Боже, спаси русских! - Андрей Ястребов

Из выступления президента Торгово-промышленной палаты РФ Евгения Примакова на заседании «Меркурий-клуба» 14 января 2008 года: «У нас олигархами становились те крупные бизнесмены, кто рвался к власти, внедрял своих людей на различные государственные посты, создавал и поддерживал коррупционную практику чиновничества». Чудовищно разбогатев в результате грабительских условий приватизации, эта группа в период президентства Ельцина, сращиваясь с госаппаратом, заняла особое положение в стране.

В СМИ тогда получил распространение иронический термин «семибанкирщина» как название группы из семи крупных представителей российского финансового бизнеса, игравших значительную политическую и экономическую роль, владевших СМИ и, как предполагается, неформально объединившихся, несмотря на внутреннее разногласия, с целью обеспечить переизбрание Б. Н. Ельцина на президентских выборах 1996 года.

Американский профессор Маршалл Голдман, автор книги Petrostate: Putin, Power, and the New Russia, ввел термин «силогарх» (от «силовик»), имея в виду экономическую модель общества, где значительные ресурсы контролируются выходцами из советских и российских спецслужб.

В конце февраля 2009 года политолог Дмитрий Орешкин говорил: «Олигархический капитализм, номенклатурный, если угодно, капитализм, по определению неэффективен. Он хорош, когда у тебя есть огромный поток нефтяного масла этого самого, которое добывается скважинами, и тебе его надо разделить. Раньше или позже, но механизм, основанный на делении готовых ресурсов, себя исчерпывает».

Американская газета New York Times 7 марта 2009 года писала, что российские олигархи вскоре могут лишиться своих огромных состояний: мировой финансово-экономический кризис грозит выбросить их на помойку истории. А что поделаешь? Вот и Рябушинский писал, что огромные состояния, нажитые русскими купцами, не оставались в руках у торговых династий на протяжении столетий: «Всегда было движение – коловращение. Богатые беднели, бедные богатели». Средний период процветания рода длился 70 лет. Так что финансовый крах – это еще не конец света.

Кстати, ошибались американцы. К марту 2010 года, после кризиса, число миллиардеров в России почти удвоилось: 62 против прошлогодних 32. Вот они, парадоксы. Кризис ударил по всем, кроме богатых. Вспомним анекдот, ходивший пару лет тому назад: «Папа, что такое кризис?» – «Сынок, не бойся, кризис коснется только очень богатых людей». – «А что будет с нами?» – «А нам просто капец».

Мы, русские, не жалеем олигархов. Мы почти автоматически причисляем их к миру криминала и, соответственно, признаем, что их ремесло связано с риском.

А что насчет русского патриархального честного купца, не связанного с криминалом?

Первый образ купца в русском фольклоре – былинный новгородский Садко. Он не совершает воинских подвигов, ему вменена в подвиг его торговая деятельность.

Переоценка своих сил, самонадеянность свойственны всем нашим богатырям, как воинам, так и торговцам. Однажды Садко на пиру похвастал, что скупит все товары в Новгороде. Действительно два дня Садко скупал все товары в гостином ряду, но на третий день, когда подвезли товары московские, Садко сознался, что ему не скупить товаров со всего свету белого. После этого Садко нагрузил товарами 30 кораблей и поехал торговать. По дороге корабли, несмотря на сильный ветер, вдруг остановились. Садко, догадываясь, что морской царь требует дани, бросил в море бочки с золотом, серебром и жемчугом, и напрасно. Тогда догадались, что царь морской требует живой головы. Жребий выпал на Садко, который, захватив с собою гусли, велел спустить себя в море на дубовой доске.

В палатах морского царя Садко разрешает спор царя с царицей о том, что на Руси дороже – золото или булат, и решает его в пользу булата. Вот так. Самый главный былинный купец признает, что в России военное дело важнее торгового.

В Древней Руси «гости» – крупные купцы Новгорода, Пскова, Твери, Москвы – торговали с другими городами и странами, объединялись в корпорации. Наиболее известной из них была «Ивановское сто» – купеческое братство во времена Новогородской республики при храме святого Иоанна Предтечи на Опоках в Новгороде. Они же: Новгородская первая гильдия, отсюда и пошло выражение купец первой гильдии, то есть купец высшего разряда. Братство это было первым среди всего новогородского купечества и имело особые права. Пять старост Гильдии вместе с тысяцким вершили суд во всех спорах заморских (иноземных) купцов с новгородцами.

Гильдия также была «палатой мер и весов» тех времен: ведало мерами веса – «вощаныя скальвы, медные пуды и гривенку рублевую» и длины – «ивановский локоть».

Со второй половины XIV века и до середины XVIII века «гости» – самые главные торговые люди – члены высшей привилегированной корпорации купцов. Каждый гость имел от царя жалованную грамоту и привилегии, в том числе свободный проезд за границу для торговли, подсудность непосредственно царю, льготы в уплате пошлин.

За «бесчестье» гостя по уложению 1649 года взимался штраф 50 руб. (за «бесчестье» крестьянина – 1 руб., посадского – 7 руб.) Все они были известны наперечет. В XVII веке в России было всего-то 20 – 30 человек гостей. В XVIII веке возникло сословие купечества, так называемое третье сословие – после дворянства и духовенства.

«Жалованная грамота городам» 1785 года определила сословные права и привилегии купечества. Купечество было освобождено от подушной подати, телесных наказаний, а его верхушка – и от рекрутчины. Купцы имели право свободного передвижения – так называемая паспортная льгота. Для поощрения купцов было введено почетное гражданство.

Лучшим купцам давали дворянство, однако вскоре торговые люди, потомки крестьян, перестали домогаться дворянства. Они поняли: лучше быть первым среди купцов, чем последним среди дворян.

Почитаем у Н. Рябушинского о том, что в старину составляло представление о купеческой чести. Старик фабрикант с полным убеждением в своей правоте говорил: «Много у меня грехов, но одно себе в заслугу ставлю: фабрику утвердил и дело развил, теперь 10 000 народу кормлю». Если работник уходил с фабрики по собственной воле, хозяин считал это бесчестьем для себя. С гордостью говорилось: «От меня не уходят».

Патриархальный русский купец испытывал перед Богом сознание вины за то, что недостаточно средств уделяет бедным. В исповеди были особые вопросы хозяевам – например, вовремя ли они платят работникам? Слуга знаменитого купца Морозова рассказывал, что старый хозяин у себя в моленной часами со слезами отмаливал грех штрафования. Причем был издан закон об обращении всех штрафных денег в особый капитал с назначением на нужды рабочих.

Пример Морозова показателен. Это был особый тип кающегося купца, который «у себя в моленной поклоны бил, каялся. Плакал, у Бога прощения за свою строгость просил, деньги нищим (тем же прогнанным пьяницам) раздавал; ясли, санатории для рабочих строил». Купеческая благотворительность поражала воображение. Интересно, как один и тот же постулат – «богатство дано Богом во временное пользование» – русских купцов подвигал на щедрость, а протестантских негоциантов – на скупость. Почти все купцы и практически каждый богатый мужчина в России жертвовали на нужды церкви, строили богадельни и сиротские дома, больницы и бесплатные столовые...

При этом даже такой апологет купечества, как Рябушинский, признавал, что уже в начале XX века появлялось все больше «рвачей», что тип совестливого патриархального купца ушел в прошлое.

Мамин-Сибиряк в романе «Хлеб» пишет о некоем Галактионе: «В нем мучительно умирал тот простой русский купец, который еще мог жалеть и себя и других и говорить о совести». Тем не менее и Галактион сдался духу времени: у него «начинала вырабатываться философия крупных капиталистов, а именно, что мир создан специально для них, а также для их же пользы существуют и другие людишки».

Предпринимательство начало срастаться с чиновничеством... Вот тогда, видимо, и начались все наши горькие беды.

И КАКОЙ ЖЕ РУССКИЙ...

ДЕФИЦИТ ЛИЧНОСТИ И ИЗБЫТОК НАЛИЧНОСТИ

Читатель, придвинь книжку поближе, сейчас мы с помощью статистики объясним тебе, как можно из чисел делать новые числа, чтобы статистика пышно расцветала подобно бодлеровским цветам. Итак, вот она, бодлеровская статистика.

За последние 15 лет число миллионеров возросло более чем в три раза.

Все, не нужно больше статистики.

Если ты читаешь эти слова, значит, ты не миллионер.

Ты мечтал о том, чтобы все, как в телевизоре. Добротная патриархальная семья, счастливые дети, все вы пьете дерьмовый сок. На сок у тебя денег хватает. На лечение тестя не хватает. Тещу не разжалобить никакими подарками на Восьмое марта. Ей тоже всего не хватает. Что же, теперь получи, малыш, ниже пояса.

«Что теперь делать?» – задает наш человек очень русский вопрос. И очень по-русски отвечает: «Может, дождаться прихода луны и запеть серенаду?»