Английская наследница - Роберта Джеллис

— Я служу моему хозяину, — торопливо сказал Дану. — Помни, что…

— Заткнись, — проворчал Шаметт, затем повернулся к Леонии. — Он угрожал вам, гражданка Сантэ?

— Нет, — прошептала Леония. Пане убрал руку, но она чувствовала, будто липкая отвратительная грязь испачкала ее, и в ней поднялась ненависть, она едва могла говорить.

— Возможно, вы боитесь рассказать мне о своих чувствах, — заметил Шаметт с наигранной симпатией. — Выйдем в гостиную. Там вы сможете рассказать об этих дураках, которые обидели вас. Если вы ими недовольны, мы отошлем их и накажем, еще до того, как я покину дом, и мы найдем других охранников.

Они недолго шли по коридору, но это был достаточно долгий путь, и Леония сумела взять себя в руки. Шаметт шел за ней, размышляя, как убедить ее, чтобы она разрешила Дану и Пане остаться. Но не стоит об этом волноваться. Леония сейчас была еще больше настроена против этого мерзкого Пане или грубого лицемера Дану, чем когда ее похитили. Она едва слышала, как Шаметт защищал своих приспешников и просил ее простить их, объясняя, что они не умеют обращаться с такими достойными женщинами, как она. Он строго поговорит с ними и, будьте уверены, они станут заботливее. Даст ли она им еще одну возможность? Он скоро вернется, и если они ей не нравятся…

— Они не неприятны мне, — мягко сказала Леония. — Гражданин Дану достаточно вежлив, а гражданина Пане я мало вижу, хотя он тоже старается. Его манеры очень грубы, и, я надеюсь, вы попросите его быть повнимательнее ко мне. Я не хочу неприятностей, гражданин Шаметт. Муж объяснил мне, что он должен выполнить для вас важную работу, а я пока должна оставаться здесь, чтобы обеспечить свою и его безопасность. Если я буду получать от него письма и знать, что с ним все в порядке, я буду тихой и послушной.

Если бы Шаметт не боялся напугать и оскорбить Леонию, он бы расцеловал ее. Она сказала то, что он хотел услышать. Ясно, что его план был верен. И муж, и жена будут пассивными и послушными, пока знают, что они в безопасности.

— У меня лишь маленькая жалоба или даже просьба, — продолжала Леония, ободренная улыбкой Шаметта. — Я раздета. Может ли Дану принести нитки, иголки и ткани, чтобы я могла шить? Скучно сидеть целый день в комнате. У меня появляются странные мысли, и я начинаю бояться.

— Вы не должны пугаться собственного воображения. Я распоряжусь насчет шитья. А готовить, пожалуйста.

— Должна ли я ждать вашего возвращения? — тоскливо спросила Леония. У меня нет ночной рубашки и чистого белья.

— Дану и Пане найдут что-нибудь для вас, но они не знают, что выбрать.

— Я объясню им. Любой служащий в магазине даст им подходящие ткани и нитки, а Роджер заплатит, — бесхитростно добавила Леония, напоминая Шаметту, что она очень дорога своему мужу.

Шаметт кивнул. Он не сомневался в преданности Роджера. Он слишком живо помнил горящие голубые глаза, надувшуюся шею Роджера, когда он рванулся вперед, шипя: «Я убью вас». Иногда ему казалось, что он ухватил за хвост змею, и она вывернется и укусит его. Он собирался отдать приказ убить мужа и жену. Однако в большинстве случаев ненависть и ярость были гарантией для Шаметта, что Роджер будет послушно исполнять приказы, касающиеся молодого короля. С женщиной не возникало проблем. Она была послушна и неумна. Шаметт уверил Леонию, что ее письма будут доставлены мужу, и пошел переговорить с Дану.

Этот разговор поднял Дану настроение, так что он был почти милосерден к Леонии и дал обещание, если будет время, исполнить все ее просьбы. Так как первая из них — приготовить приличный обед для них, Дану без колебаний отослал Пане за продуктами. Он даже не предложил Леонии пойти в свою комнату, а сидел, болтая с ней на кухне. Леония не хотела подорвать растущее доверие, хотя ее голова была занята следующей частью программы.

Трудность заключалась в том, как найти пару минут, чтобы приказать Фифи «найти Роджера». Если она пойдет в свою комнату, то сможет сказать эти слова, но она не уверена, что Фифи запомнит их, если не послать ее немедленно. Собачка может подумать, что Роджер прячется в доме. Она в отчаянии напрягала мозг, зная, что у нее остается мало времени до возвращения Пане, но ответа не было. Затем, как часто бывает, вопрос решился сам собой. Зазвенел звонок, объявляя о возвращении Пане. Дану был так успокоен пассивностью Леонии, что пошел открывать, не взяв ее с собой и не отослав в комнату. Как только он вышел, Леония вскочила и подхватила Фифи.

— Найди Роджера, — прошептала она, усиливая слова, насколько возможно. — Иди к Роджеру! К Роджеру! Найди Роджера!

Это все, что она могла сделать. Как только дверь хлопнула, она открыла черный ход и вытолкнула Фифи, приказывая: «Роджера! Найди Роджера!» Затем захлопнула дверь и стала к ней спиной, надеясь оттянуть время, если Дану и Пане слышали ее. Сначала она подумала, что все пропало. Мужчины ворвались в комнату, но остановились, увидев ее. — Я слышал, как хлопнула дверь, — прорычал Дану.

— Да, — дрожащим голосом ответила Леония. — Собака захотела выйти. Я не сделала ни шага, только открыла для нее дверь.

Дану подошел и потрогал ее платье, зимний воздух не коснулся его. Она говорила правду. Однако ему было не по себе, хотя вопрос не стоил выеденного яйца. Он чувствовал, что-то не так, и выглянул из окна в сад.

— Где она?

Леония почувствовала, что дрожит, переходя от страха к надежде. Сейчас, когда она сделала это, горько сожалела. Сможет ли Фифи найти дорогу домой? Такая маленькая собачка и такой длинный путь! Леония вдруг поняла, что они находятся очень далеко от магазина, ведь ей казалось, что карета ехала целую вечность. Это ужасно длинный путь для маленького беззащитного существа. Слезы полились из глаз Леонии, она тоже подошла к окну и выглянула. Убила ли она бедное создание, послав ее с бесполезным поручением? Улицы полны карет и повозок. Фифи может попасть под колеса или удариться о бордюр. Вероятнее всего, она безнадежно потеряется, будет бродить одна, голодная и испуганная, пока не умрет от слабости.

— Что случилось? — прорычал Дану подозрительно.

— Ничего, — вздохнула Леония, — ничего. Вы испугали меня, когда ворвались сюда.

Ответ был неубедительным. Дану не так глуп, как Пане, но оба помнили, что Леония не пролила ни слезинки и не казалась обезумевшей, даже когда ее похитили.

— Мне это не нравится, — проговорил Дану сквозь зубы. — Мне это совсем не нравится. Пане, выйди и поищи собаку.

— Нет! — закричала Леония.

— Почему нет? — спросил Дану.

— Потому что я не доверяю вам. Вы убьете ее и скажете, что она погибла на улице.

Когда она увидела выражение их лиц, то поняла, какую глупость совершила. Она сделала ошибку. Она слишком доверилась Шаметту. Всем троим не нравилось присутствие Фифи. Шаметт считал, что от нее нужно избавиться. Он не отдал приказ, так как понимал, что совершит насилие и сделает ей больно, если они заберут собаку. Сейчас она сама объяснила Дану и Пане, как можно избавиться от собаки. Они не думали об этом, а лишь собирались ее искать. Она убила Фифи! Она дала им оправдание, которое они искали.