Наследство. Огонь и меч - Саймон Браун

Волна силы исчезла так же внезапно, как и возникла. Олио с трудом отпустил Ключ и поднялся на ноги. Тотчас же сознание покинуло его, и он начал падать. Перед его глазами встала темная пелена, он даже не смог различить лицо человека, который подхватил его и потащил прочь, подальше от изумленной толпы. Однако спустя несколько мгновений принц услышал знакомый голос, сказавший:

— Не думал я, что мы сможем это сделать.

— Эдейтор? Но что же все-таки вы сделали? — слабым голосом спросил Олио.

— Всего лишь добавил мои скромные познания в магии к тому могуществу, которое даровано вам Ключом Сердца. Вы в состоянии идти, ваше высочество? У меня не хватит силы нести вас на себе дальше. Мне хотелось бы, чтобы вы оказались как можно дальше от этого дока, прежде чем кто-нибудь сможет узнать вас.

Его опасения не были беспочвенными — кое-кто из грузчиков уже показывал пальцами в их сторону, а в толпе зевак прозвучало слово «чудо». Кивнув, Олио сделал несколько слабых шагов. Эдейтор подставил плечо под руку принца и помог ему добраться до выхода из гавани. Так они двигались до тех пор, пока не добрались до одной из темных узких улочек на задворках пакгаузов, окружавших гавань. Вместе они прислонились к старой кирпичной стене.

— Мне хотелось бы, ваше высочество, чтобы вы не забывали об осторожности, выходя из дворца, и брали бы с собой стражу, — выдохнул Эдейтор, с трудом пытаясь отдышаться.

— Что же хорошего может в-в-в-выйти из того? Всем станет сразу же ясно, кто я такой, и все будут кланяться мне, подавать прошения и ходатайства. Разве я смогу при этом как следует узнать город?

— И все же для вас будет лучше взять на себя бремя ответов на ходатайства и прошения, нежели оказаться зарезанным каким-нибудь негодяем. Как раз здесь, в доках, особенно много чужестранцев, не имеющих никакого отношения к Гренда-Лиру. И все они норовят напасть на богатых юных аристократов, дабы поинтересоваться содержимым их кошельков.

— Боже, как стыдно было бы умереть, если бы кто-нибудь принял меня з-з-з-за кого-то из членов Двадцати Домов, — попытался отшутиться Олио, однако его смех прозвучал принужденно.

— Но я всегда считал, что ваша семья была связана с Двадцатью Домами.

— Только не говорите об этом, пожалуйста, моей сестре.

Олио резко выпрямился и вновь почувствовал тошноту. Эдейтор тут же подхватил его.

— Что т-т-там произошло?

— Вы исцелили умиравшего.

— Д-да, но эта заслуга принадлежит не мне. Ключ показал свое могущество только благодаря вашей магии.

Эдейтор покачал головой.

— Я не согласен с вами, ваше высочество. До сих пор мне не удавалось произвести ничего подобного, а между тем через мои руки прошло немало священных реликвий. Ключ возымел действие благодаря тому, что вы стали проводником могущества.

— А если так, почему же он не помог мне до вашего вмешательства?

— Не знаю. Может быть, вам надлежит развить в себе некие способности. Не припомните ли вы, когда вы были еще ребенком, вас не испытывали относительно магических способностей?

— Н-н-нет.

— Тем не менее мне кажется, что это имеется во вс. ей вашей семье. В этом нет ничего необычайного. Абсолютно ясно, что вашей матушке от рождения было дано могущество. Кроме того, возможно, что Ключи способны проявлять свою силу только будучи вместе, а по отдельности каждый из них нуждается в дополнительных магических средствах. Но уверяю вас, принц, мне до сих пор не известен ни один-маг, который мог бы проделать что-либо, подобное нашему с вами сегодняшнему деянию. Об этом следует серьезно подумать.

Одно застенчиво улыбнулся.

— Однако вдвоем мы м-м-можем вызывать к жизни силу Ключа, Эдейтор.

— Да, но за это придется платить. Мы оба измучены.

Олио слабо кивнул.

— Боюсь, что нам придется закончить наше сегодняшнее путешествие. Мне не припоминается, чтобы когда-нибудь прежде я испытывал такую усталость.

— Мне тоже. Идемте, ваше высочество, я провожу вас обратно во дворец.

— Но ведь ваши собственные апартаменты совсем недалеко отсюда. Со мной все в п-п-порядке.

Однако в конце концов Эдейтор настоял на своем, и они вместе вышли на широкую улицу, которая тянулась через весь город и заканчивалась на холме, возле главных дворцовых ворот, которые охранялись двумя королевскими стражниками. Здесь прелат оставил Олио, уверившись в том, что теперь принц был в безопасности. Олио смотрел ему вслед, удивляясь и недоумевая — что же он такое сделал, чтобы заслужить такую преданность?

— Ваше высочество, мы не знали, что вас не было во дворце, — виновато произнес один из стражников в ответ на приветствие принца.

— Это была целая история, — едва ли не задыхаясь, ответил Олио.

В главном дворе он немного помедлил, пытаясь побороть изнеможение и разобраться в целой туче вопросов, которые теснились в его сознании и касались всего, что произошло в доках. Ему одновременно хотелось и рассказать об этом кому-нибудь, и отправиться спать. В конце концов он решил сперва повидать Ариву, подумав, что, может быть, из прочитанных ею книг она извлекла какие-либо познания, которые помогли бы понять, каким образом при помощи Эдейтора ему удалось совершить небывалое.

Он заглянул в ее покои и увидел силуэт сестры на фоне окна. Она была не одна, но Олио не смог узнать человека, стоявшего рядом с ней.

«Что ж, тогда первым делом спать, — улыбнувшись, подумал он. — Я не стану нарушать идиллию этой сладкой парочки».

— Я забираю вашего последнего копьеносца, — заявил Сендарус, не сумев скрыть торжества в голосе.

Арива, не придавая ни малейшего значения его словам, внимательно изучала положение на многоугольной доске, стоявшей перед ней. Действительно, все ее копьеносцы были обнаружены и разбиты, однако ее город все еще оставался защищен двумя уланами и герцогом, и она была уверена, что эту защиту будет не так-то легко преодолеть.

«Кто знает, — подумала Арива, — ведь он может даже оказаться настолько глуп, чтобы двинуть к моим стенам своих саперов».

— Теперь игра подходит к своей истинной сущности, — продолжал Сендарус. — Один из игроков стремится преодолеть последний барьер между ним и его собственным сердечным желанием.

— Ваша метафора прозвучала так, будто ее произнес старик, страдающий запором, — ответила Арива, не отрывая глаз от доски. — Я воздержусь от хода.

— Это ваш последний пропуск хода, ваше величество, — с этими словами Сендарус перекатил с места на место пронумерованные бабки. — Я насчитал пять.

— На самом деле четыре. Видите, эта еще на месте.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});