Остров - Ол Гот

       Он не замедлил воспользоваться случаем, и невзначай, слегка ущипнул Речел, но девушка посмотрела на него так, что он смутился и прошептал извинение. Впрочем, Дик убедившись, что Дядя был прав,  тут же сделал шаг в сторону своей основной цели. Шаловливая рука ощутила теплую упругость бедра Тесс, и тут же он почувствовал, что приближается к желаемой развязке.  Словесный отпор девушки был мгновенным и, хотя она вздрогнула от его прикосновения, но  вида не подала, по сути, поощряя его. Искра, пробежавшая между ними, подсказала Дику, что теперь она возьмет свое сполна. А пока надо было продолжать перепалку. 

 Для  Дика было важно, что он впервые получил возможность обменяться откровенными взглядами с Вивьен и  почувствовать, что Тесса злиться, заподозрив интерес «моряка» к молоденьким девицам. Он окончательно убедился, что девушка сделает все, чтобы завладеть им. 

 За завтраком «Моряк» быстро стал центром компании, но брать инициативу в свои руки не спешил. Прикидываться уставшим после ночной вахты не пришлось. Дик, действительно мало спал этой ночью, и был вымотан подготовкой  облика, в котором предстал  перед сестрами, так что  просьба на сегодня ограничиться пассивным отдыхом была искренней.

      Лиз сейчас  же  поддержала  его, и у Дика появился повод легализовать свои отношения с Саэко и ее помощницами. Для Лиз и Тессы надо было  продемонстрировать  свою  дружбу  с  сержантом и другими японками. Кроме того, их необходимо было ближе познакомить  со своими стражами.

      Для сестер должно было стать ясным, что «моряк» хорошо знаком с Саэко. Кроме того, неплохо было показать, что отношения с японкой имеют,  куда большее содержание. 

 Дик, не без удовольствия отметил, что Тесс насторожилась, и когда все разбежались готовиться к пикнику, он намеренно не стал торопиться присоединяться к девичьей компании. Вооружившись стаканом какого-то питья на террасе своего коттеджа, он с отвращением жег в пепельнице одну за другой ненавистные сигареты и неторопливо перелистывал старый журнал.

       Разъяренную Тессу долго ждать не пришлось. И как только она появилась в доме, Дик  не стал медлить и, не раздумывая, схватил ее в объятья. Кстати  Тесса   сопротивлялась уже чисто для вида, ее явно бил озноб желания. С некоторым удивлением он отмечал, что на время забыл Вивьен. Эта женщина хотела его, и он хотел ее. В тот момент ему было абсолютно безразлично, кто и при каких обстоятельствах обладал ею, как впрочем, и ее сестрой. Его интересовало только это прекрасное тело, и он стремился овладеть им. Теперь  ему представилась возможность, вспомнить  все  чему он научился. Он довольно долго и грубо делал свое дело, и окончил только, когда с губ девушки  слетел сладострастный стон удовлетворения.   На берег озера они пришли порядочно задержавшись.

        Все сделали вид, что не обратили внимания на их отсутствие, но  обрадовал случайно пойманный взгляд Лиз, который подсказал Дику, что и здесь «близнецов» ждет успех.

 Весь остаток дня Дик был центром девичьей компании, и когда  вечернее веселье увяло, Дик не уверенный в дальнейших планах Тесс, уже решил, что эту ночь проведет в одиночестве, однако он ошибся. Тесса его поджидала и прямо заявила, что на эту ночь у нее вполне конкретные  планы. Впрочем, ее планы простирались и на все его ночи в дальнейшем. С этого времени она окончательно обосновалась в доме любовника и отлынивать от своих обязанностей ему не позволяла.

***

 Следующий день стал поворотным в жизни не только Дика, но и всех пленников острова, хотя и начинался, как простая морская прогулка. 

 Прибрежные рифы были настолько опасными, а обрывы настолько высоки, что у прежних обитателей острова просто не возникало желания тщательно обследовать прибрежную полосу вокруг всего острова. Дальнейшее показало, что если такие попытки и делались, то носили явно формальный  характер. Первая же вылазка в ранее не обследованную зону привела к удивительным находкам.

 Для плавания вдоль берега острова Дик, по совету Гюнтера, взял большую надувную десантную лодку с подвесным мотором, ее при случае можно было легко перетащить через отмели. Целью прогулки был удобный песчаный пляж на южной оконечности острова. По крайней мере, так он выглядел с высоты островного плато.

        Дик, впервые взял на себя роль шкипера пусть и маленького, но все же корабля, которому предстояло пробраться среди рифов и отмелей, там, где до него, похоже никто плавать и не пытался.  Ответственность усугублялась к тому же тем, что «моряк» не имел права опозориться перед своими пассажирками. Он посадил на нос лодки Берти, наградив его гордым званием лоцмана, и  старался плыть как можно осторожней.

        Плавание к южной оконечности острова было относительно недолгим и, наконец, естественный изгиб скального берегового обрыва   отодвинул черные клыки рифов,  ярдов  на   восемьсот в море. Образовалось подобие лагуны, спокойной даже в шторм. Лодка проскользнула под базальтовую арку береговой скалы, и уткнулось в  песчаный  берег  пляжа.

 Девушки не стали откладывать купания, однако Дик не поддался искушению. Вода была рядом и ни куда от него не денется до вечера. Он, по-хозяйски, решил обустроить место пикника. К тому же Берти мечтал развести костер.  Мысль запасти топливо раньше ему в голову не пришла, и он решил поискать хоть какое-то  топливо на берегу.

        Береговые обрывы здесь,  как и везде с южной стороны острова были  выжжены  безжалостным солнцем и были безжизненны.  Но обширная пологая каменистая осыпь, начинавшаяся сразу за пляжем, дольше сохраняла какую-то влагу и была укрыта бурым ковром, сухой, выгоревшей от солнца весенней растительности, так что рассчитывать на хотя бы символическое топливо здесь было возможно.

       Осыпь была довольно крутой, и поднималась на высоту двадцати – тридцати футов, так что идти  по обсыпавшемуся под ногами щебню было довольно сложно. Дик решил поискать более удобный подъем и действительно обнаружил, что с восточной стороны, осыпь значительно более отлога. По сути, она складывалась из череды  засыпанных щебнем и заросших уже совсем засохшими растениями  каменных площадок довольно равномерно поднимавшихся вверх.

       Вершина осыпи была уже совсем ровной и обрадовала по счастью большим количеством сушняка. Две вязанки его уже должны были удовлетворить искателей, когда любознательный Берти зашел за вертикальный столб скалы,  замыкавший площадку.

      - Ричи иди сюда! Здесь клад! – Восторженный вопль мальчика заставил Дика оставить возню с сушняком и самому последовать тем же путем.

      Почти прямоугольный скальный пилон  скрывал вход в глубокую пещеру. Только позднее Дику стало ясно, что и странная прямоугольная скала у входа, и сама  стреловидная арка входа, а также и ровный свод основной  пещеры небыли случайными. Но тогда его, как и мальчика заинтересовало только то, что лежало прямо под ногами.

      В первый момент ему, как и Берти показалось, что они попали в пещеру Али Бабы.  Груды изысканной восточной посуды, оружие, затейливые сундуки и грубые бочки, ящики, тюки оставляли только узкий проход в терявшуюся во мраке глубину пещеры.

      После яркого солнца тьма в пещере, уже на расстоянии нескольких метров от входа показалась непроглядной, однако глаза быстро привыкли, и Дику  стало ясно, что хотя Берти нашел настоящий клад, сокровищ в ней не было. Медная утварь и украшения, почернели, а не редко и позеленели от времени. Стальное оружие поржавело.  Дерево рассохлось и крошилось от старости. Истлевшая ткань тюков расползалась от одного прикосновения. На всем лежал толстый слой пыли и упавшие со сводов камни.

       За поворотом пещеры была все та же свалка старого хлама, но разглядеть ее было невозможно из-за ставшей уже действительно непроглядной тьмы. Огонек зажигалки не мог решить эту проблему и Дик послал Берти за вязанкой сушняка, который он оставил у входа в пещеру. Высушенные солнцем ветки легко загорались и неплохо выполняли роль факелов.

 Факелы дали возможность продвинуться вглубь подземного коридора, но ничего нового в нем не встретили. Дик и его верный спутник только убедились, что  все,  что  они  видели,  истлело и поржавело еще больше.  Старый хлам, видимо, в беспорядке оттаскивали в глубину пещеры, для того чтобы освободить место реальным ценностям, впрочем,  и их ожидала все та же судьба – тление и обветшание.

       Одно Дику было теперь ясно. Если у входа в пещеру он нашел вполне современную винтовку Энфилда, то ближе к повороту валялись уже кремневые ружья времен Бонапарта, а за поворотом фитильный мушкет соседствовал со стальными шпагами мушкетеров, века расцвета французской монархии. Стальные рыцарские латы, европейские мечи и кривые арабские сабли, арбалеты, копья и щиты всех мыслимых видов составили бы роскошную коллекцию для любого любителя древностей, и все располагалось по вполне определенному принципу – чем старше была вещь, тем дальше вглубь пещеры отодвигали ее новые поступления. Вполне можно было предположить, что в глубине этого немыслимого хранилища вполне могли найтись античный меч или бронзовая секира древних мореходов.