Убийственно жив - Питер Джеймс

В воскресенье в начале дня, думал Грейс, Бишоп был в больнице. Поэтому он исключается.

В воскресенье в начале дня кто-то распорол крышу машины Клио.

Он пролистал расчет времени, дойдя до утра воскресенья. Согласно заявлению Бишопа, сделанному на первом допросе, он провел то утро в гостиничном номере, просматривая сообщения на электронной почте, а потом отправился на ленч к друзьям. Друзей, Робина и Сью Браун, как было отмечено, расспросили, и те подтвердили, что Бишоп пришел в половине второго и пробыл у них до начала пятого. Живут они в пригороде Глайнд, до которого от Королевской больницы ехать пятнадцать-двадцать минут, по прикидкам.

Первый снимок камер наблюдения сделан в двенадцать пятьдесят восемь. Трудно, но возможно. Очень даже возможно.

Он снова просмотрел время ранних утренних событий. Бывшая на дежурстве Линда Бакли доложила, что Бишоп оставался в номере до полудня, потом уехал в своем «бентли», предупредив, что едет к друзьям, а попозже вернется. Она записала, что он вернулся в шестнадцать сорок пять.

В душе росло беспокойство. Бишоп с легкостью мог свернуть к моргу по пути из больницы. Но зачем? С какой целью, скажите на милость? Какой у него мог быть мотив?

А какой мотив для убийства Софи Харрингтон? Никакого! Влетела запыхавшаяся Корбин:

— Вы меня вызывали, сэр?

Грейс извинился за вызов во время перерыва, объяснив, что хочет кое-что узнать из показаний телефонных базовых станций и записей видеокамер. Ему надо было проследить за местонахождением Бишопа с воскресного полудня, когда он покинул гостиницу, до момента прибытия в Глайнд к Браунам.

— Эй, старик, — неожиданно окликнул его Брэнсон, молча сидевший за своим столом.

— Что?

— Если Бишопа принимали в больнице в отделении неотложной помощи, его должны были зарегистрировать.

И Грейс сразу понял, насколько устал. Как же можно было это просмотреть?

— Знаешь что? — сказал он.

— Внимательно слушаю.

— Мне иногда кажется, что ты сообразительный.

113

Грейс быстро обнаружил, что заслоны социальной службы — полная ерунда по сравнению с марафоном, который пришлось выдержать в брайтонском управлении здравоохранения. Гленна Брэнсона полтора часа перебрасывали от одного чиновника к другому, заставляли ждать, пока кончится совещание, прежде чем ему удалось связаться с каким-то управляющим, имевшим право санкционировать разглашение конфиденциальной информации. Причем после того, как Грейс лично вмешался и изложил ему дело.

Следующая проблема заключалась в том, что ни один мужчина по фамилии Бишоп не обращался воскресным утром в отделение неотложной помощи, а с ранами руки в тот день приняли семнадцать человек. К счастью, доктор Радж Сингх был на дежурстве, и Грейс отправил Брэнсона в больницу с распечатками видеозаписи в надежде, что врач опознает мужчину.

Где-то в половине пятого он позвонил Клио, спросил, как у нее дела.

— Все тихо и спокойно. — Голос усталый, но вполне веселый. — У меня тут все время сидят два детектива, просматривают бумаги. Я работала с Дарреном, он привез меня домой. А ты как?

Грейс рассказал о своей беседе с инспектором Полом.

— По-моему, это не Ричард, — сказала Клио с облегчением, что его озадачило. Глупо, конечно, но она с таким теплом назвала имя бывшего жениха. А вдруг их отношения хоть и кончены, но не совсем? — Допоздна будешь сегодня работать? — спросила Клио.

— Пока не знаю. В половине седьмого инструктаж, неизвестно, что еще там вскроется.

— Поужинать не хочешь?

— Спрашиваешь.

— А во что мне одеться?

— Прикройся салатным листом.

— Тогда приезжай как можно скорее. Хочу тебя.

— Люблю тебя, — ответил он.

— Я тоже.

Решив воспользоваться первой за весь день свободной минутой, Грейс направился к программистам в дальний конец здания, где работала несчастная Дженет Макуиртер.

В обширном помещении трудились человек сорок, в большинстве своем штатские. Обычно там всегда стоял деловой шум, но сейчас было тихо. Он стукнул в закрытую дверь бывшего кабинета Дженет Макуиртер, где теперь, как указывалось на табличке, располагалась констебль Лорна Бакстер, начальник отдела. Он знал ее так же давно, как Дженет, и она ему тоже нравилась.

Не дожидаясь ответа, Грейс открыл дверь. Лорна, которой перевалило за тридцать, была на последних месяцах беременности. Прежде длинные темные волосы были теперь коротко, по-монашески неуклюже подстрижены, подчеркивая пополневшее лицо.

Лорна разговаривала по телефону, но приветливо ему махнула, пригласив войти и указывая на стул перед письменным столом. Он закрыл за собой дверь и сел.

Маленький квадратный кабинетик был почти полностью занят столом, креслом, двумя стульями для посетителей и высокими картотечными стойками. К правой стене разноцветными булавками пришпилены страницы комикса и листок бумаги с изображением сердца и надписью: «Мама, я тебя люблю!»

Закончив разговор, Лорна поздоровалась. Говорила она с сильным южноафриканским акцентом, хотя уже больше двенадцати лет жила в Англии.

— Привет, Рой! Очень рада вас видеть. В чем дело?

— Хочу спросить о Дженет.

Женщина печально улыбнулась:

— Мы с ней были близкими подругами.

— Что же все-таки произошло? Я слышал, что она в кого-то влюбилась, уехала с ним в Австралию, где они собирались пожениться.

— Да. Она была страшно счастлива. Знаете, до тридцати шести у нее не было серьезного мужчины. По-моему, она уже смирилась с мыслью, что до конца жизни останется одинокой. И вдруг она встретила такого мужчину, и это был просто луч света. За несколько недель она полностью переменилась.

— В каком смысле?

— Совершенно преобразилась. Сменила прическу, одежду, все прочее. И была очень счастлива.

— А потом ее убили?

— Похоже на то.

— Что вам или еще кому-то известно о ее женихе?

— Немного. Она была скрытной. Я, пожалуй, лучше всех ее знала, но и для меня она была закрытой книгой. Она далеко не сразу призналась мне, что встречается с ним. О нем почти ничего не рассказывала, хотя намекала, что человек он богатый. Владелец большого дома в Брайтоне, квартиры в Лондоне. Главная проблема заключалась в том, что он был женат. Но собирался оставить жену.

— Ради Дженет?

— Так он ей говорил.

— Она верила?

— Полностью.

— А чем он занимался, известно?

— Программным обеспечением. Что-то связанное с размещением пассажиров задержанных рейсов. Дело вроде доходное. Он решил открыть фирму в Австралии и начать новую жизнь с Дженет.

Размещение пассажиров, усиленно соображал Грейс. Тем же самым занимается Бишоп.

— Его имени она не упоминала?

— Нет. Не хотела его называть, потому что он был женат и она обещала держать их отношения в тайне.

— Вряд ли она была шантажисткой, — сказал Грейс. — И вряд ли у нее были деньги.

— Не было.

— Зачем тогда было ее убивать, если, конечно, он это сделал?

— Может быть, их обоих убили? — предположила Лорна. — А обнаружили только ее тело?

— Возможно, — согласился Грейс. — Кто-то его преследовал, а она попросту оказалась не в тот момент не в том месте? Это не первый случай. Есть какие-нибудь сообщения от следственной бригады?

— Пока ничего серьезного. Лишь одна любопытная деталь.

— А именно?

— Я сегодня разговаривала с Реем Пэкемом из отдела высоких технологий…

— Знаю его. Хороший человек.

— Он проверял данные с компьютера Дженет и раскрыл электронный дневник, который она уничтожила перед отъездом.

В дверь постучали. Вошел молодой человек, и Лорна сказала:

— Прошу прощения. Дермот, что-нибудь срочное?

— Нет… Я завтра зайду.

И молодой человек вышел, закрыв за собой дверь. Лорна снова повернулась к Грейсу:

— На чем мы остановились?

— На дневнике Дженет, — напомнил он.

— Да, верно. Там было лишь одно имя, внесенное месяцев девять назад и никому из нас не известное. Запись была сделана вечером в декабре прошлого года. Дженет записала: «Выпьем, Брайан».

— Брайан?

— Да.

Грейса прохватила дрожь. Брайан. Размещение пассажиров задержанных рейсов. Большой дом в Брайтоне. Квартира в Лондоне. Убитая женщина.

Мозг заработал, усталость разом улетучилась. Не потому ли он проснулся среди ночи, думая о Дженет Макуиртер? Подсознание подсказало, что тут есть какая-то связь?

— Кажется, вы что-то увидели, Рой?

— Возможно. Кто расследует дело о смерти Дженет?

— Инспектор Винтер.

Грейс поблагодарил и отправился к Винтеру, излагать свои соображения по расследуемым делам.

На обратном пути он чуть не столкнулся с Гленном Брэнсоном, который с триумфальным видом вывернул из-за угла.