Вся Агата Кристи в трех томах. Том 3 - Агата Кристи

клянутся, что видели его.

— Полисмена? — Мисс Глен поежилась. — Но ведь призраков на самом деле не бывает, верно? — Она встала, плотнее закуталась в накидку и рассеянно попрощалась: — До свидания.

Мисс Глен полностью игнорировала Таппенс и сейчас даже не взглянула в ее сторону. Однако она бросила через плечо озадаченный, вопрошающий взгляд на Томми.

У двери актриса столкнулась с высоким мужчиной с седыми волосами и одутловатым лицом. Издав удивленный возглас, он взял ее под руку. Они вышли, оживленно разговаривая.

— Очаровательна, не так ли? — сказал Исткорт. — Но мозги как у кролика. Ходят слухи, что она собирается замуж за лорда Леконбери. Это он вышел вместе с ней.

— Он не кажется особенно привлекательным женихом, — заметила Таппенс.

Исткорт пожал плечами:

— Очевидно, титул все еще обладает привлекательностью. К тому же Леконбери отнюдь не из обедневших пэров. С ним мисс Глен будет как сыр в масле кататься. Никто ведь не знает ее происхождения, может, она из самых низов. В ее пребывании здесь есть нечто чертовски таинственное. Мисс Глен не проживает в отеле, а когда я попытался спросить, где она остановилась, она меня так грубо осадила. Впрочем, по-другому мисс Глен не умеет. Будь я проклят, если понимаю, в чем тут дело. — Он посмотрел на часы и воскликнул: — Мне надо бежать! Рад был повидать вас обоих. Мы должны покутить как-нибудь вечером в Лондоне. Ну, пока.

Исткорт быстро вышел, и к ним сразу же подошел мальчик-слуга с запиской на подносе. Адресат указан не был.

— Но это вам, сэр, — заверил мальчик Томми. — От мисс Джильды Глен.

Томми развернул записку и с любопытством прочитал несколько строчек, написанных корявым почерком:

«Я не уверена, но думаю, что Вы можете мне помочь. Не могли бы Вы по пути на станцию зайти в белый дом на Морганс-авеню десять минут седьмого?

Искренне Ваша Джильда Глен».

Томми кивком отпустил мальчика и передал записку Таппенс.

— Удивительно! — воскликнула Таппенс. — Очевидно, она все еще думает, что ты священник.

— Нет, — задумчиво ответил Томми. — По-моему, она как раз поняла, что я им не являюсь. Эй, что это такое?

«Это» было молодым человеком с огненно-рыжими волосами, вздернутым подбородком и в весьма поношенном костюме. Войдя в бар, он стал ходить туда-сюда, что-то бормоча себе под нос.

— Черт! — неожиданно громко произнес рыжеволосый мужчина. — Именно это я и сказал: черт!

Он плюхнулся на стул рядом с молодой парой.

— Черт бы побрал всех женщин! — продолжал молодой человек, свирепо глядя на Таппенс. — Можете жаловаться, если хотите. Пускай меня вышвырнут из отеля. Мне это не впервой. Почему мы не можем говорить то, что думаем? Почему мы должны скрывать свои чувства? У меня нет настроения быть вежливым. С удовольствием бы взял кое-кого за горло и медленно придушил.

Он сделал паузу.

— Какое-то конкретное лицо? — осведомилась Таппенс. — Или кого угодно?

— Конкретное лицо, — мрачно отозвался молодой человек.

— Весьма интересно, — заметила Таппенс. — Расскажите поподробнее.

— Меня зовут Райли, — представился рыжеволосый. — Джеймс Райли. Возможно, вы слышали это имя. Я написал томик пацифистских стихотворений, по-моему, получилось недурно.

— Пацифистских? — недоверчиво переспросила Таппенс.

— Да, а что? — воинственно осведомился мистер Райли.

— Нет-нет, ничего, — поспешно сказала Таппенс.

— Я за мир во всем мире, — свирепо продолжал мистер Райли. — К дьяволу войну! И женщин! Ох уж эти женщины! Видели существо, которое только что отсюда вышло? Она именует себя Джильда Глен. Боже, как я обожал эту женщину! И уверяю вас: ее сердце, если таковое вообще имеется, отдано мне. Когда-то она любила меня, и я мог бы заставить ее полюбить меня снова. Но если она продаст себя этой куче грязи, лорду Леконбери, помоги ей бог! Я задушу ее собственными руками!

Внезапно он встал и выбежал из бара.

Томми поднял брови.

— Весьма возбужденный джентльмен, — пробормотал он. — Ну, пошли, Таппенс?

Когда они вышли из отеля, в холодном воздухе сгущался туман. Следуя указаниям Исткорта, Томми и Таппенс свернули налево и через несколько минут вышли к Морганс-авеню.

Туман усиливался, проносясь мимо них мягкими белыми облачками. С левой стороны виднелась каменная ограда кладбища, а справа — ряд маленьких домиков. Вскоре они кончились, и их место заняла высокая изгородь.

— Мне становится не по себе, Томми, — сказала Таппенс. — Туман и тишина, как будто мы за несколько миль от цивилизации.

— В тумане все так себя чувствуют, — согласился Томми. — Плохая видимость создает такой эффект.

Таппенс кивнула:

— И ничего не слышно, кроме наших шагов по тротуару… Что это?

— Ты о чем?

— Мне показалось, что я слышу шаги позади нас.

— Если ты не прекратишь себя накручивать, то через минуту увидишь привидение, — предупредил Томми. — Не будь такой нервной. Или ты боишься, что призрак полисмена положит тебе руку на плечо?

Таппенс пронзительно вскрикнула.

— Не надо, Томми! Теперь я все время буду об этом думать. — Она обернулась, вглядываясь в обволакивающую их белую пелену. — Снова шаги! Теперь они впереди. Неужели ты не слышишь, Томми?

— Что-то слышу. Да, шаги позади нас. Кто-то еще спешит к поезду. Интересно…

Внезапно он застыл как вкопанный.

Густая пелена перед ними раздвинулась, словно занавес, и на расстоянии менее двадцати футов возникла гигантская фигура полисмена, как будто материализовавшаяся из тумана. Во всяком случае, именно такой она представилась разгоряченному воображению молодой пары. Пелена отступила еще немного — теперь, словно в театре, появилась маленькая сцена: голубой полисмен, алый почтовый ящик, а дальше по дороге очертания белого дома.

— Красное, белое и голубое, — промолвил Томми. — Чертовски живописно. Пошли, Таппенс, бояться нечего.

Он уже понял, что полисмен настоящий и, более того, вовсе не такой огромный, каким показался в первый момент.

Но когда они двинулись по дороге, сзади снова послышались шаги. Мимо них быстро прошел мужчина, свернул в ворота белого дома, поднялся по ступенькам и оглушительно застучал дверным молотком. Его впустили как раз в тот момент, когда Томми и Таппенс подошли к полисмену, смотрящему ему вслед.

— Джентльмен, кажется, спешит, — заметил полисмен.

Он говорил медленно и задумчиво, словно давая мыслям созреть.

— Этот джентльмен из тех, которые всегда спешат, — отозвался Томми.

Полисмен устремил на него подозрительный взгляд.

— Это ваш друг? — осведомился он. В его голосе также звучало подозрение.

— Нет, — ответил Томми. — Это не мой друг, но я случайно знаю, что его фамилия Райли.

— А-а! — протянул полисмен. — Ладно, пойду дальше.

— Не могли бы вы сказать, где белый дом? — спросил Томми.

Констебль мотнул головой вбок.

— Вот. Он принадлежит миссис Ханикотт. — Помолчав, он добавил, очевидно желая поделиться ценной информацией: — Нервная особа. Вечно опасается грабителей