Записки следователя - Геннадий Скубилин

«Около половины девятого вечера в двух километрах от поселка шофер-лихач сбил восьмиклассницу Зою Фирсову. В это время, в километре от места происшествия на обочине стоял мотоцикл. Хозяин его может дать ценные показания следствию об убийстве девочки».

Владелец мотоцикла Николай Самохвалов пришел по заметке и привел с собой девушку. Да, они поднимали руки, пытаясь остановить автомашину «УАЗ-469», хотели попросить бензина. Темнело. Часы показывали девять вечера. Машина на зверской скорости проскочила мимо, и номер ее, освещенный фарами, оба запомнили: 43—15.

Значит, к двум преступлениям, ограблению квартиры и убийству Зои причастен исчезнувший и вооруженный Дафонин. Он понимал, что натворил, поэтому упросил диспетчера поставить нужные ему часы прибытия. Прокурор дал санкцию на его арест. Дафонина, прозвище которого по местам лишения свободы Жук, объявили во всесоюзный розыск.

Вскоре поступила с Украины телеграмма о замеченных следах Дафонина. Стало известно, что выехал он одним из поездов и должен сделать пересадку либо в Брянске, либо в Москве, направляясь в Томскую область, к дружкам, к прежнему месту жительства.

Приметы его назывались: рост — 168 см, плотного телосложения, круглолиц. Волосы рыжие, зачесаны назад.

Не был известен точный поезд, в котором мог поехать Дафонин, это осложняло поиск. Но в телеграмме указывалось число, когда был замечен в Черкассах на вокзале опасный преступник.

 

…Начальник отдела полковник Георгий Митрофанович Сомов положил перед собой расписание движения поездов и обвел кружками те, которые, следуя в Москву, проходили через Черкассы.

Их было несколько. Один уже прошел в Брянск и приближался к Москве. Второй должен находиться еще в Конотопе, а вот поезд № 150 на Москву полчаса назад отправился с ближайшей станции.

Сомов позвонил по телефону руководителю той железнодорожной милиции:

— Посмотрите, кто сделает остановку у вас со 150-го поезда. Не забыли приметы Дафонина?.. Вот-вот…

Полковник связался с милицией других станций. Затем с группой сотрудников направился встречать этот поезд.

Точно по расписанию к перрону подкатил пассажирский состав. Ни один пассажир из него не вышел.

В планах руководителя операции Сомова допускался этот вариант. Им была сформирована и ждала команды оперативная группа, возглавляемая начальником линейного пункта Растаховым. Туда вошли также инспектор уголовного розыска старший лейтенант Юрдеев и рослый милиционер старший сержант Лаков. Надежные, осмотрительные сотрудники. Каждый имел на своем счету десятки задержанных преступников.

Дафонин, конечно, знал, что его ловят, и, как заяц, метался в поиске надежного укрытия. Заглянув на станцию Черкассы, он не стал там садиться в поезд, хотя и купил билет до Томска. Взял такси, выехал за город. В поле, в стогу сена скоротал несколько часов, а утром перехватил попутную грузовую машину, догнал свой поезд № 150, идущий в Москву, на глухом полустанке. Вошел в вагон № 2 и занял свое место.

Он не мог отдышаться: бежал за поездом, садился уже на ходу. Мучного цвета лицо его, казалось, еще больше побледнело. Выступили лишь темными буграми желваки на широких, тяжелых скулах. Вдавленные маленькие глаза горели лихорадочным огнем.

Чуть успокоившись, понял: здесь его не найдут. И опять прикинул в уме: милиция не должна узнать, где он. За те несколько суток, которые провел, скрываясь от нее, он изменил свой облик, сменил одежду и даже постригся, чтобы не «светить» рыжими волосами.

А Сомов от оперативной группы ждал сообщения. Текли тревожные минуты. Он то и дело смотрел на часы. Еще и еще раз, как опытный шахматист, продолжал предугадывать, какие нужно сделать ходы, только не на шахматной доске, а в жизни, чтобы вооруженному преступнику перекрыть дорогу.

…Дафонин проявлял исключительную бдительность в отношении каждого вновь появившегося пассажира. А они выходили и садились на станциях. Поезд проследовал крупные железнодорожные узлы. Тревога полностью покинула его. Кажется, погони нет. Он вне опасности.

Потрогал за поясом выступившую через свитер едва заметную рукоятку пистолета и подумал: «Зря не укокошил шофера, который подвозил до полустанка».

А в это время Растахов, Юрдеев и Лаков проводили беседу с бригадиром поезда, проводниками вагонов. По названным приметам никто такого у себя не видел.

Тогда сотрудники милиции порознь, держа друг друга на зрительной дистанции, стали изучать вагон за вагоном, пассажира за пассажиром.

Первый обход состава положительных результатов не дал. Растахов вспомнил напутственные слова полковника Сомова: «Особенно на приметы одежды не уповайте. Может переодеться. Держите в памяти черты лица».

Все ближе поезд подходил к конечной остановке. Через полчаса Москва — и тогда ищи ветра в поле. Растахов, Юрдеев, Лаков, посоветовавшись, стали снова обходить и осматривать каждое купе, в воображении держали только приметы: низкорослый, грузный, белолицый, рыжеволосый, с залысинами… Такой встретился глазами с Растаховым во втором плацкартном вагоне. Правда, пострижен наголо, едва заметен рыжий «ежик». В лице его капитану показалось что-то крайне неприятное, злое. Пассажир скосил глаза в сторону прошедшего по вагону Растахова. Диктор по поездному радио торжественно передал: «Товарищи пассажиры! Поезд приближается к столице нашей Родины городу-герою Москве». Юрдеев стоял в тамбуре. Минуту назад он тоже посмотрел на белолицего с «ежиком». Приметы сходились. Он! Старший лейтенант отошел подальше и ждал сигнала от Растахова.

…Проводница, пожилая женщина, открыла свою папку-кассу, нашла нужный билет, покрутила им и понимающе глядела в лицо Растахову:

— До Томска.

Анатолий Прокофьевич дал знак Юрдееву, Лакову, сидевшим через купе от белолицего. Все трое сошлись около бандита.

— Ваши документы.

Надеясь, что проверка по недоразумению, подозреваемый напрягся, но произнес спокойно:

— В чем дело?

В купе тут же нашелся старичок «доброхот»:

— Зачем пристаете к молодому человеку?

Его поддержала моложавая женщина в шелковом, как говорится, бабушкином, в оборочках, платье:

— Ходят всякие, не поймешь, кого ищут. Жить спокойно не дают.

— Ваши документы, — повторил Юрдеев.

Ни слова не говоря, Дафонин, окруженный работниками милиции, в тревоге, страхе, почти инстинктивно, подал военный билет. Документ был на имя Дафонина Евгения Васильевича.

— Где оружие? — Дафонина взял за одну руку Растахов, за вторую — Юрдеев.

Бандит крутнулся, чтобы вырваться, но его придавил к сиденью Лаков. Жук, как говорится, отлетался.

Он попятился, запрокинулся всем корпусом назад, опустился на лавку под нажимом Лакова и утихомирился. Сопротивление не имело смысла. Подавленный, он в яростном бессилии зарычал, как загнанный в клетку хищный зверь.

— Оружие… Минуту назад положил в портфель. Фортуна на вашей стороне. Жаль, что не подошли чуть раньше, когда пистолет держал за поясом. Вряд ли достался бы я вам.

Когда из портфеля Растахов на глазах у заступников-пассажиров вытащил пистолет, а из его рукоятки выпала обойма с патронами, люди невольно вскрикнули.

— Разве знали, что вы из милиции. Спасибо, голубчики. Вот уж точно: милиция бережет наш покой, — смущенно продекламировала женщина в шелковом платье.

Через несколько минут Растахов докладывал полковнику Сомову из дежурной части одного из отделов внутренних дел Москвы:

— Товарищ полковник, преступник обезврежен. Пистолет «ТТ» и восемь боевых патронов изъяты.

— Не беседовали с ним? Как он попал в квартиру Скворцовой.

— Рассказал подробно. Говорит, таить мне теперь нечего. Чистосердечное признание, мол, смягчит вину…

— Ну, ну. Суть…

— Ехал в командировку за яблоками через наш город, утром зашел в Госбанк на разведку. Машина его стояла У подъезда. В здании, видит, милиция дежурит, людей полно. Строить преступные планы — и думать нечего. В вестибюле Дафонин услышал интересный для него разговор двух женщин. Одна из них была Галина Сергеевна Скворцова. Ее расспрашивала подруга о домашних делах. Скворцова похвалилась, что получила новую квартиру, назвала адрес, пригласила подругу в гости, там, мол, одна мама сейчас, а сын — в школе. Третья женщина из-за барьера обратилась к Скворцовой: «Галина Сергеевна, арифмометр принесли?» Та ответила: «Дома, завтра верну».

Сомов остановил Растахова:

— Не продолжайте, все ясно. Сама же Скворцова «навела» Дафонина на свою квартиру. Ну, а Зою Фирсову умышленно сбил?

— Нет, по неосторожности. Ему показалась она взрослой, и захотел в хорошем настроении ее попугать, затеял «игру». Но руль не смог вовремя вывернуть. Говорит, подвело управление «уазика»…

— В этом разберемся. А пока благодарю за службу. Возвращайтесь.

 

1982—1983

ЧП В СЕЛЕ

В Сергеевке ограбили кассу.