Тайная доктрина. Том III - Елена Блаватская

Михаил, будучи правителем планеты Сатурн, есть – Сатурн.[608] Его имя мистерий – Саббатиэль, потому что он председательствует над еврейским саббатом, и также над астрологической субботой. После установления личности репутация христианского победителя дьявола находится в еще большей опасности от дальнейших опознаваний. Библейские ангелы называются малахимами, вестниками между Богом (вернее, богами) и людьми. По-еврейски מלן Малах также означает «царь», а Малех или Мелех был также Молох или опять Сатурн, Себ Египта, которому была посвящена Dies Saturni, или саббат. Сабеяне отделяли и различали планету Сатурн от ее Бога гораздо более, чем римские католики отличают своих ангелов от их звезд; а каббалисты из архангела Михаила делают покровителя седьмого магического труда.

В богословском символизме... Юпитер (Солнце) есть вознесенный и прославленный Спаситель и Сатурн, Бог-Отец, или Иегова Моисея,[609]

говорит Элифас Леви, который должен бы знать. Так как Иегова и Спаситель, Сатурн и Юпитер, таким образом, едины, а Михаила Называют живым образом Бога, то действительно кажется опасным для церкви называть Сатурна Сатаной – le dieu manvais. Однако Рим силен в казуистике и выпутается из этого так же, как он выпутывался изо всех других разоблачений, – со славою для себя самого и к полному собственному удовлетворению. Тем не менее, все его догмы и обряды кажутся похожими на столь многие страницы, вырванные из истории оккультизма и затем искаженные. Чрезвычайно тоненькая перегородочка, которая отделяет каббалистическую и халдейскую теогонию от римско-католической ангелологии и теодиции, ныне признана, по меньшей мере, одним римско-католическим писателем. Едва ли можно верить своим глазам, обнаруживая следующее (особо обратите внимание на места, которые выделены курсивом):

Одною из наиболее характерных черт наших священных писаний является рассчитанная осторожность, применявшаяся в обнародовании тайн, менее непосредственно полезных спасению... Так, за этими «мириадами мириадов» только что упомянутых [610] ангельских существ и всеми этими благоразумно элементарными подразделениями, несомненно, существуют многие другие, даже названия которых еще не дошли до нас.[611] «Ибо», – как прекрасно выразился Св. Иоанн Златоуст, «существует, несомненно (sine dubio), много других Сил (небесных существ), от познания наименований которых мы еще далеки... Эти девять категорий ни в коем случае не являются единственным населением небес, где, наоборот, можно найти бесчисленные племена бесконечно разнообразных обитателей, о которых было бы невозможно дать малейшее представление на человеческом языке... Павел, который узнал их названия, открывает нам их существование». («De Incornprohensibili Natura Dei», кн. IV)...

Таким образом, было бы глубокой ошибкой видеть только заблуждения в ангелологии каббалистов и гностиков, с которыми так сурово обращался Апостол неевреев, так как его впечатляющее осуждение простиралось только на их преувеличения и ошибочные толкования, и еще более, на применение этих благородных титулов к жалким личностям демонистических узурпаторов.[612] Часто ничто так не напоминает друг друга, как язык судей и язык осужденных (святых и оккультистов). Нужно глубоко проникать в это двоякое изучение (убеждения и вероисповедания), а что еще лучше – слепо доверять авторитету трибунала (разумеется, Римской церкви), чтобы помочь себе точно ухватить суть заблуждения. Осужденный Св. Павлом гнозис тем не менее остается для него, как и для Платона, высшим знанием всех истин и Бытия par excellence, ‘ο òντως ων («Госуд.», кн. VI). Идеи, прототипы, αρχαι греческого философа, Разумы Пифагора, эоны, или эманации, причина стольких упреков первым еретикам, Логос, или Слово, Глава этих Разумов, Демиург – зодчий мира по указаниям своего отца (язычников), неизвестный Бог, (Эйн-Соф или То Бесконечное (каббалистов), ангельские периоды,[613]семеро духов. Глуби Аримана, Ректоры Мира, архонты воздуха, Бог этого мира, плерома разумов, вплоть до Метатрона, ангела евреев, – все это находится запечатленным слово в слово, как и столь многие истины, в трудах наших величайших докторов и Св. Павла.[614]

Если бы оккультист, захотевший обвинить церковь в бесчисленных плагиатах, написал бы вышеприведенное, – мог бы он выразиться еще сильнее? И имеем ли мы право или не имеем после такого полного признания перевернуть столы и сказать римским католикам и другим то, что было сказано о гностиках и оккультистах. «Они пользовались нашими выражениями и отвергали наши доктрины». Ибо не «распространители ложного Гнозиса» – кто получили все эти выражения от своих архаических предков – являются теми, кто воспользовались христианскими выражениями, но, истинно, христианские отцы и богословы суть те, которые забрались в наше гнездо и с тех пор все время старались его загадить.

Вышеприведенные слова многое объясняют тем, кто ищут истину и только истину. Они покажут происхождение некоторых обрядов церкви, до сих пор непонятных простодушному человеку, и раскроют причину, почему такие слова, как «Наш Господь Солнце», были в употреблении в молитве христиан вплоть до пятого и даже шестого века нашей эры и входили в литургию, пока не были переделаны в «Наш Господь Бог». Не забудем, что ранние христиане изображали Христа на стенах своих подземных кладбищ как овечьего пастуха под обликом Аполлона, со всеми атрибутами последнего, отгоняющим волка Фенриса, который стремился пожрать Солнце и его сателлитов.

ОТДЕЛ XXXVIII

АСТРОЛОГИЯ И АСТРОЛАТРИЯ

Книги Гермеса Трисмегиста содержат в себе экзотерический смысл, все же затемненный для всех, кроме оккультистов, касающийся астрологии и астролатрии халдеев. Эти два предмета тесно связаны. Астролатрия, или преклонение перед небесным сонмом, является естественным результатом только наполовину раскрытой астрологии, адепты которой тщательно скрывали от непосвященных масс ее оккультные принципы и мудрость, сообщенную им Правителями Планет – «ангелами». Отсюда – божественная астрология для посвященных; суеверная астролатрия для профанов. Св. Юстин утверждает:

Со времени первоначального изобретения иероглифов не простолюдины, а выдающиеся и отобранные люди посвящались в тайниках храмов во все виды астрологии – даже в самый низкий ее вид: тот, который впоследствии оказался проституированным на улицах.

Существовала огромная разница между священной наукой, преподанной Петозирисом и Некепсо – первыми астрологами, упомянутыми в египетских рукописях, жившими, как полагают, во время царствования Рамзеса II (Сезостриса) [615] – и тем жалким шарлатанством знахарей, называющихся халдеями, которые деградировали это священное знание при последних императорах Рима. Действительно, вполне справедливо их можно назвать «высшей церемониальной астрологией» и «астрологической астролатрией». Первая зависела от познаний посвященных о тех (для нас) нематериальных Силах или Духовных Существах, которые воздействуют на материю и руководят ею. Названные древними философами архонтами и космократорами, они были представителями или образами на высших планах более низких и более материальных существ на лестнице эволюции, которых мы называем элементалами и духами природы, которым поклонялись и молились сабеяне, не подозревая существенной разницы. Поэтому поклонение последнего рода, когда еще не было просто притворством, очень часто вырождалось в черную магию. Это была излюбленная форма популярной, или экзотерической астрологии, ничего не знающей об апотелезматических принципах первоначальной науки, доктрины которой сообщались только при посвящении. Таким образом, в то время как действительные иерофанты возносились, как Полубоги, на самые вершины духовных познаний, hoi polloi среди сабеян погрязали в суеверии – десять тысяч лет тому назад так же, как и теперь – в холодной и смертельной тени долин материи. Звездное влияние двояко. Существует физическое и физиологическое влияние – влияние экзотеризма; и высокое духовное, интеллектуальное и нравственное влияние, передаваемое знанием планетарных богов. Бейли, говоря только с несовершенным знанием первой, еще в восемнадцатом веке назвал астрологию «очень глупой матерью очень мудрой дочери» – астрономии. С другой стороны, Араго, светило науки девятнадцатого века, поддерживает реальность сидерального влияния Солнца, Луны и планет. Он спрашивает: