но они безгранично доверяли своему министру, уже доказавшему к тому времени способность вести эффективную экономическую политику.

Сопротивление реформе было настолько сильным, что Витте сомневался в успехе своего предприятия до самого последнего момента. В частности, когда уже все было подготовлено и требовалось лишь одобрение Государственного совета перед подписью императора, оказалось, что большинство его членов не хочет денежной реформы. Зная о поддержке предложений Витте царем, члены Госсовета не могли возражать прямо, открыто, а намеревались загубить реформу затягиванием рассмотрения, бесконечными проволочками, согласовываниями, запросами разного рода справок, разъяснений. «Я… отлично понял, что мне эту реформу через Государственный совет не провести, — вспоминал Витте, — а потому я и решил провести ее помимо Государственного совета». То есть прибегнув непосредственно к царю. Тот собрал заседание, выборочно пригласив членов Госсовета и финансового комитета, и вынес свой приговор. Впоследствии Витте писал, что «Россия металлическому золотому обращению обязана исключительно Императору Николаю II».

В связи с перипетиями денежной реформы Витте высказал очень важную мысль: «Вообще из последующего моего государственного опыта я пришел к заключению, что в России необходимо проводить реформы быстро и спешно, иначе они большей частью не удаются и затормаживаются».

Многие реформы конца XX в. в нашей стране не удались или, говоря языком Витте, «затормозились» из-за отсутствия понимания, что делать их нужно было быстро. Классический тому пример — судьба аграрной реформы, затянувшейся на долгие годы, что привело к обвалу сельскохозяйственного производства.

После проведения реформы финансовое положение России стало прочным, как никогда. Кредитные билеты свободно обменивались на золотую монету вплоть до мировой войны. Даже такие катаклизмы как разорительная Русско-японская война и смута 1905–1907 гг. не поколебали денежного обращения. Золотое обеспечение было больше суммы пущенных в обращение бумажных денег. Так, в 1914 г. кредитных билетов имелось на 1633 миллиона рублей, а золотой запас России составлял 1604 миллиона. Кроме того, в заграничных банках было размещено золота на 141 миллион рублей.

Введение в стране винной (питейной) монополии стоило Витте огромных усилий. Министр финансов Бунге разрешил свободную торговлю вином. У Витте же была иная точка зрения. Хотя он ведущую роль в реформе винной торговли отдает Александру III, о чем говорит в своих «Воспоминаниях» («Питейная монополия, введенная по инициативе императора Александра III, получила уже прочные устои и постепенно будет введена во всей России»), все источники ставят винную монополию в заслугу ему самому. Введение монополии затрагивало интересы большого числа производителей водки, оптовых торговцев, содержателей трактиров и гостиниц и др. Они находили себе заступников в лице губернских и городских властей, поскольку многие чиновники были на содержании у виноторговцев.

Витте рассказывал, насколько трудно проходило это в Петербурге, где «ватага заинтересованных лиц нашла себе пути к Великому князю… дяде императора.

Великого князя уверили, что в тот день, когда я введу монополию в Петербурге, произойдут в городе волнения, которые могут иметь кровавые последствия, а так как Великий князь Владимир Александрович был главноуправляющим войсками, то в этом смысле это до него касалось».

Опасения великого князя были переданы царю, и он «за несколько дней до того, как монополия должна была быть введена и все приготовления к ней уже были окончены, высказал некоторое колебание относительно того, вводить ли монополию в Петербурге или нет». Этот сюжет показывает, как сложно было утверждать монополию даже после соответствующего решения императора. Поэтому ее введение растянулось почти на десять лет (1895–1905 гг.).