Мотопутешествия: Книга Искателя Приключений - Крис Скотт

Еще больше проблем, на это раз для меня, ждало дальше по дороге. Как и во многих уголках мира, в Пакистане, когда на дороге ломается грузовик, его водитель огораживает его валунами, а не красными треугольниками. Проблема в том, что некоторые из этих горе водил оставляют потом эти камни прямо на дороге. И вот один из таких камней лежал на дороге и, как сирена, молил: „Арно, Арно-о-о, иди сюда-а-а!“ И я, завороженный его притягательным завыванием, прямо на него и наехал. В результате обод у колеса теперь выглядел, как дорога в американских горках. Пришлось ловить еще один попутный пикап.

В Исламабаде мы нашли механика, который жил тем, что восстанавливал старые Triumph и продавал их потом местной элите. После неизбежной прелюдии с чаепитием он взял колесо, вынул пару спиц и начал дубасить его изо всех сил. Я надеялся, что он знал, что делает; под конец на пол было страшно смотреть, но к полуночи он заварил трещину, выпрямил колесо и заменил спицы. Наконец мы были готовы к встрече с ККШ.

Оно оказалось самой потрясающей частью всего путешествия, что неудивительно. И не только природа и виды там были замечательными — не менее живописны были и местные горцы с длинными бородами, глубокими черными глазами, в традиционной одежде и, разумеется, с неизменно висящими на плече Калашниковыми. На переходе через Гилжит к китайской границе воздух стал еще более разреженным, и похолодало — я натянул на себя все, что у меня было, и все равно мерз. Ехали мы медленно и осторожно, чтобы не поскользнуться на малозаметных участках черного льда. Наконец мы добрались до границы Пакистана с Китаем и нафотографировались вдоволь под бдительным оком Большого Китайского Брата. На обратном пути через долину Хунза я не переставал удивляться и восхищаться пакистанскими красотами.

Тем временем к нам вернулся Хартмут — на джипе и с раздробленной ногой. Парень, что его сбил, чувствовал себя очень виноватым и помогал нам изо всех сил, пока мы со всем этим разбирались. В больнице Гилжита большинство пациентов лежали с огнестрельными ранениями, а после операции, увидев снимок, Хартмут понял, что ему нужно домой и как можно скорее. Через месяц я получил от него сообщение, что нога воспалилась, и если бы он остался с нами, то потерял бы ее.

Май и я поехали дальше в сторону Индии. На границе пакистанцы, как обычно, были очень дружелюбными, но вот индусы — это просто кошмар: вымогали взятки, заставляли нас долго ждать, забрав мотоциклы. Замерялось даже давление внутри шины — на тот случай, если бы мы везли там наркотики. Но ведь даже если бы там что-то и было, то на давлении это бы никак не отразилось! Но, конечно, спорить я не собирался.

Трудно подобрать слова, чтобы описать дорожное движение в Дели. Кажется, на дороге происходит все, что угодно: люди рожают детей, сваливают мусор, автобусы сигналят, коровы мычат, мотоциклы ведут за руль, а целые семьи на мопедах болтаются от одной машины к другой, как шарики в пинболе. Когда мы останавливались, люди подходили ближе, лица приближались почти вплотную и сыпались бесконечные вопросы: сколько детей, заправляемся бензином или дизелем, зачем мне запасной цилиндр. Но ни один ответ их не удовлетворял, им все нужно было потрогать собственными руками — доходило и до поломок. В этой неразберихе Май решил поехать встречать Рождество на юг, а я хотел в Непал, так что впервые за несколько месяцев я оказался один.

Обрести независимость было приятно. В Непале люди совсем другие — спокойные и дружелюбные. Какое облегчение! Дороги, однако, лучше не стали. В один день мне пришлось перейти вброд девять рек, потому что мосты на них смыло. Встречать Рождество и Новый год в Непале очень хорошо — суеты мало, и я даже вернул тот вес, что согнал в Пакистане. В индийском посольстве мне сказали, что мою трехмесячную визу можно было продлить в любом месте в Индии. „Нет проблем, новую получать не нужно…“

Оказавшись снова в Индии, я поехал в Варанаси, священное для индусов место. Многие приходили сюда умирать, их потом кремировали, а прах развеивали над водами Ганга. Если тело не сжигают, то его заворачивают в белую ткань, привязывают к нему тяжелый камень и бросают в реку. Некоторые потом снова всплывают, пока не разложатся полностью, а живые тем временем приходят сюда же купаться и стирать. Река священная, так что заболеть невозможно, но любой турист, приезжающий в Варанаси, цепляет какую-нибудь заразу, не стал исключением и я.

На пути в Раджастхан я проехал по основному туристическому маршруту, посетил храмы Тантры в Катчахо и Тадж Махал около Агры. Люди в Раджастхане очень гордые и гораздо спокойнее. Они носят огромные цветные тюрбаны, и у них очень сильно развито чувство „личного пространства“. В каждом городе имеется большой форт с долгой историей, так что в этой части Индии я провел более месяца. Как потом оказалось, столько времени у меня не было, потому что виза заканчивалась, а в индийском представительстве мне уже сказали, что продлить ее они не могут, сколько бы денег я ни предложил. До того как она совсем закончилась, мне нужно было успеть добраться до Бомбея.

Так как мой BMW был вписан в паспорт, уехать без него я не мог, а на то, чтобы уехать из Индии своим ходом, у меня не оставалось времени. Единственной возможностью было оставить его на таможне на то время, что мне нужно было покинуть страну, заплатив космическую взятку.

Других вариантов не было, я решил заплатить и улететь на Шри Ланку — по сравнению с Индией это было все равно что в отпуск съездить. Люди здесь гораздо более цивилизованные и образованные, и на получение новой индийской визы ушло всего четыре часа. В Бомбее я без проблем получил свой мотоцикл обратно и отправился в штат Гоа — одно из самых опасных мест в мире. На отрезке в 300 км я стал свидетелем десятка ДТП, и самого меня с дороги сталкивали раз пять. Сплошной кошмар, а не поездка!

Гоа был центром пешего туризма и совершенно другим миром. Все это привлекало преступников, и однажды ночью мне разрезали палатку, прыснули чем-то и вытащили меня из нее. Это был самый страшный момент за все путешествие. Два дня спустя я снова встретил Мая и Хартмута, чему был очень рад. Местные посоветовали поискать мои вещи в кустах. Хартмут и Май мне помогли, и мы нашли мой паспорт, дневник и документы — все, что непосредственной денежной ценности не имело. Тем не менее, потрясение было сильным. Я решил, что Индии с меня хватит, и отправился в Сингапур, сильно переплатив.

Сингапур: настоящий культурный шок, никто на тебя не пялится и не стремится обжулить. Провести мотоцикл через таможню оказалось не так сложно, но здесь я столкнулся с новой для себя ситуацией. В Индии я знал кое-какие уловки, здесь же, в Юго-Восточной Азии, все приходилось узнавать заново. Я решил посетить Малайзию, Таиланд и Лаос, в пути я научился правильно просить у людей помощи, даже если мне нужно было просто узнать дорогу, и поездка превратилась просто в круиз.

Пришло время добраться до Австралии — последнего пункта назначения в моем путешествии. Вернувшись в Сингапур, я без проблем погрузился на корабль, и после четырнадцати месяцев езды на мотоцикле доплыл до Дарвина и еще три месяца ездил по заброшенным пустынным трассам Австралии. Потом одним прекрасным солнечным утром я въехал в Сидней. Неописуемое чувство, после того как я столько лет об этом мечтал! Я, конечно, немного растерялся, но потом нашел местный ботанический сад, уселся на его стене и стал любоваться одними из самых прекрасных в мире видов, размышляя о всем том, что привело меня на другой конец планеты.

Ладакх и Долина Богов. Самир Шисодия

Для Самира Шисодия и его жены Шубхи самой большой неожиданностью в их путешествии через индийские Гималаи оказался обвал в Молинге, где 1500 м вдруг исчезнувшей дороги были заменены стальным тросом, который, как они надеялись, выдержит мотоцикл…

Я уже несколько лет мечтал о долгом мотопутешествии в Гималаи, так что наконец решился и купил Bajaj Pulsar 180, отправив потом его морем до Шимлы, что лежит у подножия этих гор. В первый день мы практически были заняты только тем, что привыкали к мотоциклу — особенно Шубха, которой в свое первое же путешествие пришлось отправиться на Pulsar, заднее сиденье которого, прямо скажем, не очень приспособлено для долгих поездок. Мы проехали мимо Нарканды, Теога, Матианы — все эти поселения совсем недавно были лишь точками на карте — и вскоре увидели величественную реку Сутлеж, чей грохот стал слышен, еще когда мы только спустились на дно ущелья и поехали вдоль него. Несколько часов езды по хорошим дорогам — и мы в Рампур Бушахре, примерно на высоте 1300 м, но здесь нас поджидали плохие новости: национальная трасса за его пределами была закрыта на несколько недель, и было неясно, возможно ли ехать дальше в горы по другому пути.