Надежда гардемарина - Дэвид Файнток

Форби сложил на груди руки:

- Вполне согласен с вами.

- Собираетесь искать "Телстар"? Он удивленно посмотрел на меня:

- Это ваша обязанность, вам и решать. Я вскочил и сжал кулаки.

- Вы самый старший по рангу, - вырвалось у него. - И я ничего не могу сделать. Военно-космическая база у вас в подчинении.

- Клянусь всеми... Я... О Господи... - Мне стоило большого труда говорить связно. Продолжайте командовать военно-космической базой, как будто меня здесь не было. Это приказ. Понятно?

- Да, сэр. Есть, сэр!

- Вы собираетесь искать "Телстар", Форби? - Я был слишком расстроен, чтобы называть его ранг.

- Нам некого посылать за ним, сэр. Наши корабли не оснащены двигателями синтеза.

Таким образом, ни о каких поисках или спасении не могло быть и речи.

Но нельзя же проигнорировать исчезновение "Телстара". Необходимо сообщить в Адмиралтейство на Луне. Однако "Гиберния" была первым судном, которое должно было вернуться, и фактически единственным кораблем в системе, оснащенным двигателями синтеза. Голова у меня шла кругом. Это значило, что я должен...

Нет, хватит.

- Именем Господа Бога я слагаю с себя полномочия.

- Вы действительно это сделаете, сэр? - спросил он каким-то бесцветным голосом.

- Да. Прямо сейчас. Дайте мне мой журнал. Я сделаю запись.

Пора покончить с этим безумием. Пусть Адмиралтейство привлечет меня к ответственности за пренебрежение долгом. По крайней мере не будут больше из-за моей глупости гибнуть члены экипажа и пассажиры. Если по уставу я обязан оставаться командиром, значит, в уставе что-то не так. Лучше прислушаться к голосу совести.

Я подвел головид к одной из последних записей, нажал на клавишу:

- "Я, Николас Эвинг Сифорт, командир, настоящим уведомляю..."

Я остановил запись. Волосы у меня встали дыбом. Я медленно обернулся, словно ощутив дыхание отца, наблюдавшего когда-то за тем, как я делаю уроки.

Холодными уэльскими днями сражался я с текстами, стараясь почерпнуть из них новые слова и мысли или ища ответа в старых тетрадках, которые давал мне отец. Не успевал я справиться с одной задачей, как он тут же давал вторую. Если я делал ошибку, он говорил:

- Неправильно, Николас. - Указывал страницу и терпеливо ждал, когда я обнаружу и исправлю ошибку.

Однажды я хватил о стол тетрадкой, пестревшей помарками, и с горечью крикнул:

- Конечно, все плохо! Все не так! Как всегда.

Он молча повернул меня к себе лицом, влепил пощечину, снова поставил стул к столу и сунул мне в руки книгу. И все это в полном молчании. Сдерживая слезы, я снова стал заниматься. Щека горела. Сидел я до тех пор, пока не справился с заданием. И тотчас же получил следующее.

Здесь, в кабинете Форби, никто не стоял у меня за спиной, однако мне чудилось чье-то легкое дыхание. Я вздрогнул, прогнав воспоминания, и повернулся к головиду.

- "...настоящим уведомляю о своей отставке, действующей с момента подачи заявления". - Я положил острие карандаша на экран, чтобы расписаться под заявлением.

Время шло.

Я выронил карандаш, и он скатился на пол.

Я не мог этого сделать. Не мог нарушить клятвы. Хотя бы в память об отце.

- "Я, Николас Эвинг Сифорт, клянусь соблюдать законы Генеральной ассамблеи Объединенных Наций, хранить верность Военно-Космическим Силам Объединенных Наций и соблюдать все уставы и правила, да поможет мне Господь Бог наш. - Я принимал клятву от Паулы Трэдвел и Дерека Кэрра. И повесил бы их, посмей они ее нарушить.

И все же меня не покидали сомнения. Вправе ли я рисковать "Гибернией" и ее экипажем? Ради самоуважения? Даже ради спасения души? Отец! Ты ждешь от меня ответа, и я клянусь скорее умереть, чем нарушить данную мной клятву. Клятва для меня превыше всего.

Непрошеные слезы покатились по щекам, и я прикрыл лицо руками. Потом наконец овладел собой, озаренный внезапным светом, и стер свое заявление. Командир Форби сидел не шелохнувшись.

- Простите меня. Простите. Он понимающе кивнул.

- Не стоит больше об этом говорить. - Мне было тяжело, но я это заслужил, - Я возвращаюсь на свой корабль. Проследите, чтобы нас снабдили провизией и всем необходимым для полета. Свяжитесь со мной в случае необходимости. - Я встал.

- Есть, сэр. - Он тоже вскочил. - Если я смогу вам чем-нибудь помочь...

- Мне нужны опытные офицеры. Хотя бы два лейтенанта. Ищите их где хотите.

- Есть, сэр. - Когда я выходил из кабинета, он взял в руки микрофон. Подготовьте шаттл для командующего Адмиралтейством.

Через два часа я ступил через сомкнутые шлюзы на "Гибернию". Меня ждал Вакс Хольцер:

- Все в порядке, сэр? - Он был явно взволнован. - Они приняли ваш доклад?

- Все нормально. - Я стал подниматься по лестнице.

- А как же расследование?

- Расследования не будет.

- Вам известно, кто вас заменит, сэр? Вот привязался.

- Мистер Хольцер, не лезьте не в свое дело, убирайтесь отсюда!

Вакс, вне себя от обиды и удивления, осекся:

- Есть, сэр. - Его будто ветром сдуло. Я пошел на мостик и буквально рухнул в кресло. Вакс предан мне, а я выплеснул на него всю свою злобу. Когда же я наконец поумнею? Где та грань, которую нельзя переступить, если хочешь поставить человека на место, не вызывая в нем ответную грубость и злость?

Я подписал подготовленное шефом расписание увольнений экипажа на берег. Во время нашей запланированной тридцатидневной стоянки на Надежде всех членов экипажа доставят на берег. Останется лишь несколько человек для дежурств, однако и они согласно установленному графику получат достаточно выходных. На борту будет всегда находиться по крайней мере один офицер, но, разумеется, не на вахте.

Все пассажиры уже сошли на берег, даже те, кто направлялся на Окраинную колонию.

- Мистер Тамаров, явитесь на мостик. - Я положил микрофон и стал ждать. Через несколько минут пришел Алекс. - Вы дежурите по графику на третьей неделе, - объявил я ему. - Таким образом, у вас есть две недели, начиная с сегодняшнего дня, и потом еще одна в конце срока.

- Есть, сэр! - Глаза его радостно заблестели.

- И вот еще что. - Он перестал улыбаться. - Как старший гардемарин вы должны позаботиться о кадетах. Я не собираюсь удерживать их на борту, однако мы не можем оставить Рики и Паулу без присмотра в чужой колонии. Придется вам взять их с собой.

- Есть, сэр.

Он сразу скис от такой перспективы, и я попытался исправить положение:

- Необязательно вам везде таскать их с собой. Ходите, куда вам захочется. Но время от времени присматривайте за ними. Или оставляйте спать дома, когда куда-нибудь соберетесь. Главное - верните их на корабль в целости и сохранности.

Он повеселел:

- Есть, сэр. А вы сами когда собираетесь на берег, сэр?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});