Занавес опускается: Детективные романы (Форель и Фемида • Пение под покровом ночи • Занавес опускается) - Найо Марш

Миссис Кадди с изумлением уставилась на своего по уши влюбленного супруга.

Мисс Эббот на мгновение оторвалась на мгновение от сочинения письма, сощурила глаза и снова углубилась в свое занятие.

Отец Джордан, не отрывавший глаз от книги, сделал едва заметное движение правой рукой. «Как будто у него появилось желание перекреститься», — подумал Аллейн.

Сгустившееся молчание нарушила Джемайма.

— Не бойтесь! Водичка просто божественная! — воскликнула она.

Миссис Диллинтон-Блик надела купальную шапочку, сняла сандалеты, осторожно взобралась по лесенке на краешек бассейна, изо всех сил стараясь не смотреть в сторону мистера Кадди, и протянула Аллейну обе руки.

— Спустите меня. — Она одарила его обаятельнейшей улыбкой и тут же, внезапно потеряв равновесие, глыбой шлепнулась в до краев наполненный бассейн. Во все стороны полетели брызги. Аллейн, мистер Кадди, Джемайма и Тим закачались на волнах как обломки кораблекрушения. Обин Дейл промок до нитки. Миссис Диллинтон-Блик тут же всплыла на поверхность, испуганно хватая ртом воздух.

— Руби! Что ты наделала! — воскликнул Обин Дейл, вытирая лоб.

Мистер Мэрримен впервые за все время плавания разразился раскатами безудержного смеха.

Далее все развивалось в трагикомическом ключе. Миссис Диллинтон-Блик, цепляясь за борт, плыла в угол бассейна, мистер Кадди робко плыл возле нее. Вдруг он схватил ее и потащил под воду. Произошла небольшая подводная схватка, после чего миссис Диллинтон-Блик всплыла на поверхность. Все ее лицо было в потеках черной краски, из носа лилась вода, шапочка сбилась на затылок. Аллейн помог ей вскарабкаться по ступенькам. Дейл ожидал ее на краю бассейна. Он помог ей спуститься на палубу.

— Этот ужасный мужчина! — задыхаясь, твердила миссис Диллинтон-Блик. — Ужасный, ужасный мужчина!

К ней на помощь поспешил мистер Макангус, а из-за края бассейна ее пожирал взглядом мистер Кадди.

— Вы настоящий невежда, сэр! — завизжал мистер Макангус голосом недорезанного поросенка и потряс кулаком перед мокрой физиономией мистера Кадди.

— Ну, Кадди, у вас странное представление о шутках, — с едва сдерживаемой яростью изрек Дейл.

Мистер Кадди щурился и не спускал с миссис Диллинтон-Блик похотливого взгляда.

— Дорогой, ты забываешься! — окликнула миссис Кадди супруга. Она была явно встревожена.

— Вы обезьяна, сэр, — добавил мистер Макангус и одновременно с Дейлом обнял миссис Диллинтон-Блик за талию.

— Я сам о ней позабочусь, — холодно заметил Дейл.

— Позвольте мне вам помочь, — не сдавался мистер Макангус. — Давайте присядем вот здесь.

— Оставьте ее в покое. Руби, милая…

— Закройтесь. Оба.

Миссис Диллинтон-Блик подхватила свой халат и быстро удалилась.

Мистер Мэрримен все смеялся и смеялся, остальные джентльмены разошлись кто куда, мистер Кадди спокойно плавал в бассейне.

Это было единственное происшествие, всколыхнувшее вялое течение длинного дня. После ленча пассажиры разошлись по своим каютам, и Аллейн позволил себе часика два вздремнуть. Он, как и рассчитывал, проснулся к четырем и спустился к чаю. Никто из пассажиров не мог пошевелить от изнеможения языком. Дейл, мистер Макангус и мистер Кадди словно бы договорились замять происшедшее днем. Купание мистера Мэрримена закончилось для него новым солнечным ожогом. У него был вконец больной и озабоченный вид. Казалось, он не в состоянии даже спорить. Неожиданно к нему подошла Джемайма и кротко опустилась на колени перед его креслом.

— Умоляю вас, позвольте Тиму себя осмотреть, — сказала она. — Или хотя бы примите таблетку аспирина. Я вам сейчас принесу, ладно?

Девушка положила ладонь на его руку, но он поспешно ее отдернул.

— Думаю, у меня какое-то легкое инфекционное заболевание, — объяснил он свое столь резкое движение. — Однако спасибо вам, дорогая.

— У вас жуткий жар.

Джемайма ушла и вскоре вернулась с аспирином и стаканом воды. Мистер Мэрримен согласился принять три таблетки и сказал, что хочет прилечь. Он встал, и все заметили, что его буквально шатает из стороны в сторону.

— Надеюсь, это не заразно, — сказал мистер Кадди.

— Если у него заразная болезнь, он не имеет права выходить на люди, — тут же завелась миссис Кадди. — Как ты себя чувствуешь, дорогой?

— Нормально, дорогая, — отозвался ее супруг. — Мое легкое недомогание благополучно завершилось, — добавил он, обведя взглядом всех присутствующих. — Теперь я беззаботен, как канарейка. Мне так нравится жара. И вообще тропики, мне кажется, действуют на человека возбуждающим образом.

Это высказывание было встречено благоговейной тишиной.

— Вы все видели? — нарушил ее мистер Макангус и демонстративно повернулся к мистеру Кадди спиной. — Сегодня вечером нам покажут кино. Только что на шлюпочной палубе повесили афишу.

Его объявление было встречено без особого энтузиазма.

— Это расстроит нам канасту, — пробормотал отец Джордан на ухо Аллейну.

— Как здорово! — воскликнула миссис Диллинтон-Блик. — А на чем же мы будем сидеть?

— Наверное, в своих креслах на крышке люка, — пропел мистер Макангус и сделал шаг в ее сторону. — Великолепная идея! А вам следует лечь в шезлонг. Вы будете похожи на Клеопатру в своей барке, окруженную рабами, главным образом языческого происхождения.

— Ах, господи! — Она всплеснула руками.

— А что за фильм? — поинтересовался Дейл.

— «Отелло». В главной роли — великий американский актер.

— Мистер Мэрримен будет доволен, — заметила Джемайма. — Ведь это его любимая пьеса. Если, конечно, ему понравится игра актеров.

— Я не думаю, что ему можно выходить на люди, — тотчас же возразила миссис Кадди. — Он должен считаться с остальными.

— Кино будет на открытом воздухе, — возразила мисс Эббот. — А вам вовсе не обязательно садиться рядом с мистером Мэррименом.

— Как чудесно! — воскликнула Джемайма. — Орсон Уэллес в роли Отелло!

— Лучше бы нам показали хороший мюзикл, — ворчала миссис Кадди. — Верно, дорогой?

Мистер Кадди ей ничего не ответил. Он не сводил глаз с миссис Диллинтон-Блик.

Кинематографическая версия «Отелло» уже завершала свою торжественную поступь, сопровождаемая негромкими проклятиями мистера Мэрримена в адрес Орсона Уэллеса.

В первом ряду прерывисто дышал капитан Бэннерман, у миссис Диллинтон-Блик дрожал подбородок, а Дейл то и дело восклицал: «О, нет!» Аллейн был буквально потрясен картиной, но мог уделять экрану лишь сотую долю своего внимания.

Остальные пассажиры разместились позади капитанского кружка. Офицеры сидели в сторонке. Деннис и стюарды стояли сзади.

Море было необычайно спокойным, звезды сияли по-особому выразительно. Экран струился во мраке, жил особенной жизнью, такой не похожей на окружающий мир.

Задую свет. Сперва свечу задую.Потом ее. Когда я погашуСветильник и об этом пожалею, —Не горе — можно вновь его зажечь.

Джемайма затаила дыхание. Тим нашел в темноте ее руку и сжал в своей. Ими теперь владела одна мысль — как чудесно вслушиваться вдвоем в эту музыку стиха.

На свете не найдется Прометея,Чтоб вновь тебя зажечь, как ты была.

— Прометея, — с чувством повторил отец Джордан.

В финале экран был не таким темным, как того требовало действие пьесы. Всю его поверхность заняло огромное страдальческое лицо.

Дай эту ночь прожить! Отсрочь на сутки!…Только полчаса!Нет. Поздно. Решено.Еще минуту!          Дай помолиться!Поздно чересчур.[20]

Белое покрывало, подобно савану, окутало лицо Дездемоны.

И вдруг экран погас. В самый трагический момент Отелло и Дездемона куда-то исчезли, а публика погрузилась в кромешную тьму. Снова послышался стук судовых машин, потом механик возвестил о том, что произошло замыкание. Вспыхнули огоньки спичек. Вокруг проектора столпились мужчины. Аллейн достал из кармана фонарик, поднялся со своего места в самом конце ряда и стал медленно пробираться вдоль крышки люка. Все пассажиры были на своих местах, кое-кто из стюардов, Деннис в том числе, уже ушли.

— «Задую свет. Сперва свечу задую», — продекламировал кто-то из младших офицеров.

Раздался приглушенный взрыв смеха. Откуда-то из середины третьего ряда доносился голос миссис Кадди: «Он ее задушит, правда, дорогой? — спрашивала она у супруга. — Опять все то же самое. Нам, видно, никогда от этого не избавиться».

— Ради бога замолчите! — не выдержала мисс Эббот.

Аллейн дошел до края люка и остановился. Его глаза привыкли к темноте, и он уже различал очертания спинок кресел. Он видел прямо перед собой головы Тима и Джемаймы, склоненные друг к другу. Он видел чью-то темную фигуру, вставшую со своего места в середине ряда. Приглядевшись, он понял, что это мистер Мэрримен.