Тайная доктрина. Том III - Елена Блаватская

Слово находим в главе VII, в ангеле, который поднимается с восходом солнца, имея печать живого Бога... В то время как мнения комментаторов по поводу личности этого ангела расходятся, Св. Амброзии и многие другие богословы видят в нем самого Христа... Он есть Солнце обожаемое. Но в главе XIX мы находим ангела, стоящего, в солнце и приглашающего все народы собираться на великую вечерю Агнца. На этот раз это буквально и просто является ангелом солнца, которого нельзя принять за «Слово», так как пророк отличает его от Слова, царя царей, Господа Господ... Ангел в солнце, кажется, является обожающим солнцем. Кто может быть этот последний? А кто же еще другой он может быть, как не Звезда Утра, ангел хранитель Слова, его феруэр, или ангел лика, как. Слово есть ангел Лика (присутствия) своего Отца, его главный атрибут и сила, как показывает само его имя (Михаил), могущественный ректор, прославленный церковью, Rector potens, который повергнет Антихриста, Вице-Слово, короче говоря, тот, кто представляет своего Владыку и, кажется, с ним одно.[591]

Да, Михаил является предполагаемым победителем Ормузда, Озириса, Аполлона, Кришны, Митры и т. д., всех солнечных богов, известных и неизвестных, ныне рассматриваемых, как демоны и как «Сатана». Тем не менее «Победитель» не пренебрег присвоением себе военной добычи от побежденных врагов – их личностей, атрибутов, даже их имен – чтобы стать alter ego этих демонов.

Таким образом, солнечный бог есть здесь Honover или Вечный. Князем является Ормузд, так как он первый из семи Амшаспендов (демонических копий семи первоначальных ангелов) (caput angelorum); агнец (hamal), Пастух Зодиака и противник змея. Но Солнце (Око Ормузда) также имеет своего ректора, Коршида, или Митратона, который есть Феруэр лика Ормузда, его Изед или утренняя звезда. У маздеян было тройное Солнце... Для нас этот Коршид-Митратон есть первый из психопомпических гениев и руководитель солнца, жертво-приноситель земного Быка (или агнца), раны которого лижет змея (на знаменитом Митраическом монументе).[592]

Св. Павел, говоря о правителях этого мира, космократах, сказал только то, что было сказано всеми первоначальными философами за десять веков до христианской эры, но только он едва ли был понят и очень часто был умышленно неправильно истолкован. Дамасций повторяет учения языческих писателей, когда объясняет, что

Существует семь рядов космократов, или космических сил, которые двойные: высшим поручено поддерживать, и руководить верховным миром, низшим поручен низший мир (наш).

Но он говорит только то, чему учили древние. Ямвлих дает эту догму о двойственности всех планет и небесных тел, богов и даймонов (духов). Он также делит архонтов на два класса – более и менее духовных; последние более связаны с материей и покрыты ею, так как они имеют форму, тогда как первые бестелесны (арупа). Но какое отношение ко всему этому имеет Сатана и его ангелы? Вероятно только такое, что этим можно объяснить тождественность зороастрийской догмы с христианскою и идентичность Митры, Ормузда и Аримана с христианским Отцом, Сыном и Дьяволом. И когда мы говорим «зороастрийские догмы», мы подразумеваем экзотерическое учение. Как объяснить те же самые отношения между Митрой и Ормуздом, как между архангелом Михаилом и Христом?

Ахура Мазда говорит святому Заратуште: «Когда я сотворил (эманировал) Митру... я сотворил его, чтобы к нему обращались и обожали его наравне со мной самим».

Ради необходимых реформ зороастрийские арийцы превратили дэвов, светлых богов Индии, в дэв, или дьяволов. Это было их кармой, что в свою очередь христиане отомстили по этому пункту за индусов. Ныне Ормузд и Митра стали дэвами Христа и Михаила, темной облицовкой и аспектом Спасителя и ангела. День кармы христианского богословия наступит в свою очередь. Уже протестанты начали первую главу религии, которая будет стараться превратить «Семеро Духов» и сонм римских католиков в демонов и идолов. Каждая религия имеет свою карму, как имеет ее каждый индивидуум. То, что обязано своим происхождением человеческому понятию и построено на унижении наших братьев, которые не согласны с нами, – должно получить свое. «Нет религии выше истины».

Зороастрийцы, маздеяне и персы заимствовали свои концепции от Индии; евреи заимствовали свою теорию об ангелах от Персии; христиане – от евреев.

Отсюда и последнее толкование христианского богословия – к великому отвращению Синагоги, вынужденной делить символический подсвечник с наследственным врагом – что подсвечник с семью ветвями представляет семь церквей Азии и семь планет, которые являются ангелами этих церквей. Отсюда также убеждение, что Моисеевы евреи, изобретатели этого символа для своей молельни, были своего рода сабеянами, которые слили свои планеты и их духов в одно и назвали их – только намного позднее – Иегова. Об этом мы имеем свидетельства Климента Александрийского, Св. Иеронима и других.

И Климент, как посвященный мистерий – в которых тайна гелиоцентрической системы преподавалась за несколько тысяч лет до Галилея и Коперника – доказывает это, поясняя, что:

Посредством этих различных символов, связанных с (сидеральными) явлениями, изображена совокупность всех тварей, которые связывают небо с землею... Канделябр представлял движение семи светил, описывая их звездное круговое вращение. Направо и налево от этого канделябра протянулись шестеро ответвлений, и каждое имело свою лампу, потому что Солнце, будучи помещенным, как канделябр, среди других планет, наделяет их светом [593] ... Что же касается имеющих двенадцать крыльев херувимов между этими двумя, то они для нас представляют собою чувственный мир в двенадцати знаках Зодиака.[594]

И все же, перед лицом всех этих свидетельств, солнце, луна, планеты – все представлены демоническими раньше и божественными только после появления Христа. Все знают орфический стих: «Это Зевс, это Адас, это Солнце, это Вакх», и эти имена все были синонимами для классических поэтов и писателей. Так, для Демокрита «Божество есть только душа в сферическом огне, и огонь этот есть Солнце. Для Ямвлиха солнце было «образом божественного ума»; для Платона – «бессмертным живым Существом». Вот почему оракул Клароса, будучи спрошен, кто такой Иегова евреев, ответил «Это – Солнце». Мы можем добавить слова из «Псалтыря», XIX, 4.

В солнце поместил он святилище для самого себя [595]... его движение вперед идет с конца небес, и его круговорот – до конца их: и нет ничего сокрытого от его жара.[596]*

Тогда Иегова есть солнце, и поэтому также Христос Римской церкви. И теперь критика Дюпи по поводу того стиха становится понятной, и также отчаяние аббата Фушера. «Нет ничего более благоприятного для сабеизма, как этот текст Вульгаты!» – восклицает он. И как бы ни были искажены слова и смысл принятой английской библии, Вульгата и Септуагинта обе дают правильный текст оригинала и переводят последний так: «В солнце он установил свою обитель»; тогда как Вульгата рассматривает «жар», как исходящий непосредственно из Бога, а не только из одного солнца, ибо Бог исходит из солнца и пребывает в нем, и совершает кругооборот: in sole posuit... et ipse exulavit. Из этих фактов видно, что протестанты были правы, когда обвиняли Св. Юстина в высказывании, что

Бог разрешил нам поклоняться солнцу.

И это – несмотря на слабые оговорки о том, что то, что в самом деле подразумевалось, было

Бог разрешил сам, чтобы ему поклонялись в солнце или внутри солнца,

что есть одно и то же.

Из вышеизложенного станет ясным, что в то время как язычники помещали в солнце и планетах только более низкие силы природы, уполномоченных Духов, так сказать, Аполлона, Вакха, Озириса и других солнечных богов, христиане в своей ненависти к философии присвоили звездные участки и теперь ограничивают их для использования их антропоморфическим божеством и его ангелами – новыми преображениями старых, старых богов. Христианам что-то надо было сделать для того, чтобы отделаться от древних жителей, и поэтому они низвели их в «демонов», злых дьяволов.

ОТДЕЛ XXXVI

ЯЗЫЧЕСКОЕ ПОКЛОНЕНИЕ ЗВЕЗДАМ ИЛИ АСТРОЛОГИЯ

Терафим отца Авраама Теры, «изготовителя изображений», и боги-кабиры непосредственно связаны с древним сабеянским культом, или астролатрией. Киюн или бог Киван, которому поклонялись евреи в пустыне, есть Сатурн и Шива, впоследствии названный Иеговой. Астрология существовала раньше астрономии, и астроном было титулом высочайшего иерофанта в Египте.[596] Одно из имен еврейского Иеговы, «Саваоф», или «Господь Воинств» (цабаоф), принадлежит халдейским сабеянам (или цабеянам), и в качестве своего корня имеет слово цаб, означающее «повозка», «корабль» и «армия»; таким образом, буквально саваоф означает армия корабля, экипаж или морское воинство, причем в этой доктрине небо метафорически именуется «верхним океаном».