Ангел из прошлого 1 - Лусия Эстрелла

что она не знала, может быть тогда она… Ей не хотелось быть обремененной ничем, она мне прямо об этом говорила. Она в то время училась на театральном, хотела построить карьеру… Она научила меня важному – не быть актером. Быть собой. Не фальшивить и сбросить маску, не важно где я – на сцене или в жизни. Она всегда была настоящей. Не знаю, что бы она сказала или сделала, если бы узнала правду…

– Правду? – Назарий смотрит на Олега с неподдельным удивлением. Ведь у того в жизни было все прозрачно, и он не имел привычки врать. О какой правде идет речь?

– Там, в тумбочке, пакет. Достань его.

Назарий делает, как он просит.

– Там мое свидетельство о рождении, – Олег весь напрягается. – Это старое… Я его случайно нашел дома. Просто отдай ей это и скажи, что я ее простил.

Назарий вытаскивает старое обтрепанное свидетельство. Открывает первую страницу. Поначалу он ничего не видит. А после полустертые буквы превращаются в понятные слова.

Он долго сидит, не решаясь что-то сказать. Да и что тут можно сказать.

Он будто просыпается, когда Олег слегка дотрагивается до его руки.

– Теперь ты понимаешь?

– Теперь я понимаю, почему ты так сильно ее любишь, – говорит Назарий, пряча глаза в документе. – Я даже не догадывался…

– Я хотел сделать своим настоящим родителям что-то хорошее, – бормочет Олег, смущенный его реакцией. – Мне кажется, я так мало сделал… так мало.

– Не придумывай, слышишь? – Назарий берет его за плечо. – Ты чего киснешь? Ты еще сделаешь. Ты таких дел наворотишь! Да я сам подам заявление во все газеты… да что там газеты, на телевидение, в Интернет! До нее можно достучаться, она ведь где-то есть, просто должна узнать о тебе, узнать всю правду…

– Я знаю, что не вернусь, – говорит Олег. – Просто чувствую. Поэтому – не надо ничего.

– А как же Тамила? – Назарий пытается растормошить его душу. – Ты должен, ради нее!

– Не говори мне больше о ней.

– Ну вот, приехали!

– Не надо об этом. Просто отдай, как встретишь, – Олег кивком головы указывает на свидетельство. – Она все поймет.

– И все?

– Нет, – Олег приподнимается на подушке. Его глаза лихорадочно горят. – Не заставляй Симу надевать на себя чужую судьбу. Этот план был провальным с самого начала.

– Этот план спасет Фролыча, – хмуро смотрит в сторону Назарий, все еще находясь под впечатлением того, что увидел в свидетельстве о рождении друга.

– Он его убьет, – возражает тот. – А заодно и похоронит Симу под обломками. Нет, пусть хоть она – единственная из нас – обретет родного отца и будет счастлива.

– У них нет будущего, пойми же! – Назарий вскакивает.

– Потому что ты отнял у них будущее, – говорит Олег. – Ты решил все за них.

– Вот что, хватит, – Назарий начинает ходить взад-вперед. – Я помогу тебе. Я сделаю все, что нужно, как ты просишь. Но только то, что касается Тамилы. Об остальном не беспокойся – это уже не твои проблемы.

Он останавливается. Лицо Олега осунулось, он выглядит хуже, чем с того момента, когда Назарий пришел в палату.

– Уверен, что Тамила миллион раз пожалела о своем поступке, – говорит он, чтобы как-то поддержать друга и свернуть с другой более опасной темы.

– Я не понимаю, не понимаю… – говорит Олег невпопад, и голос его начинает срываться, чего раньше никогда не было. – Почему? Я все спрашиваю себя… не понимаю. Она ведь хорошая… Может, из-за болезни… Ей не нужен был такой… Она никогда не говорила, будто и не вспоминала… будто ей все равно.

– Может, у нее не было денег? – предполагает Назарий. – Не было денег на лечение, вот она и отдала тебя чужим людям в надежде, что тебе помогут.

– Лучше уж так, без денег! – громко говорит Олег, все больше волнуясь. – Без будущего… чтобы не было всех этих вопросов… чтобы ничего не было…

– Как ты не понимаешь, – пытается его урезонить Назарий, но испуганно умолкает. Олег не похож сам на себя. Всегда спокойный, уравновешенный, он разметался на постели, его глаза лихорадочно горят, ищут кого-то, они уже не видят Назария. Он сжимает простыню, порывается встать, но капельница не позволяет. Он хватается за нее, тянет. Зашла бы сейчас Тамила, успокоила бы его, состоялся бы этот важный для них разговор и кто знает – может, Олег даже бы пошел на поправку без всяких лекарств…

Назарий встряхивается. Как он мог отвлечься на глупые мысли, когда тут такое! Он поспешно нажимает кнопку вызова. Вбегает медсестра. После нее – врачи. Все они возятся у кровати Олега. Он ничего не говорит, только рвется. Но куда?

Назарий не может на это смотреть и отходит к окну.

Олег постепенно приходит в себя – ему вкололи успокоительное. Теперь он недвижимо лежит на кровати и смотрит в одну точку. Назарию все больше становится не по себе в этой палате. Это не тот Олег, которого он всегда знал. А может – его пронзает догадка – именно сейчас друг наконец-то стал настоящим собой? Открыл потаенные двери и выпустил наружу боль, которая мучила его годами. Прорвало – и как будто вышел из него совершенно другой человек. Непривычный какой-то и даже пугающий.

– Только бы она пришла, – совсем тихо говорит Олег. – Только бы успела… Успеет ведь? – он тревожно оглядывается, ища глазами Назария.

Назарий подходит к нему и снова садится на стул.

– Почему ты не сказал ей раньше? – говорит он явно бессмыслицу. Разве Олегу это поможет?

– Боялся, – признается тот. – Боялся, что она бросит меня во второй раз, когда узнает.

– Я пойду, – Назарий встает. – Перерою весь город, но найду эту женщину, чего бы мне это не стоило.

– Не нужно, – Олег отворачивается к стене.

– Почему? Ты скоро уедешь, нужно торопиться…

– Она не хочет, чтобы я ее нашел. Поэтому – не нужно.

– Хватит молоть чепуху! Ты определись, наконец, что тебе нужно.

– Я умираю, – глухо произносит Олег. – Просто сделай то главное, о чем я тебя прошу. А остальное – забудь.

Назарий сжимает его плечо. Снова накатывает та бессильная ярость вместе со слезами, как много лет назад. Но тогда Олег вернулся, и все хорошо закончилось. И теперь… нельзя его потерять.

– Ты вернешься, – говорит Назарий сурово и еще сильнее сжимает его плечо, наверное, до боли. Но Олег не реагирует. И только мерный шум аппарата сообщает о том, что он еще жив.

58 глава

Сима просыпается от того, что кто-то громкими шагами меряет прихожую. Эти шаги доносятся до нее сквозь сон