Жизнь и приключения Сергея Сельянова и его киностудии «СТВ», рассказанные им самим (с иллюстрациями) - Алена Солнцева

входит в противоречие с желанием широкого зрителя, которого вещество кино как будто бы даже и отпугивает, ну или уж точно не работает. При советской власти тоже были не только идеологические, но и художественные ограничения. Взять хоть Параджанова – вроде против власти ничего нет в фильме „Цвет граната“, а не проходило. Я эту ситуацию ощущаю как вызов, хотелось бы эту стенку пробить, не тотально, но хотя бы одним фильмом. Чтобы и сильное кино, и народный хит. „Брат“, конечно, именно такой, но хочется еще».

В сущности, вот она – разгадка. При выборе проекта Сельянов очевидно ориентируется не на коммерческий потенциал материала, а на те задачи, которые ему интересно или важно решать. Те проекты, которые приносят деньги, – будь то телесериалы или «Лунтик» с «Барбоскиными», он если и делает, то не особо увлекаясь. Даже если знать алгоритм успеха, то следовать ему совсем не интересно, а вот проложить новый путь – самое оно.

Так что Сельянов занимается в первую очередь той самой навигацией. Он до сих пор первопроходец, и не только потому, что постоянно берется за дебюты, но и по складу характера. Настоящая цель Сельянова – не заработать денег, для этого есть более простые и прямые способы, а научиться делать кино на высоком уровне и реализовывать интересные для индустрии задачи. То, что на этом пути то и дело он попадает в ямы или тупики, его не останавливает, кино – рисковое дело.

И решили рискнуть

Вот, допустим, увлекся Сельянов проектом фильма «Напарник», предложенным студией «Водород», с которой им был сделан очень успешный «Призрак». Инициаторы проекта Михаил Врубель и Александр Андрющенко для полнометражного режиссерского дебюта Андрющенко привлекли, как написал критик Антон Долин, «мэтра отечественного продюсирования – Сергея Сельянова. И в самом деле, взгляд Сельянова на русский кинематограф и его теплое отношение к дебютантам ощущается в этой картине». Какой именно взгляд Долин считает сельяновским, по фильму не очень понятно, но теплое отношение очевидно – денег на внешние слагаемые успеха не пожалели. В картине, помимо младенца, созданного при помощи техники motion capture, присутствуют китайские триады, артист Сергей Гармаш и герой популярного мультсериала Лунтик, а также песни группы «Мумий Тролль». Увы, скромные два с небольшим миллиона долларов, собранные в прокате, изумили самих создателей. Сельянов честно признавался: «Я не понимаю причин, по которым „Напарник“ заработал в прокате меньше, чем мы прогнозировали. Мы еще на стадии сценария знали, что он „зависает“ между двумя аудиториями – молодежной и семейной, но принимали это нелогичное с точки зрения маркетинга обстоятельство и решили рискнуть. Однако даже с учетом этого факта мы рассчитывали на более высокие сборы».

«Рискнуть» и есть «взгляд Сельянова», истинная причина его участия в проекте. Его увлекла идея создания в кино – впервые в мире – полностью искусственно сгенерированного персонажа, и эта техническая задача представлялась настоящим приключением до тех пор, пока не наступило время проката: «Я к фильму отношусь с симпатией, – объясняет Сельянов свою прокатную политику, – но стало ясно по прогнозам, что ожидаемого нами эффекта от искусственного ребенка не произошло. Кому-то он нравился, кому-то не нравился, но он никого не удивил, не стал самостоятельным аттракционом, и не сыграло то, что это впервые в мире сделано. Нам казалось, что сработает эффект такого открытия, люди придут из любопытства, посмотреть, что там такое придумали».

Эффект не сработал. Партнеры из компании «Водород», подводя итоги, соглашались, что качество сценария могло бы быть лучше, что с аудиторией не угадали, что маркетинг провели не вполне правильно, но зато, не сдается режиссер и продюсер Андрющенко: «„Напарник“ это и гигантский шаг вперед для всей отечественной киноиндустрии, для которой наша лента стала даже не тренировкой, а мощным толчком к развитию технологий».

Заплатил за это развитие Сельянов, и важно, что он не жалеет о потраченных деньгах и усилиях: «Это мои проблемы, мои собственные деньги. Я люблю объединить усилия, и финансовые, и креативные, и маркетинговые. Если бы я брал деньги у инвесторов, работал с чужими деньгами, возможно, моя модель поведения была бы другой, мне было бы неловко взять деньги и не вернуть. Но у меня никогда не было инвесторов, у меня были партнеры, такие же продюсеры, которые знают, на что идут, и государственные деньги. Поэтому я рискую. И стараюсь уменьшить ущерб. Конечно, результаты расстраивают. Но если я люблю какие-то технологические штуки в кино, а я это люблю, то почему я должен себе в этом отказывать? Кому я делаю плохо? Да, не все поверят, но у меня есть такая амбиция разведчика, я так развиваю наш кинематограф. Вот я это сделал, не пошлó, и другие скажут – туда не ходи, Сельянов попробовал, это не работает. Получится порыв – здóрово, я проложу для всех новую тропу. Не получится, ну что же? Там еще лет пять будет шлагбаум. И это я имею в виду».

Каждый случай особенный

Честно говоря, в нашем мире не так много вещей, очевидно делающихся бескорыстно, и кино не принято относить к ним. Кажется, что кинематограф, особенно развлекательный, должен зарабатывать на себя, много есть легенд про золотую жилу кино, начиная от разговоров о том, как на доходы от советского кино содержали не то здравоохранение, не то просвещение, и заканчивая грезами о Голливуде. Но очевидно, что если в какие-то отдельные периоды кино и позволяет зарабатывать, то не здесь и не сейчас. Для Сельянова это точно не вопрос прибыли, кино – не средство, кино – цель.

«Если фильм заслуживает внимания, – говорит он, – то деньги мы найти всегда сможем. Для того чтобы делать то, что я хочу, у меня есть дополнительные бизнесы, которые позволяют мне иметь больше возможностей».

Почему он берется за производство того или иного фильма, спрашиваю я. Сельянов отвечает уклончиво: «Это всегда коктейль из множества соображений, и каждый случай особенный, нет никакого алгоритма. Вот ко мне пришли с фильмом „Отрыв“ молодые ребята, ясно, что сборы не будут большие, но шансы вернуть деньги есть, команда перспективная. Смотришь и на людей, и на их режиссерские возможности, страсть к кино тоже имеет значение. Я вижу, что „прет“ их, ну и отзываешься.

Когда создавался Фонд кино, многие критиковали его за то, что, мол, теперь молодых продюсеров обойдут. Цель создания института лидеров в том, чтобы они, обладая возможностью наивысшей экспертизы, вместо одного окна в Минкульте создали еще восемь. Проекты нужны всем. Шансы на прохождение через чиновников для молодого продюсера очень малы в силу косности системы, а когда молодые приходят к лидерам, с ними встречаются, разговаривают, иногда