Что известно реке (ЛП) - Ибаньез Изабель

Его губы коснулись моего виска.

— Я знаю, что это эгоистично и надеюсь, что ты сможешь мне это простить.

Это было одно из воспоминаний, которое я тоже хотела.

— Прощаю, — выдохнула я.

Уит закружил меня в танце, прижимая к себе, и от его мятного чистого аромата у меня закружилась голова. Вокруг нас мелькали парочки, шептались, сплетничали и отсчитывали минуты до Нового года. Он ослабил крепкую хватку на моей талии и отступил на шаг назад.

— Благодарю за танец.

В поле моего зрения мелькнуло знакомое лицо. Кровь отхлынула от моего лица. Мы не виделись уже месяц, но я узнала бы его из тысячи.

— Оливера? Инез, в чем дело?

Лицо Уита стояло у меня перед глазами, но я не могла оторвать взгляда от мужчины, холодно смотрящего на моего дядю, танцующего с Эльвирой. Он сжимал бокал шампанского, а на его мизинце сверкало золотое кольцо Клеопатры.

— Мистер Стерлинг, — прошептала я. — Он здесь и не сводит глаз с моего дяди. Он выглядит разъяренным.

Уит как бы непринужденно повернул голову, но это не скрыло внезапного напряжения, сковавшего его челюсть.

— Думаешь, он из Компании? Той, что организует торги у Врат Торговцев?

— Мы подозреваем, что так и есть, — прошептал он мне на ухо. — Мы пытались придумать план, как разыскать твою мать, но твой дядя также хочет, чтобы я вернул кольцо.

В передней части бального зала оркестр сменил композицию, давая всем понять, что начался отсчет до полуночи.

— Почему мой дядя сказал тебе это сделать, когда мы уже нашли Клео— я оборвалась, когда Уит пристально посмотрел на меня.

Я быстро скорректировала свои слова и продолжила более сдержанным тоном:

— Почему дядя хочет вернуть кольцо? Оно больше не требуется для ее поиска.

Не требуется, потому что у него есть я.

Уит молчал, сложив руки на груди.

— Тебе действительно не приходит в голову ни одной причины, по которой он хотел бы вернуть кольцо?

Интонация, с которой он произнес эти слова, заставила меня осознать заведомо очевидную вещь для моего дяди. Мистер Стерлинг мог использовать кольцо, чтобы самому разыскать гробницу Клеопатры. Если он был частью Компании, значит, у него была возможность найти Клеопатру. Если бы он нашел ее гробницу, какая бы судьба ее ждала? Позволил бы он ей остаться в Египте? Станут ли ее вещи украшением выставок в других странах? Мне не хотелось думать о вероятном исходе.

— Возможно, это уже не имеет значения, — медленно начала я. — Магия могла оставить на нем свой след. Ему не понадобиться кольцо, чтобы найти ее гробницу.

Он покачал головой.

— Вряд ли это случилось, потому что в таком случае он бы уже отправился на Филы. Магия оставляет след в зависимости от силы заклинания или, если она, черт возьми, хочет этого. Подумай, сколько людей могло уже коснуться кольца с тех пор, как были наложены чары. Их могли быть десятки, прежде чем кольцо оставили в гробнице.

— И затем мой отец, я и, наконец, мистер Стерлинг, — перечислила я. — И как же ты собираешься его вернуть? Это украшение не покидает его палец.

— У меня есть свои методы.

Дядя позаботился о том, чтобы мы с кузиной могли сесть на ближайший поезд до Александрии, но до этого я хотела хоть чем-то помочь после всего, что натворила. Папа доверил мне это кольцо, а мистер Стерлинг стянул его прямо с моего пальца.

— Позволь мне помочь.

Уит покачал головой.

— У меня есть знакомые в городе, которые могут мне помочь. Ты будешь только мешать, Инез. К тому же… ты уезжаешь.

— Я могла бы что-то сделать до этого, — сказала я в отчаянии. — Я устроила беспорядок и меня убивает, что разгребать его придется вам двоим, а меня здесь даже не будет.

Меня убивало, что я никогда не узнаю о судьбе папы. Я не хотела прекращать поиски. Но как я могла их продолжить, находясь на другом континенте?

Он не сводил с меня глаз, и меня поразило, насколько уставшим он выглядел. Глубокие тени омрачали кожу под его голубыми глазами.

— Ты ничем не сможешь помочь. Подумай об Эльвире. Будет ли справедливо провести последние дни здесь, забыв о ее существовании? Это больше не твоя проблема, Инез.

Мой взгляд метнулся к богато украшенным часам в передней части бального зала.

— До полуночи осталось две минуты.

— Так и есть, — сказал он. — Это прощание.

Стрелки на часах скользили вперед.

— Еще минута, — вздохнула я.

Уит был мрачен и серьезен, пока все вокруг веселились и хлопали: джентльмены подкидывали шляпы, дамы махали в воздухе платками. Я оставалась совершенно неподвижной, пойманная в ловушку горящих глаз Уита. Он медленно наклонился вперед и прошептал:

— С Новым годом, Инез.

— Feliz año nuevo97, Уит.

Вокруг нас поднялся оглушительный шум, он нежно прикоснулся губами к моей щеке. Затем выпрямился и растворился в беснующейся толпе.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Мы с Эльвирой шли обратно в наш номер, все еще ощущая вкус шампанского на языках и звоном музыки в ушах. С каждым новым шагом трещины в моем сердце становились глубже. Когда-нибудь мне придется собрать все кусочки воедино. Но этим вечером страдания были неизбежны.

Я никогда не увижу Уитфорда Хейса.

— Ты его поцеловала?

Я уставилась на нее.

— Ты же не собираешься допрашивать меня после того, как я выпила так много?

— Ты выглядишь очень грустной, — сказала она. — Я подумала, что причина в нем.

— Как я уже говорила, он женится, — я прочистила пересохшее горло. — Я могла бы спросить, подарила ли ты свой поцелуй какому-нибудь мужчине из тех, с которыми танцевала?

Ее щеки порозовели.

— Утром я буду пить чай на террасе с одним из них.

Мои брови взметнулись вверх.

— Тебе потребуется сопровождение.

— Ты же не серьезно, — сказала она.

— Эльвира.

Она деликатно пожала плечами.

— Мне это действительно необходимо? Я нахожусь в другой стране…

— В большинстве своем здесь преобладают англичане, у которых схожие правила этикета с высшим обществом Буэнос-Айреса. Многие из них посещают Аргентину по делам и ради отдыха.

Эльвира надула губы.

— Ты говоришь в точности, как твоя мать, — я замерла, а она тут же закрыла рот ладонью. — Моя мать. Я хотела сказать, моя мать. О, Инез, мне так жаль. Lo siento! — она потянулась к моей руке и сжала ее. — Ты простишь меня?

— Все в порядке, — сказала я, несмотря на внезапный кульбит, который совершил желудок. Ее слова были подобны пощечине. Я знала, что она сделала это не нарочно, но все равно было больно. — Я готова к тому, чтобы завершить эту ночь.

Мы ворвались в номер, наши платья помялись, волосы растрепались, мы были похожи на увядшие цветы. Эльвира опустилась на диван, широко зевая. Я бросила на нее насмешливый взгляд, доставая из волос шпильки, распуская свои дикие локоны, и старалась звучать доброжелательно.

— Эльвира, рискуя быть похожей на твою мать, прошу пообещать мне, что ты разбудишь меня перед своим свиданием. Я сопровожу тебя… Нет, не делай такое лицо. Это правильное и разумное решение.

— Хорошо, хорошо.

— Почему это так важно для тебя?

Эльвира поерзала на своем месте, ее глаза округлились и стали умоляющими.

— Инез, я раньше никогда не оставалась одна. Мне просто нужно немного времени, чтобы насладиться чем-то, что не является частью расписания или не требует одобрения моей матери. Очень вероятно, что в один прекрасный день я выйду замуж за совершенно незнакомого человека. За того, кого для меня выберут. Но завтра я буду с тем, кого выбрала сама. Неужели ты не понимаешь?

Невероятно, как быстро мы стали копиями друг друга. Эльвира следовала за мной, куда угодно, доверяла мне вести ее за собой в великие приключения. И моей обязанностью было присматривать за ней. Защищать ее от любых неприятностей, в которые мы попадали по моей вине. Например, тот случай, когда мы застряли на дереве будучи шестилетками, или, когда я заблудилась в центре Буэнос-Айреса. Она верила, что я верну нас домой целыми и невредимыми.