Звездные битвы галактик - Эдмонд Гамильтон

— Схватки не будет. В этом нет необходимости, — упрямо сказал Уилсон.

Вождь хумэнов сделал несколько шагов вперед и закричал. Его голос покатился в призрачную ночь, мимо темных мхов, уходящих в светящееся небо.

— Мы друзья!

Несколько секунд никто не отвечал. Не было слышно ни одного звука, кроме свиста флайеров, кружащих где-то вверху. Затем, из-за низкой возвышенности, холодный, сильный голос с восходящей интонацией повторил последнее слово.

— Друзья?

— Мы хумэны, не врамэны, — громко произнес Уилсон. — Мы не знаем, кто вы, но нам кажется, что вы тоже не врамэны.

На этот раз ответ прозвучал быстрее на том же универсальном галактическом языке, и Хэммонду показалось, что на этот раз в холодном, чистом голосе была ирония.

— Нет, мы не врамэны, — произнес он. — О, нет! Врамэны нам не друзья.

— Нам тоже, — поспешил уверить его Уилсон. — Они охотились за нами, они пытались помешать нам попасть на эту планету, они уничтожили наш корабль. Мы взяли одного из врамэнов в плен.

— Пленный врамэн? — вопрос прозвучал со скоростью захлопывающегося волчьего капкана.

— Да. Так что если вы враги врамэнов, вы не можете быть нашими врагами.

Последовала пауза, и в этот напряженный момент Хэммонду показалось, что он слышит тихое перешептывание за невысокой возвышенностью. Затем снова раздался холодный чистый голос.

— Я — Мар Канн, Третий Человек. И я выхожу к вам без оружия. Нет причин мешающих нам быть друзьями.

Хэммонд, вместе с другими всматривавшийся вдаль, увидел, как из-за низкой возвышенности вышел человек. Его темная фигура застыла на фоне светящегося неба, огромная, но совершенно человеческая по форме. Он направился к ним, и только теперь они поняли, что этот человек имел полных семь футов роста, и был великолепно сложен. Он был одет в облегающую темную тунику, руки и ноги его были обнажены. На голове тоже ничего не было, и его совершенно лишенный волос череп блестел при мягком свете. Он шел к хумэнам большими твердыми шагами. Теперь они видели его очень четко.

Какая-то женщина в толпе хумэнов издала нервный звук, что-то между смешком и стоном. Рэб Квобба сделал долгий громкий выдох. Ива подошла к Хэммонду, и ее маленькие пальцы неожиданно впились в его руку.

Хэммонд тоже был в шоке. Первый же взгляд на фигуру подходящего отмел прочь все его смутные раздумья о чужеродных негуманоидных существах, которые могли собраться возле этой звезды жизни. Он почувствовал облегчение, но тут увидел лицо человека. Это было лицо, лишенное каких бы то ни было волос. На нем не было ни бровей, ни ресниц. Черты были правильными и красивыми, но глаза были полностью лишены теплоты сострадания. Это было холодное, похожее на маску лицо безразличного бога.

Человек остановился в нескольких ярдах от них, и устремил пристальный взгляд в их сторону. Но он впился глазами не в хумэнов, а в сваленные в кучу запасы и машины, стоящие за ними. Долгое время он стоял не двигаясь, обводя всех взглядом. Хэммонд ощутил этот взгляд как физическое прикосновение.

— Дайте мне посмотреть на пленного врамэна, — произнес холодный голос.

Уилсон повернулся и кивнул в сторону Тайан Марден, стоящей немного позади него. Глаза Мара Канна остановились на ней. Мгновение спустя он сказал:

— Я не знаю ее. Я надеялся, что она может быть кем-то очень дорогим для меня.

— Меня обошел этот позор, — произнесла Тайан, и хотя Хэммонд не мог понять смысла ее слов, ненависть и отвращение, прозвучавшие в них, были очевидны.

— Будьте свидетелями несправедливости врамэнов, — проговорил Мар Канн шутливым тоном. — Все эти века они ненавидели нас, тех, кого должны были бы любить больше всего на свете.

Джон Уилсон не понял иронии, но одна фраза привлекла его внимание и на его суровом лице, когда он повторил ее, появилось жадное выражение.

— Все эти века? Значит вы тоже… вы, те кого называют Третьими Людьми обладаете нескончаемой жизнью?

— Ну конечно, — ответил Мар Канн. — Врамэны очень огорчены этим, но все живущие под лучами нашего солнца, живут очень долго.

— В том числе и любимые дети Третьих Людей, — сказала Тайан.

Упоминание о детях было непонятно Хэммонду, но он увидел, что Мар Канн понял его, потому что иронично веселое выражение сошло с нечеловечески красивого лица и его глаза бросили на Тайан взгляд, полный яростной ненависти. Но Уилсон снова вернулся к своей теме о вечной жизни, не обращая внимания ни на что другое.

— Значит, лучи этой звезды могут дать и хумэнам нескончаемую жизнь?

Он с напряжением ожидал ответа, и Хэммонд увидел, что все остальные тоже слушают затаив дыхание. Мгновенная вспышка гнева прошла, и Мар Канн обвел хумэнов пристальным взглядом.

— Так вот почему вы прилетели на Альтар, — пробормотал он. — О, да. Ну, вы прибыли сюда не напрасно. Пробыв несколько недель под лучами нашего солнца, каждая клеточка вашего тела изменится и болезни и старение будут изгнаны навсегда.

Его голос зазвучал громче. Он обращался ко всем хумэнам.

— Вы можете помочь нам, а мы можем помочь вам. Отправляйтесь с нами в Вонн, наш главный город, и там поговорим обо всем этом.

Прежде чем кто-либо успел открыть рот, Тайан быстро проговорила:

— Не доверяйте Третьим Людям. На самом деле они хотят…

— Замолчи, женщина, — сказал Мар Канн ледяным тоном и сделал шаг к ней.

Хэммонд увидел, как Тайан взглянула на Мара Канна, и как напряглось и изменилось ее лицо. Ее голос затих, а в глазах появилось безразличие. Казалось, ее стройное тело обмякло, и она стояла как марионетка, не имея воли ни двигаться, ни говорить.

— Что ты с ней сделал? — бросился вперед Хэммонд.

Мар Канн повернулся к нему, и Хэммонд почувствовал прикосновение его лишенных ресниц глаз.

— Я не причинил ей никакого вреда. Я просто заставил ее замолчать, отдав мысленный приказ.

— Никакой гипноз не подействовал бы так быстро, — сердито сказал Хэммонд. — Ты использовал какое-то оружие.

На лице Третьего Человека появилось презрение.

— Врамэнами легко управлять мысленно. Посмотри на нее. И все же эти люди держат Третьих Людей пленниками на этой планете.

— Пленниками? — повторил Джон Уилсон изумленно. — Я не понимаю…

— Вам все объяснят в Вонне, — мягко ответил Мар Канн. — Я уверен, мы можем быть союзниками. Нам не нужны ваши люди, но нам нужны некоторые из инструментов и машин, которые у вас есть. Они сделаны из элементов, которые очень редки на этой планете.

Уилсон посмотрел на него, затем резко развернулся и обратился ко всем наблюдавшим за происходящим хумэнам.

— Мы отправимся в Вонн! Если эти люди — враги врамэнов, то этого достаточно.

— Ты сделал мудрый выбор, — кивнул Мар Канн. — Нам потребуется большее число флайеров, чтобы перевести вас и все эти ценные вещи. Подождите, я сообщу, чтобы из Вонна прислали необходимое количество этих машин.

Он повернулся и пошагал назад к возвышенности, его силуэт снова затемнел на фоне светящегося неба, и исчез. Все кроме Хэммонда проводили его взглядом.

Хэммонд подошел к Тайан. Он взял ее за руку, заговорил с ней. Она не ответила, ее глаза смотрели на него невидящим безразличным взглядом. Тол Ор тоже подошел к девушке и внимательно посмотрел на нее.

— Думаю, с ней все в порядке, — сказал он. — Но что это за люди. Люди которые имеют такую мысленную власть даже над врамэнами?

— Ты мог испортить все и лишить нас возможности стать союзниками Третьих Людей, заступаясь за эту проклятую женщину, — сердито набросился на Хэммонда Лунд.

— Интересно, — насколько равноправным будет наш союз с людьми, которые превосходят даже врамэнов.

— Я думал об этом, — нервно кивнул Джон Уилсон. — И все же в чем-то врамэны должны их превосходить, вы слышали, как он сказал, что они держат их пленниками этой планеты. Ну, без корабля, мы тоже пленники, а мы хотим со временем вернуться назад и раскрыть секрет этой звезды всей Галактике. Поэтому лучше всего нам работать вместе с этими Третьими Людьми.

Послышался общий шум одобрения, но в нем не было особого энтузиазма и радости. Когда Хэммонд отступил назад, к нему подошел Квобба и спросил:

— Кто такие, черт возьми, эти Третьи Люди?

Хэммонд покачал головой.

— Хотелось бы мне знать, — сказал он. — А еще мне хотелось бы знать, что собиралась сказать нам Тайан, хотя это могло быть всего — навсего ложью.

Они добрались до охраняемой планеты, которую на протяжении многих веков мечтали отыскать хумэны, и все же Хэммонду казалось, что они запутались в каких-то темных тайнах, лишивших их триумф радости. И хотя Альтар был планетой жизни, к которой стремились все люди, он казался мрачным, угрюмым, безрадостным миром.