Византийская цивилизация - Андре Гийу

Во II в. до н. э. в греческом языке произошли фонетические изменения — исчезла количественная характеристика слога, и это повлияло на стихосложение: появились ритм, рифма, строфа. Лучшими поэтическими произведениями в Византии были сочинения, вдохновленные христианством. Основными жанрами стали контакий и канон, оба имели форму литургии. В контакии слова и музыку писал один и тот же автор, первые сохранившиеся датируются VI в.: они насчитывали от 18 до 22 строф с рефреном. Лучшим представителем в этом жанре стал сириец Роман Сладкопевец: ему принадлежит тысяча поэм. Свежесть вдохновения и выдержанность метра делают его произведения уникальными для Византии. Начиная с VIII в., кажется, развивается новая форма литургической поэзии, она вышла из контакия, хотя канон еще присущ православной церкви. Канон состоял из 9 од, составленных из одинакового количества строф, с одинаковым размером. Андрей Критский в VII–VIII вв. считается основателем этой новой формы, которая принесла известность Иоанну Дамаскину и Косьме Иерусалимскому, епископу Майюма в VIII в., Феодору Студиту и сицилийцу Иосифу Гимнографу в IX в., потом Митрофану из Смирны, Иоанну Мавроподу, Иоанну Зонаре и многим другим.

В стороне от этих эрудированных прелатов и ораторов константинопольского двора в Передней Азии и на островах Эгейского моря развивался другой поэтический жанр на просторечном языке, без сомнения, находившийся под западным влиянием — франкским и особенно итальянским. Не признававшиеся писателями при дворе, эти произведения не были безупречными, можно сказать даже, что они переняли худшее от своих ученых «сестер»: риторический педантизм длинных описаний, характеристик главных героев, пространные ламентации. Большинство произведений анонимны и в течение веков подвергались постоянным переработкам. Многие из них не позднее XIV в. и созданы в «политических» стихах, то есть состоят из 15 слогов. Приписываемая Алексею Комнину(1119–1142 гг.) поэма, написанная на народном языке, «Спанеас», подражание «Зеркалу для принцев» — произведение, имевшее в дальнейшем большой успех; Михаил Глика, заключенный в тюрьму (1158–1159 гг.) Мануилом I, написал ему жалобную оду, составленную 15-сложным стихом.

Сатирические стихи — язвительные и живописные — в адрес императора и знатных людей Константинополя о нищенской жизни ученого писал Феодор Продром, смешивая лесть и бесстыдные признания в нищете. Однако лучшими произведениями в народной литературе стали истории про животных. Восхитительные своими описаниями, своими метафорами, они были направлены против культурного высокомерия правящего класса и лицемерия духовенства. «Рассказ о четвероногих», датированный 1365 г., повествует о том, как лев, король, желая поддержать общественное спокойствие, пригласил всех животных, чтобы те смогли высказать ему свои претензии. И каждый стал показывать достоинства и недостатки соседа, а сильные стали хватать слабых. В последовавшем жертвоприношении лев, леопард и другие хищные животные были убиты более слабыми, к большому удовольствию поэта. В «Птицелове» орел в королевстве птиц занимает место льва. В «Осле, волке и лисе» осел, который хитростью избавляется от волка и лиса, что привели его на взморье, чтобы убить, символизирует грубого крестьянина, который побеждает эрудицию и культурную претенциозность сильных мира сего, названных «философами». Редкий пример грубого богохульства представлен в «Литургии человека без бороды», удивительном произведении XIII–XIV вв., непристойной сатире против духовенства, написанной размером византийской литургии, в котором священник, высмеивая церковь, отдает евнуху руку своей дочери.

Неудивительно, что легенды античной Греции оставили свой след в византийской народной поэзии. Примерно в 1330 г. деспот Эпира Иоанн II Орсини приказал Константину Гермониаку составить компиляцию историй Гомера; 8800 стихов по восемь слогов на гомеровские темы были составлены автором, который, плохо понимая оригинальный текст, сделал лишь скверную имитацию античных поэм. «Троянская война», перевод французского романа Бенуа де Сент-Мора, была еще более слабым произведением. «Ахиллеида», в которой в XIV в. малоодаренный автор соединил античные элементы с темами западного рыцарского романа, напротив, имеет свое очарование. Сказка «Велисарий» показывает губительные последствия человеческой зависти, непостоянство фортуны и интриги придворных. Более популярной, чем Велисарий, в этом жанре был образ византийского героя (akrites), которого символизировал Дигенис Акрит. В длинной поэме, у которой много различных версий, воспеты честность защитника византийской границы от варваров и предателей: Дигенис Акрит — герой, сын арабского эмира и богатой византийки, был воспитан матерью. До того, как он узнал о своем происхождении, он покорил невесту своими военными подвигами; женившись, жил в роскошном замке на берегу Евфрата, пока Харон не увел его под землю. Появившаяся в X в., отразившая конкретное событие, эта эпопея передавалась из уст в уста, постепенно обрастая новыми деталями, сделавшими Дигениса героем-исполином.

Пятнадцатисложным стихом были написаны также повествование о франкском господстве в Морее (1204–1292 гг.), перевод французской поэмы, и описание битвы при Варне (1444 г.).

На народном языке писали и романы. Они повторяют темы романов поздней Античности: злоключения возлюбленных, пираты, мечтания. В них часто встречаются описания, как и в любовных письмах в риторическом стиле, но этот наивный рассказ помещен в западный мир, где герой — выходец из рыцарских слоев, что создает у читателя иллюзию современности. Самый старый из этих романов — это «Каллимах и Хрисорроя», где герой добивается возлюбленной, несмотря на дракона, волшебное яблоко и злого принца. Затем появились «Ливистр и Фодамна», «Имберий и Маргарона» («Красавица Магелона»); «Флорий и Плаца-Флора» («Белоснежка и Краснозорька») — перевод итальянского романа Кантаре ди Фиорио э Бланкафоре, «Аполлон из Тира» — еще один перевод итальянской версии латинского текста V–VI вв., в основе которого утерянный греческий оригинал, и, наконец, «Птохолеон», развивающий классическую тему проницательности мудрого старца, проданного в рабство, выкупленного императором, щедро одаренного и отправленного домой. Эти романы не отличаются оригинальным содержанием, но некоторые пассажи в них очень лиричны. Самой выдающейся с этой точки зрения остается поэма в несколько сот стихов, составленная, возможно, в XIV в. и известная под названием «Родосские песни любви». В ней один всадник с Родоса ухаживает за греческой красавицей, которая согласна выйти за него замуж, если он ответит на сто вопросов о любви; его ответы, написанные акростихом и расположенные в алфавитном порядке, представляют собой страстную любовную историю. Таковы основные проявления этой народной литературы, которые, возможно, в конце Средневековья способствовали возникновению у греков чувства единства, позволившего им сохранить за пределами Византии многие черты их характера.

Научные книги, написанные византийцами, не представляют собой значительного прогресса по сравнению с уровнем, достигнутым греками в период эллинизма, но они сохранили обширные знания Античности до момента, когда на Западе стало возможно обобщить эти знания.

Имя первого математика, которое мы назовем, это Иоанн Филопон (VI в.), один из самых крупных ученых периода взаимодействия эллинистической науки с византийской. Сохранились его работы по математике и астрономии, комментарий к Никомаху (II в.) и трактат об астролябии; в комментарии к Аристотелю он говорит о квадратуре круга. Выпускник той же александрийской школы и ученик того же Аммония Евтохий (VI в.) посвятил свою жизнь изучению классической математики. Он написал комментарий к произведениям Архимеда о геометрическом решении кубического уравнения, считавшийся утерянным текст которых на дорическом диалекте ему посчастливилось найти. Можно сказать, что он представил Константинополю классических греческих математиков. Анфимий из Тралл, один из архитекторов храма Святой Софии в Константинополе, также был математиком, изучавшим параболы. После его смерти постройкой храма занимался Исидор из Милета, он руководил публикациями трактатов Архимеда о площади круга, объеме сфер и цилиндров с комментариями Евтохия, а также самостоятельно продолжил идеи книги Герона Александрийского (начало I в.) о конструкции сводов, решая стереометрические задачи и изучая механику, предложил метод описания парабол. В следующем веке Стефан Александрийский написал трактат по астрономии, озаглавленный «Объяснение таблиц Феона частными примерами». На этом научные произведения раннего периода закончились, но благодаря дошедшим до нас учебнику по арифметике и табличкам учеников известно, что в Египте как минимум преподавали дроби, правила вычислений и устный счет, учили использовать таблицы. Второй период начинается с правления императора Феофила, который удержал в Константинополе крупного ученого — Льва Математика, когда тот собрался уезжать в Багдад. Благодаря ему были переписаны основные произведения античных математиков: Евклида, Диофанта, Аполлония, Птолемея, Архимеда, трактат об объемах Лже-Герона и многих других. Эпохой Константина VII (середина X в.), столь богатой на компиляции, датируют копию «Элементов» Евклида, «Метода» Архимеда и «Геодезии» геометра, известного под именем Герон Византийский. Этих и многих других авторов неоднократно переписывали в XI и XII вв. В правление Мануила I (1143–1180 гг.), который сам увлекался астрономией и астрологией, Аристипп увез копию «Трактата об астрономии» Птолемея на Сицилию, где она была, очевидно, переведена Аделяром. Другие научные труды в то же время появились при дворе норманнов в Палермо и были переведены Гийомом де Мербеке. Византийцы мало чему научились у Запада в вопросах математики, но, вероятно, в Италии в XII в. вновь стали использовать арабские цифры и новые методики счета. Арабские цифры распространялись не сразу. Они известны благодаря Георгию Пахимеру, написавшему «Учебник по четырем наукам» (арифметика, геометрия, астрономия и музыка), в котором он продемонстрировал хорошее знание Диофанта, выдающегося ума своего времени, а также Максима Плануда, автора «Арифметики». Крупный чиновник Феодор Метохит во второй половине XIII в. писал, что математика в Константинополе находится в сложном положении из-за нехватки преподавателей и учеников. Он говорит, что изучают только те отрывки из Евклида и Никомаха, которые имеют хоть какое-нибудь отношение к философии. Что же касается его самого, то ему посчастливилось встретить Мануила Вриенния, преподавателя астрономии и автора книги о гармонии. Метохит написал вступление к астрономии Птолемея — «Элементам астрономии», трактату о математической форме философии и многочисленные комментарии к Аристотелю. Благодаря ему Константинополь вновь стал центром изучения математики, самое очевидное доказательство этого — значительное количество переписанных манускриптов. Именно Метохит сориентировал на изучение точных наук Никифора Григору, автора посредственного сочинения о происхождении квадратных чисел, а также двух эссе об астролябии и многочисленных сочинений по астрономии. Последний, возможно, стал причиной интереса к математике и физике Аристотеля в афонских монастырях во второй половине XIV в. Интерес к астрономии пришел из Трапезунда. Григорий Хиониадис, путешествовавший в Персии и выучивший язык этой страны, в конце XIII в. привез книги, переведенные клириком Мануилом. Такими путями античные науки достигали Византии. Под их влиянием Исаак Аргир написал трактат об астролябии, две книги по астрономии, эссе о квадратных корнях, схолии к Евклиду, выпустил новое издание комментария к Никомаху и написал сочинение по геодезии в компилятивной манере Лже-Герона. Феодор Милитениот, преподаватель из Константинополя, в 1361 г. написал один из лучших в Византии научных учебников по астрономии. В последние годы существования империи больше не говорили об Архимеде, Аполлоне или Диофанте, их произведения перевозились из библиотек Константинополя на Запад, там их переводили с арабского на латынь или древнееврейский, впоследствии они стали толчком для развития математики как науки.