Красные камни Белого - Вадим Панов

– На тех условиях, на которые мы договаривались, – подтвердил адиген.

– Настоящее имя Куги – Белла дер Жос. – Марина судорожно вздохнула и призналась: – Это я сделала ее психопаткой.

И робко посмотрела на Помпилио.

– Была причина? – светским тоном осведомился тот.

– Меня для этого наняли, точнее… Не для этого. Конечно же, не для этого, просто… Так получилось. Все пошло не так, как было задумано.

Слова путались, мысли разбегались. С чего начать исповедь? О чем говорить в первую очередь? В памяти столько дерьма, что говорить вообще не хочется, но надо…

К счастью, Помпилио умел вести диалог с растерянными людьми.

– Дер Жос… – протянул он, словно пробуя имя на вкус. – Белла – адигена?

– Да, – подтвердила девушка. – Ее отец, профессор дер Жос – капризный, увлекающийся и страстный человек. И, наверное, эксцентричный. Он без памяти влюбился в Элеонор, дочь богатого купца с Куги и женился на ней.

– Весьма нехарактерный поступок.

– Главной страстью профессора всегда была наука, условности его не волновали.

– То есть он жил вне общества?

– Практически. – Марина помолчала. – О детстве и юности Беллы я знаю мало. Она получила хорошее образование, много читала, но была довольно застенчива. И очень мало общалась со сверстниками.

– Профессор ее прятал, – понял Помпилио. – Скрывал, что ребенок оказался гипнотом. Наверное, стыдился.

– Белла – очень сильный гипнот, – вздохнула Марина. – Когда дер Жос узнал о способностях дочери, он стал целенаправленно развивать их. Профессор прятал дочь не от стыда, просто все свое время она посвящала работе.

– А он ее исследовал.

– Да, это так. – Девушка все-таки сделала маленький глоток вина – оно прибавляло уверенности, но тут же вновь отставила бокал. – Люди мало знают о природе гипнотических способностей спорки, а те не спешат делиться знаниями. Дер Жос написал несколько статей, монографию, а потом… Потом его заметили верзийские дары и предложили необычайно интересный для исследований объект.

– Мыров, – жестко произнес Помпилио.

– Откуда ты знаешь? – удивилась девушка.

«Еще один вывод, дорогуша: обычные зверюги не смогли бы остановить хорошо подготовленную экспедицию».

– Догадался, – усмехнулся адиген. – Ведь мыры тоже гипноты.

– Да, понимаю. – Марина отвела взгляд, но рассказ продолжила: – Верзийцы хотели научиться управлять мырами. Профессору предоставили научный центр, животных и неограниченные средства. Он с головой окунулся в работу, придумал несколько методик, но у Беллы ничего не получалось – мыры не шли на контакт, не поддавались. Дер Жос увлекся не на шутку, плодил теории и методики, не сомневался, что они должны работать, но за провалом следовал провал. И тогда профессор понял, что проблема заключается в дочери – она слишком чиста для хищников. Мыры ее не понимали, а поскольку ментальная связь зависит от эмоций и чувств, то все методики летели в помойку. Дер Жос понял, что если хочет добиться успеха, Беллу следует изменить.

– И на сцене появилась ты, – тихо проронил Помпилио.

Он ее осуждает? Марина покраснела.

– Я мошенница и дрянь, но я никогда не поступила бы со своим ребенком так, как дер Жос.

– Не зарекайся.

– Теперь я знаю точно.

– Тогда почему согласилась?

– Потому что была дурой.

– И?

Да уж, настоящего адигена не обманешь. Или это Грозного не обманешь? Точнее, Помпилио Чезаре… Как там его дальше?

Марина дернула плечом:

– Полная амнистия и пять тысяч цехинов против двадцати лет в верзийской тюрьме. Выбор очевиден.

Искренний ответ понравился адигену. Комментировать его Помпилио не стал и мягко попросил:

– Продолжай.

Именно попросил, а не приказал.

– Меня представили Белле, сказали, что я буду помогать в исследованиях и… И я стала… – Марина закрыла глаза. – Я учила Беллу быть жестокой. Думать только о себе. Учила получать удовольствие от силы.

– Учила быть мыром.

– Да.

– Получилось?

– Дер Жос назвал свою методику «Универсальный ключ», – тихо ответила Марина. – Который сработал сразу, как только он оказался в нужных руках. Мыры признали Беллу лидером.

– Поразительно.

– Но это уже была не Белла. – Девушка закусила губу. – Я сделала из нее чудовище.

– Ты и ее отец… – Помпилио прищурился. – Он жив?

– Нет.

– Кто предложил его убить?

Вопрос был задан мягким, дружеским тоном, что нивелировало его жесткий смысл. Умело задан, в расчете на машинально вырвавшийся ответ, но Марина не попалась на удочку.

– Чтобы установить нужный уровень доверия, мне пришлось влюбить Беллу в себя, – честно ответила девушка. – Но чувства гипнота похожи на волну – накрывают с головой. Через два месяца после знакомства мы стали одним целым, одним человеком, получающим удовольствие от связи «половинок»… – Марина посмотрела Помпилио в глаза. – Я не оправдываюсь, я не помню, кто предложил убить профессора, потому что это было нашим общим решением.

Потом, потеряв память, она стала собой. Забывшей все, но собой. Освободилась от чувств Беллы, стала жить своим умом, а теперь ужасалась тому, что натворила.

Марина была искренна, а потому адиген не стал давить дальше. Он кивнул, словно говоря: «Я понимаю», и протянул:

– Значит, в храме действительно засели мыры…

– В каком храме?

Прежде чем ответить, Помпилио разлил по бокалам остатки вина и сделал маленький глоток.

– Как выяснилось, на Ахадире находится самое главное святилище спорки – храм Красных камней Белого. Именно он стал целью экспедиции.

– Какой экспедиции?

– Которую нам предстоит уничтожить.

– Я ничего не понимаю. – Марина беспомощно посмотрела на адигена.

– Это нормально. Подробности обсудим позже, пока слушай и запоминай, накапливай информацию, ты это умеешь. – Помпилио подался вперед и резко понизил голос: – Спорки планируют уничтожить экспедицию, поскольку не хотят, чтобы координаты Ахадира стали всем известны. Мы же попали на планету случайно, поэтому Старшая Сестра обещает нас отпустить.

– Но ты ей не веришь.

Девушка еще не до конца пришла в себя, однако слова Помпилио заставили ее собраться.

– Ты хорошо меня изучила.

– Я старалась.

– Старания мало, нужны способности. Именно поэтому я заключил с тобой союз: ты хороша.

– А ты всегда знаешь, что нужно. Поэтому я с тобой.

Адиген усмехнулся, но это была единственная реакция на лесть.

– Я не верю спорки, потому что Старшая Сестра забыла сказать, какой сейчас год.

– Это пароль? – попыталась пошутить девушка.

– У нее был блокнот, что-то вроде дневника. Во время разговора он лежал на краю стола, но у меня хорошее зрение, и я видел проставленную дату. Боюсь тебя огорчить, Марина, но для нас шторм продолжался гораздо дольше, чем несколько минут.