Крадущиеся тени - Кей Хупер

Глава 20

В трубке повисло долгое молчание, затем Мэтт осторожно сказал:

– На дорогах распутица. Он мог остановиться, чтобы помочь вытащить кого-нибудь из канавы. У него в джипе есть цепи и мощный домкрат. Должно быть, все дело в этом. Я пошлю в ту сторону патрульную машину.

– Он бы позвонил, – возразила Кэсси. – Он обязательно позвонил бы кому-то из нас.

– Может, у него времени не было. Не сходи с ума, пока мы не выясним, в чем тут дело.

Горло у Кэсси свело судорогой, она едва сумела проглотить застрявший в нем ком.

– Я еду в город, – сказала она.

– Кэсси, послушай меня. Я не шучу насчет прессы. Возле участка стоят три съемочных фургона, тут все кишит репортерами, шагу ступить негде. Тебе не стоит сюда соваться.

– Мэтт...

– Оставайся на месте. Я все проверю и позвоню, как только что-то узнаю.

– Поспеши, – прошептала она. – Умоляю тебя, поторопись.

Но прошел еще целый бесконечный час. Кэсси металась по дому, грызла ногти, не знала, что и думать. Прекрасно понимая, что у нее ничего не получится, она все-таки попыталась мысленно вступить в контакт с Беном. Она уверяла себя, что быть такого не может – чтобы с ним что-то случилось, а ей об этом ничего не было известно. Она бы почувствовала. Непременно.

Все, что она почувствовала, это страх, и это был ее собственный страх.

Когда полицейский автомобиль Мэтта остановился перед ее домом, Кэсси уже знала, что у него плохие новости Еле живая от страха, она вышла на крыльцо навстречу Мэтту и Бишопу и по их лицам поняла, что предчувствие ее не обмануло.

– Скажите мне, что он не умер.

– Нет, он не умер. Во всяком случае... мы так не думаем.

Мэтт взял ее под руку и отвел обратно в дом. Его прикосновение вернее всяких слов сказало ей о том, как он обеспокоен.

Кэсси села на диван, переводя взгляд с одного мужчины на другого.

– Что значит «вы так не думаете»?

Мэтт сел рядом и повернулся к ней лицом.

– Мы нашли джип, но не нашли Бена. Похоже, он остановился, чтобы убрать с дороги поваленное дерево. Идиот. – Бранный эпитет Мэтт объяснил, добавив: – Джип мог бы запросто перевалить через этот ствол; он заботился о тех, кто ехал позади него. Кто бы это ни был.

– Я не понимаю, – проговорила Кэсси. – Если в джипе его не было, то где же он? Что случилось?

Со своего места в нескольких шагах от камина Бишоп сказал:

– На дороге зафиксированы следы шин другой машины, подъехавшей после него. И дерево тоже не само собой упало.

– Вы хотите сказать, что это было... что это была ловушка?

Мэтт кивнул.

– Мы так думаем, Кэсси. Похоже, кто-то еще остановился на дороге – якобы, чтобы помочь Бену. Его схватили, вероятно, сначала оглушив. Там было... Мы нашли на месте немного крови. – Он торопливо продолжил: – Мои люди прочесывают местность, я послал им в помощь поисковых собак, хотя, по правде говоря, не надеюсь, что они возьмут след. А тем временем в участке проверяются старые дела: мы ищем кого-нибудь, у кого могли быть особые счеты с Беном.

Кэсси попыталась сосредоточиться.

– Кто? Кто мог такое сделать?

– Как любой другой прокурор и бывший судья, Бен имел немало врагов, но, хотя любой из них при встрече на дороге не удержался бы от искушения столкнуть его в кювет, устроить такую западню им, пожалуй, не по зубам. Тут чувствуется что-то... ну я не знаю... что-то уж слишком личное. – Мэтт обменялся взглядом с Бишопом и добавил: – Мы кое-что нашли на переднем сиденье джипа.

– Что?

Шериф сунул руку в карман куртки и вытащил пластиковый пакетик для хранения вещественных доказательств. Внутри находилась красная роза, искусно изготовленная из папиросной бумаги.

– О мой бог, – в ужасе простонала Кэсси.

* * *

Головная боль немного утихла и превратилась в тупой стук в висках, кровь, стекавшая по щеке, запеклась, но Бен чувствовал себя по-прежнему паршиво. Стоило ему повернуть голову, как на него волной накатывали головокружение и тошнота. Несколько раз он пытался позвать на помощь в надежде, что кто-нибудь, кроме похитителя, услышит его крик, но наградой за все старания оказалось только усиление боли и дурноты. Все его тело окоченело и затекло от неподвижности, но он продолжал упрямо разминать пальцы, чтобы они не онемели окончательно, и время от времени пытался ослабить веревки, приковавшие его запястья к ручкам кресла, в котором он сидел.

Он уже успел изучить всю комнату, хотя смотреть было особенно не на что. Обстановка практически отсутствовала, на окнах висели плотные занавеси, старый ковер на полу потерся и был покрыт пятнами. Еще один стул с подлокотниками стоял у двери. В камине догорал огонь, почти не дававший тепла, единственным дополнительным источником света служил нелепо выглядевший в этой убогой обстановке элегантный торшер, стоявший в простенке между двумя окнами.

Итак, все, что он мог бы сказать наверняка о том месте, где его держали в плену, так это то, что здесь имелось электричество, хотя и не используемое для обогрева. Отсутствие отопления, не говоря уж о связанных руках и ране на голове, свидетельствовало о том, что похититель не слишком озабочен благополучием своего пленника. Железное кресло, в котором сидел Бен, находилось в самой середине комнаты и было привинчено к полу. Он сделал несколько попыток и убедился, что одной лишь силой резьбу не сорвать. Оставалось только радоваться, что руки у него привязаны к подлокотникам, а не стянуты за спиной, но такое положение, пусть и более удобное, не оставляло ему рычага для маневра в попытке сдвинуть кресло.

Зато у него сложилось впечатление, что удалось немного ослабить веревки. Если, конечно, он не принял желаемое за действительное.

Первый шок, вызванный внезапным нападением на него, наконец прошел, оставив за собой гнев и растерянность. «Страх, – подумал Бен, – несомненно, придет позже». Сейчас, в первые долгие минуты тишины и одиночества, его ум занимал только один вопрос: кто ненавидит его настолько, чтобы сотворить с ним такое?

У него сохранилось смутное воспоминание о том, как он остановил джип, чтобы убрать поваленный ствол, перегородивший дорогу, но больше он ничего не помнил и мог лишь предполагать, что кто-то подкрался к нему сзади и ударил по голове чем-то тяжелым.

Но кто?

В свое время ему довелось немало народу засадить за решетку, но Бену в голову не приходило, кто мог затаить такую злобу, чтобы решиться на похищение. Его поразило и время, выбранное для преступления: весь город радовался поимке серийного убийцы, кто в такой момент мог вспоминать старые счеты?

Он продолжал упорно двигать руками, ослабляя веревки: надо было пользоваться моментом одиночества. Что-то подсказывало ему, что долго это продолжаться не будет. И он оказался прав.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});