Королевский маскарад - Оксана Демченко

По хрусту песка она поняла, что Рахта уже поднимается по склону. Подошел, тронул пальцами веки, и зеленые круги ослепления исчезли.

– Все. По-моему, получилось удачно, – улыбнулся эфрит. – Теперь это обычные развалины. Пустыня скоро уйдет, снова будет вода. Лет через сорок ты не узнаешь долину. Опять появится озеро, которое только я и помню, наверное.

– Красиво у тебя получается, – одобрила Лэйли. – Устал?

– Нет, скорее, наоборот, отдохнул, – признался эфрит. – С солнцем я слишком давно не общался. Нельзя просить лишнего, но это особый случай, оно отозвалось охотно. Полагаю, теперь сестра знает, что я жив.

– А маги?

– Нет, – уверенно покачал головой эфрит. – Это не заклинание. Так, дружеский жест. Вот если бы я взялся отстроить дворец заново…

– Хватит глупостей, – возмутилась Лэйли. – Сами не безрукие, ты их избаловал. Гномы куда умнее. Если лентяи просят, на жалость бьют – подгорники могут чертежик подарить и мастера с киркой прислать.

– Мастера-то зачем? – удивился эфрит.

– Нерадивых лупить, – весело сморщила нос Лэйли. – Закон Рртыха Третьего. Кто не работает – тот получает по шее. А кто на чужие руки рассчитывает – получает вдвойне.

– Великий гном этот Рртых, – уважительно заключил эфрит. – Поговорил бы я с ним вовремя, глядишь, и избежал бы многих проблем. Он жив?

– Дядька Рртых умер, – всхлипнула Лэйли, развернулась и пошла к коням.

Рахта смущенно глянул на Кэльвиля. Мастер развел руками и шепотом пояснил, что любой разговор с Лэйли о короле гномов заканчивается слезами. И добавил – скоро печаль пройдет, надо просто дать кошими помолчать и побыть наедине с собой.

С тем путники разобрали коней и поехали прочь, пустыми холмами, сильно забирая к северу. Расположение нового закрытого города султана знали Гэхир и Фэриз, они иногда советовались с эфритом и втроем выбирали дорогу достаточно уверенно.

На третий день от очищения старого дворца Лэйли-а-Тэи решила прекратить подозревать эфрита в худшем, то есть в том, что ее опять сочли подходящим объектом для ухаживания. Сторониться Рахты оказалось скучно, даже такого – снова надевшего кольцо, выглядящего невзрачным, кареглазым и похудевшим. Он прекрасно пел, замечательно рассказывал историю Дэйгэ, охотно и внимательно слушал, вкусно готовил и не пытался на привалах переложить работу на чужие плечи. Иными словами, вел себя, как толковый и достойный уважения спутник. Лэйли ехала и думала: будь она на семь-восемь веков постарше, может быть, и порадовалась бы, пригласи ее эфрит танцевать на осеннем балу. К тому времени, когда тебе стукнет десять веков, можно, пожалуй, досыта наползаться по зарослям, набегаться, отточить технику владения клинком и счесть себя вполне взрослой. А пока – зачем нужна семья? Глупости, обязанности и переезд из маминого замечательного трактира, от папиных уроков магии и боя… ну уж нет!

Лэйли подозрительно глянула на эфрита. А если он за восемь веков – женится? И не на ней, мало ли в долине красивых девушек? Может, он ничего такого и не имел в виду? Мысль показалась обидной, и Лэйли надулась. Вот еще, больно надо!

Кэльвиль некоторое время забавлялся бегущими по лицу своей ученицы тенями мыслей, понятных ему до последнего слова и оттенка эмоций. А потом начал беспокоиться. «Тихие невнятные обиды не принесут ничего хорошего, – решил он. – Рано или поздно последует кризис, и лучше теперь, пока Лэйли не напридумывала себе слишком много нелепостей. Время есть, дорога длинная и скучная, врагов на ней ожидать не приходится. Значит, можно подлить масла в огонь девичьих переживаний и понаблюдать из безопасного удаления за впечатляющим пожаром».

Приняв такое решение, мастер пристроил своего гнедого рядом с золотистым жеребцом кошими и посоветовал ей уточнить, собирается ли эфрит покидать Дэйгэ. Он тут живет невесть как давно и считает край родным. Кэльвиль закончил говорить и резко подстегнул коня, оставляя принцессу в полном смятении и зная: такое состояние для Кошки Ли ненормально, оно скоро и неизбежно приведет к скандалу – и восстановлению нормальных отношений. «Туча задумчивости пройдет, настанет яркий день», – понятливо шепнул Фэриз, разгадав план мастера. И улыбнулся. Шипения, фырканья и насмешек станет опять вдоволь, а что еще надо путникам в долгой дороге? Эфрит не раз говорил: кошими – их маленькое солнышко, точнее, его трудноуловимый блик, непоседливый, острый и капризный. Он прав…

Лэйли выслушала эльфа и задумалась еще крепче. К ночи весь маленький отряд, предполагавший более простое и быстрое развитие ее мыслей, забеспокоился. А когда обычно неумолкающая веселая кошими и утром не проронила ни слова, ее попытался развлечь разговором Фэриз. Добился лишь сосредоточенного кивка в ответ. Гэхир вмешался иначе – громко позвал эфрита и потребовал у него отчета.

– Ты заколдовал нашу кошими? Совести у тебя нет, девочка бледнеет на глазах. Чахнет!

– Чахнет? – испугался Рахта, оглянулся на мрачную Лэйли и тоже запереживал всерьез. – Кошка, может, облака нагнать? Тебе голову напекло?

– Нет.

– Тогда изложи свое желание, я все же эфрит, я могу исполнить почти любое. Хочешь дыню? А арбузик, небольшой, вот такой?

– Нет. – Лэйли попробовала сохранить серьезный вид, но не получилось. – Иди ты, я страдаю. Не мешай.

– Пешком идти? – уточнил эфрит.

– Смешно, – мрачно сообщила Лэйли. – Я возмущена. Мне казалось, ты поедешь с нами на запад, когда все тут наладится. И вдруг бац – уже не кажется… Скачи вперед, не мешай, мне надо сосредоточиться и решить, огорчает это меня или нет.

– Я еду на запад, – пообещал эфрит, хитро щурясь. – Обязательно. Ты мою сестру видела? Она всех допечет в самом прямом смысле, если ей не обеспечить счастье ежедневного наблюдения за живыми работающими гномами. Жаль, они невысоки ростом и живут не вечно, Селиму давно пора отдать замуж. У меня ее сватали все местные султаны, и получалось обычно довольно смешно. Предлагали брату, то есть мне, выкуп: дворец моей же старой постройки, золото, коней. И стадо овец. Не понимаю, как можно заменить сестру – овцами…

– А какой должен быть выкуп? – заинтересовалась Лэйли. – Я уже подобрала ей жениха, чтоб ты знал. Она согласна, но Жас не знает пока своего счастья, а то сбежал бы.

Эфрит опасливо покосился на кошими и обернулся к Кэльвилю. Мастер охотно рассказал про одинокую долю рыжего эльфа, мечтающего о ведьме с мерзким характером, про усердные попытки королевы Сэльви женить его. Рахта слушал с интересом, про перекрашенных в ярко-рыжий цвет невест – особенно. Сэльви их приводила на смотрины – и потом азартно дралась с возмущенным наместником: сковородка против кулака. Кухонную утварь каждый раз сдавали в починку гномам, а на разбитый кулак дула сама королева, нашептывая лечебный заговор. Жас смущенно сердился и уговаривал прекратить его донимать: разве он такой слабый маг, что крашеную эльфу в маскировке не отличит от настоящей природной ведьмы?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});