Фантастика 2024-84 - Константин Давидович Мзареулов

Я наметил ориентиры и прикинул примерное расстояние до них. Так как тут вокруг все близко, надо будет брать пониже, винтовка пристреляна на большее расстояние. Решил я отстрелять самых прытких немцев. Помню по рассказам бывалых стрелков, что хороший снайпер может много чего натворить на поле боя. Но это снайпер, я-то и не стрелял из такой винтовки ни разу. Но почему-то упорно считаю, что получится.

К окну решил не подходить, буду стрелять из глубины комнаты. Тут как раз комод какой-то уцелел и стол вполне крепкий, вот и улягусь здесь. Быстро с Петрухой переставили мебель поудобнее для меня, и я расположился. Накрутив ремень на ладонь, зафиксировал винтовку, вроде удобно.

— Петь, давай внимательно. Главное, отыщи мне побыстрее пулеметчиков и офицеров, у тех форма отличается, да наверняка в фуражках будут.

— Так вон один, за углом дома справа, тьфу ты, — выругался напарник, — ориентир два, левый угол, двести, офицер, — вспомнив, как я просил мне докладывать о целях, Петро исправился и выдал скороговоркой именно то, что я и просил.

— Вижу, работаем! — Винтовка сильно толкнула в плечо, и сам я отвлекся, но выручил Петя.

— Сань, левее ушла и далеко за немцем! — Ага, значит, еще пониже и правее возьму. Второй выстрел, затвор назад, вперед, готов к следующему.

— Теперь прямо перед ним попал, черт, он убрался, понял, видимо. — Сам уже вижу, что убрался.

— Петь, смотри еще, а то мы так и будем за одним охотиться.

Следующим был пулеметный расчет. Поставив пулемет на остов сгоревшей машины, вроде «эмку» напоминает, два нацика принялись поливать наш дом свинцом. Где-то за стеной раздался выстрел из «мосинки», странно, что в общей какофонии стрельбы я вообще услышал этот звук.

— О, кто-то пулеметчика завалил, — крикнул Петя.

— Это наверняка наш оставшийся снайпер работает, он и второго сейчас приземлит, ищи еще цели.

Офицер все-таки не удержался и выглянул снова, а я уже понял, благодаря двум промахам, куда нужно целиться. Чуть довернув ствол, а то смотрел до этого не совсем туда, я выстрелил и сам же заметил попадание. Точнее, заметил я, как фриц упал, куда попал, конечно, не видел.

— Сань, это ты его?

— Ага, ты не заметил, куда попал? — мне было интересно, просто хотел знать, куда точно целиться.

— Прямо в грудь, он аж отлетел.

— Так, а наводил чуть ниже пояса, да между ног я целился, между ног, — усмехнулся я, — ну падлы, кто вам теперь свистеть будет? Рефери я вашего удалил с поля!

— Это ты сейчас с кем тут разговаривал? — уставился на меня напарник.

— А, не бери в голову, есть тут один, умный человек, с ним и говорил.

— Это ты про меня, что ли? — не понял Петро.

— Не-а, про себя любимого, цели ищи давай, сейчас какой-нибудь унтер на себя командование примет, если других фуражконосцев не окажется.

— Вроде есть такой, в смысле вон один в каске, руками машет, что-то орет вроде. Ориентир один, влево десять от пулемета.

— Вижу. — Выстрел, второй. — Черт, патроны кончились. — Открыл затвор и заталкивал патроны. Черт, неудобно с прицелом-то.

— А ты опять попал, уже двоих к их фашистским богам отправил.

— Ага, у них и на пряжках про это пишут, — кивнул я, закрывая затвор.

— Чего пишут? — спросил, заинтересовавшись, Петя.

— С ними бог, там написано, не видел?

— Да я по-ихнему не понимаю, — сокрушенно ответил напарник.

— Да и я немногим больше твоего, — я искал, в кого бы выстрелить, чтобы поважнее цель была, но тут вдруг стало как-то жарковато.

Из-за двух домов, что располагались на другой стороны этой улицы, вдруг поднялись немцы и бегом припустили в нашу сторону.

— Они там, чего, шнапсу приняли, что ли? — пробубнил я и начал стрелять. Из пяти следующих выстрелов я попал дважды. Одного точно наглухо, второй поживет еще, если вытащат, а… нет, не поживет. Кто-то попал в лежащего немца, и тот, замерев, распластался на земле. Из нашего дома начали стучать выстрелы автоматов и трофейных пулеметов. Немчура сначала начала валиться, а потом, видимо сообразив, что их тут нагло убивают, залегла. Мне было очень удобно стрелять сверху вниз, в лежащие и пытавшиеся укрыться тела врагов. Спрятаться посреди улицы было особо негде, если только за кучи битых кирпичей, что были вокруг, поэтому фрицы ховались кто куда мог, ну я и начал шмалять. Расстреляв еще полтора десятка патронов, с уверенностью могу заявить, что убил минимум пятерых. Когда наши сбавили темп стрельбы, наверное, перезаряжаться начали, неприятель начал вставать и, развернувшись, помчался назад.

— Вперед, за Родину, за Сталина! — услышал я призыв и почему-то спрыгнул со стола и помчался к лестнице. На ходу вешая ремень автомата на шею и дергая затвор. Винтовку я оставил в комнате, толку в атаке от нее немного будет.

Что меня так зацепило? Сам не знаю. Ладно местные, они с именем этим ложатся, они с именем этим встают, а я-то дурень куда рванул? Да, голос у Нечаева точно командирский, далеко пойдет, если не убьют прямо сейчас. Ведь это именно его призыв поднял всех в атаку. А главное, мы ведь реально прошли.

С ходу захватив оба дома напротив, за которыми немцы накапливались для атаки на нас, мы, сломив совсем небольшое сопротивление врага, обратили остатки фрицев в бегство. Во дворе одного из домов были оборудованы позиции для двух минометов, вот откуда эти суки нас минами забрасывали, а ведь нам их с прежних позиций ни за что бы не достать было. Теперь у нас есть два миномета, с запасом мин, все лучше и лучше нас снабжают немецкие интенданты. Мы пришли сюда практически нищими, а теперь богаты, как крезы.

— Сань, живой? — услышал я первые после этой дикой атаки человеческие слова.

— Да вроде, только вспотел, как колхозная кляча. — От меня и правда пар валил.

— Видел, как они бежали? Вот так же мы их до самого Берлина и погоним, — взводный сиял как начищенный самовар.

— Слушай, командир, ты хоть предупреждай, когда у тебя голову переклинит в следующий раз, ладно? — я вытер пот и грязь со лба и обнаружил свои руки красными.

— Ты не забывайся, приказ есть приказ. Нам все равно нужно было штурмовать эти позиции, а как удачно получилось, да? Блин, ты чего, ранен, что ли? — только заметив кровь на моих руках, командир закончил с лозунгами.

— Да чего-то я и не помню, чтобы меня ранило, а тут кровь… — я как-то даже растерялся.

— Давай присядь тут, сейчас сестру позову, она там раненых перевязывает.

— Много потеряли? — спросил я, сползая по стенке