Спящая в огне - Карина де Сантис

где Кай его брал), а также вживаться в роль королевы. Конечно, идеальной она не будет, это было понятно и ежу, но Спящая научилась ровно держать спину, вести себя сдержанно и даже презрительно смотреть на русала, когда тот пытался подтрунивать над ее поведением. Нужно было максимально научиться вести себя, как подобает королеве, чтобы маленький обман продержался как можно дольше. А это было нелегко, хотя бы потому, что Этна и Кай имели весьма скупое представление об этом. Но они все же продолжали свои попытки, опьяненные желанием уничтожить ту, что причинила боль целительнице.

Пробраться во Двор было не трудно. Кай просто использовал иллюзии на всех, кто препятствовал им. Таких было не много, в основном стражники, но они сразу теряли свой пыл при виде того, что являл им русал. Честно говоря, Спящая даже думать не хотела о том, что они видели. А еще, как ни странно, она переживала за чужое самочувствие. Создание кулонов далось Каю нелегко, пусть он и пытался отнекиваться от этого. Она видела, как он тогда порезал руку, позволив магии перетечь в ракушки и стать с ними единым целом, сверкая и мерцая в лучах солнца. Она видела, как его и без того бледная кожа стала светлее на несколько оттенков, а рана на руке плохо заживала даже несмотря на то, что Этна приложила все возможности к ее заживлению. Вряд ли дело было в том, что на Западе существовала острая нехватка нужных трав. Она догадывалась, что это из-за небольшой потери силы рана плохо заживала, так еще и осталась после некрасивым рубцом на коже. К слову, сама она не чувствовала себя плохо, несмотря на то, что русал проделал похожие махинации и с ней, чтобы магия кулона знала, чей облик нужно принять.

Пробравшись через тайный вход в покои ничего не подозревающей и сладко спящей Меланты на рассвете, Кай хотел сделать все тихо. Но Этна желала, чтобы та, кто являлась ей сестрой, увидела ее лицо прежде, чем отправится в темницу. Она хотела, чтобы та ощутила сожаление и горький вкус поражения. Чтобы знала, что так просто Спящую не запугать. Меланте стоило оставить сестру в качестве камеристки. Но, раз ей не понравился этот план, пусть посидит и подумает над своим решением в подземелье замка.

Кай вновь использовал иллюзию, Этна вооружилась огнем от факела в тайном коридоре, чтобы предстать перед королевой при полном чудовищном параде. Страх на чужом лице был приятен. Еще приятнее было осознавать, что всего пара мгновений отделяла бывшую целительницу от нового титула. Королева. Это слово приятно звучало на языке. Мрачно, красиво и властно. Раньше она испугалась бы таких мыслей. Раньше не пошла бы на обман и жестокость. Но раньше она была предметом насмешек, обычной целительницей, от которой из благих намерений скрывали правду. Теперь же она Спящая в огне. Та, кто наденет на голову диадему справедливости и обрушит возмездие на тех, кто из страха лгал ей. Она больше не та запуганная девочка. Она чудовище. И она сможет постоять за себя.

Это было грубо, но Кай попросту ударил Меланту подсвечником по голове после небольшого представления с запугиванием. Недостаточно сильно, чтобы нанести ощутимый ущерб, но достаточно крепко, чтобы заставить ее отключиться на пару минут. Этого времени хватило на то, чтобы кулон впитал частичку души королевы. А дальше Этна надела свою часть ракушки, а младшая правительница получила свою. Для пущей безопасности Кай скрыл кулон на груди королевы от чужих глаз. Теперь даже Меланта не заметит его и не сможет ощутить, пока не узнает о его существовании.

Теперь, смотря на себя со стороны, Этна ощущала себя крайне странно. Одно дело — смотреть на отражение в зеркале и совсем другое видеть свое лицо на другом человеке. Она обернулась, смотрясь в зеркало в предрассветных лучах трех светил. Полные губы, волосы, достигающие плеч в беспорядочном вихре, но при этом неощутимом. Гладкая кожа. Без единого шрама и намека на уродство. Украденная красота.

Дальше все пошло как по маслу. Они обставили все так, будто на королеву Меланту, чью личность себе присвоила Этна, совершили покушение. Кай вместе со стражниками и Ундиной ворвались в королевскую спальню, когда оттуда донеслись крики и странный шум, замечая перепуганную правительницу в одной ночной сорочке и судорожно сжимающую в руках тяжелый подсвечник. Незнакомка, которая попыталась совершить покушение, без сознания лежала на полу. Позже Ундина опознала нападавшую и сообщила, что это целительница, что пришла вместе с ней на Отбор и очень сильно расстроилась, когда должность камеристки досталась не ей. По всей видимости она хотела отомстить, вот только вышло это не очень удачно.

Стражников и Ундину допросили. Удивительно, что никто не услышал и не увидел, как сумасшедшая северянка пробралась в личные покои королевы. И если Ундина получила просто строгий выговор от двух старших королев (винить ее было не в чем, поскольку она спала в соседней комнате и услышала странные звуки, когда все почти свершилось), то стражникам, которые заступили на пост не в самом трезвом виде, достались удары розгами и увольнение со службы.

Кай тоже подвергся допросу и тоже был узнан Ундиной. Если бы камеристка лично не видела, как русал вместе с ней ворвался в покои королевы, то решила бы, что он в сговоре с Этной. А так, выходит, он наоборот хотел помешать своей подруге совершить задуманную месть. Выяснилось, что русала в замок пригласил придворный мастер (подтвердивший это чуть позже), занимающийся изготовлением бижутерии. Ему нужны были материалы и Кай их ему предоставил: крупный белоснежный жемчуг и маленькие изящные ракушки могли превратиться в изящные украшения. Русал только вчера вечером прибыл ко Двору и, казалось бы, должен был отдыхать после трудной дороги, но ему не спалось. И именно бессонница заставила его выйти на прогулку по темным коридорам Двора, в одном из которых он и заметил странную крадущуюся тень. Если бы Кай знал, чем обернется эта слежка, он бы непременно поторопился и остановил северянку до того, как та ворвалась в покои. Но, к его огромному сожалению, из-за усталости и бессонницы, мучившей его сознание, он не мог быстро и хорошо соображать, а уж тем более действовать.

Впрочем, если бы не это удачное стечение обстоятельств, то никто не разбудил бы стражей и одному Жизни известно, чем бы обернулось это утро. Конечно, западного гостя сначала отчитали за хождение по замковым коридорам, но благодарили за спасение его гораздо больше. Он спас королеву Форланда от