Пьяная Россия. Том второй - Элеонора Кременская

– Догадался все-таки!

И тут же, на глазах у жены, дочери, двух внуков и обоих бульдогов растаял в воздухе… Блюдце с чаем еще повисело какое-то время над столом и грохнулось на пол беседки, осыпав всех присутствующих горячими брызгами.

P. S Теща у Сени лечилась в специальной клинике, но до конца своей жизни разговаривала вслух с невидимым тестем, часто пила водку на кухне и пела трескуче те же песни, что пел когда-то тесть.

Сын у Сени стал очень набожным и поступил в духовное училище, он так и не поправился больше в весе.

Дочь похудела и вытянулась настолько, что ее пригласили фотомоделью в известное модельное агентство, она только страшно нервничала при виде кроватей и все норовила под них заглянуть, в ее квартире исключительное место занимала мебель без ножек и диваны, под которые, понятно, никто не смог бы забраться.

Жена у Сени стала немножко заикаться, но в целом произошедшее ее не слишком впечатлило, она создала в интернете круг единомышленников и все разыскивала похожие истории, произошедшие с кем-то, где также участвовал живой покойник.

Оба бульдога вели себя спокойно, пока на темном ночном небе не показывалась Луна. На Луну бульдоги выли и потому по всему дому висели плотные шторы, не видя Луны, псы спали и молчали.

А что сам Сеня? Он все время лечился. Вначале у него задергались веки глаз, потом неуправляемо затрясся подбородок, и, в конце концов, затряслась голова. Лекарства не помогали. Спал он со светом и просыпался мгновенно от любого шороха. Тесть ему часто снился и грозил пальцем, дескать, если бы не ты, одним словом, мистика…

Скучно жить

Скучно жить! Кругом одно и то же, новости как с фронта, у дикторов лица напряженные! Президент Америки на Россию наезжает. Я взял фотоаппарат, пошел к автобусной остановке, в часы пик, сфотографировал народ штурмующий автобусы, выложил американцам в фейсбук и в Google, внизу подписал:

«Это русские добровольцы торопятся в российскую армию попасть!»

Мне в ответ, что такое? Шум, гам, вопросительные комментарии от американцев.

Включаю телевизор, снова новости, снова президент США нагнетает обстановку и выставляет нас, русских, агрессорами.

Я за фотоаппарат. Сфоткал дачников. Те, известное дело, бодрячками с тяжеленными рюкзаками и тележками со своих огородов прутся. Выбрал самый колоритный персонаж, сухощавую, жилистую бабульку с рюкзаком на спине, с рюкзаком на груди и багажной тележкой в прицепе. Выложил у американцев на интернет. страницах с подписью:

«Ветеран Второй мировой войны рвется в бой. Все на борьбу с войсками НАТО!»

Что тут было! Засыпали вопросами, неужели и женщины у вас участвуют в военных операциях?

Я опять за фотик и в деревню, где на сборе урожая выследил нескольких крепких баб, ядреных, мускулистых, одним словом: «Коня на скаку остановят!» Сфотографировал, выложил с подписью:

«Русские военнослужащие готовят площадку для запуска боевых ракет в сторону США!»

Выложил фотографию бабы в ватнике, за рулем трактора. Муж у нее, тракторист, в канавке отдыхал, пьяненький. Так баба вместо него работала, жена, как-никак. Подписал:

«Русские женщины проходят переобучение в танковых войсках!»

Поверили! Американцы выть начали, прямо со своих интернет. страниц, начали выть от страха.

А еще и главнокомандующий России отдал приказ о всеобщих учениях. Прокрался я с фотиком к реке, где военные спешно строили понтонный мост. Тут и население местной деревеньки, бабки, дедки стоят, дожидаются, на отрицательные махательные движения командиров не реагируют. Мост, он и в Африке мост, что и не воспользоваться, когда свой, деревенский давно прохудился. Ну и снял я, как местный люд, сметая военных, понесся с коровами, козами, курами, кошелками набитыми всякой всячиной на тот берег. На том берегу, невдалеке, в соседнем селе базар был, вот и дождались деревенские, когда можно было продать какую-никакую живность, пенсии маленькие, людям всякая деньга – подспорье.

Я за фотик. Снимки хорошими получились, четкими такими.

Выложил с подписью:

«Гражданское население сдает нормы ГТО! Даже военные уступают в физической подготовке русским старикам и женщинам!»

И тут меня вызвали. В секретные органы. О чем говорили, не скажу – потому, как секрет! Только сейчас я поеду в танковые войска, затем в космические, а после снимки в интернете выложу, так что, ждите!

Капсула молодости

Мы познакомились в горах. Так получилось, нашу стоянку уже заняли какие-то люди, деваться больше было некуда, тем более по законам туризма нас немедленно пригласили к костру, налили чуточку водочки в одноразовые стаканчики, накормили кашей с мясом и принялись знакомиться. Новыми знакомыми оказались актеры одного довольно-таки знаменитого театра, и среди всех прочих я увидела актера хорошо мне знакомого по многим и многим его работам в кино. Актер этот уже в летах, двигался в свое время очень хорошо, много танцевал, смешил людей, имел легкий характер, но теперь он угрюмо взирал на нас, смотрел с недоверием и подозрением. С возрастом у него испортился характер. Временами он что-то недовольно бурчал себе под нос и вскоре вообще ушел от нашей шумной компании.

Постепенно разговоры у костра уперлись именно в него, покинувшего нас. Я узнала, что ему уже почти восемьдесят лет и, что он недавно похоронил свою жену, с которой прошел по жизни уже лет пятьдесят, а то и больше. Женился на ней в двадцать пять. Ничего себе, да?

Актеры театра его очень любили и все от него терпели, явление довольно-таки редкое в театральном мире. Именно из-за него весь театр сидел в горах. Было приведено множество аргументов и покой, и чистый воздух, и благодать, и высокие горы.

Надо сказать на счет высоты они преувеличили. Наша гора выглядела по сравнению с соседними не очень большой, взобраться на нее, почти на вершину можно было бы пешком, ну может ползком. Во всяком случае, мне пришлось несколько раз даже прилечь прямо на тропинку, возраст давал о себе знать, почти пятьдесят лет, тоже не шутка. Конечно, никакого сравнения с износом тела актера, которого мы все обсуждали, но все же уже и тут болело, и там что-то потрескивало, а тут и пошумливало…

В предрассветные часы мы, наконец, стали расходиться, но спать не хотелось. Да ну их, эти палатки и храп мужиков. Я взобралась чуть повыше, еще повыше. Камни сидели в горе крепко, выпирали ступенями и тут кто-то сверху протянул мне руку помощи. Оказалось, тот самый актер. Облюбовал большой плоский камень, лежал на нем и наслаждался видом. Тут же и мне предложил местечко рядом с собою.

В полном молчании мы пролежали так довольно-таки много времени. Бывает хорошо молчать в обществе кого-то, а с кем-то приходится все время разговаривать, потому как даже маленькая пауза нагнетает столько напряжения, что волосы на голове приподымаются, встают дыбом.

Он оказался человеком, с которым хорошо молчать. Мы глядели на подмигивающие нам звезды бездумно. Так, наверное, смотрят деревья, покачивая ветвями в такт музыке ветра. Просто смотрят… и вялые мысли текут в их кронах, перетекая одной мыслью-каплею из ветки в ветку, пока не выступят росой на каком-нибудь листе и не упадут, сверкая безмятежностью, на землю.

Вдруг, он тронул меня за руку. Прямо на нас надвигалась с ужасающей быстротой звезда. Она росла и росла. И пока он взирал на это чудо с удивлением, я сообразила – это «серые», рептоиды, убийцы, в бывшем времени своем атланты и погубители цивилизации. Мысленно сконцентрировалась и кинула в звезду огненный шар. Звезда вздрогнула, но мгновенно выровнялась и снова ринулась к нам. Тогда я с пулеметной очередью стала метать огненные шары. Корабль был огромен, сказочно огромен. Блистая разноцветными огнями, он бесшумно пролетел над нашими головами, перекувырнулся, скользнул вдоль тропинки вниз и рухнул, ломая деревья. Мы вскочили, помогая друг другу, слезли к нашему лагерю. Все спали, как ни в чем не бывало.

По тропинке мы почти бежали, иногда съезжали на пятой точке и мне, и ему было тяжело, но спуститься, мы чувствовали необходимо. И спускались дыша загнанными лошадьми.

Наконец, достигли земли и сразу же увидели корабль. Он лежал на боку, раскрыв множество люков и полукруглых дверей. Сверкал всеми цветами радуги, но никого вокруг него или внутри мы не увидели. Довольно долго мы просидели в засаде, осторожно выглядывая из-за кустов на корабль, но все выглядело, как и минуту назад, как и пол-часа назад.

Наконец, мы отважились, подошли к кораблю, постояли, послушали, вошли. Белые полукруглые коридоры встретили нас пугающей пустотой. Мы прошли по ним сколько-то, прошли через разверстые двери и наткнулись на капсулу. Она была пуста и открыта. Я знала цену этому изобретению «серых». Недолго думая, залезла, улеглась, крышка тут же сама закрылась. Капсула мягко зажужжала, окутала меня теплым коконом, возникло щекочущее чувство в области сердца, почек, кишечника, ног. Все, что болело, капсула должна была неминуемо вылечить. Когда она открылась, он ахнул, подал мне руку, помогая вылезти и тут же залез на мое место. Капсула закрылась, окутывая его всего цветною дымкою, тихо застрекотала, мигая кнопками. И не успела я затосковать, как она открылась, выпустив его на свет. Вместо старика я увидела молодого тридцатилетнего мужчину. Ахнула. Мы поглядели друг на друга и рассмеялись. Взялись за руки и побежали к выходу. Надо было удирать, атланты никогда не оставляют своих в беде, на помощь приходят обязательно. Выход был еще свободен.