Красный Герцог (СИ) - Хохлов Владислав

Доктор никак не могла собраться с мыслями, она активно проводила руками по бессознательному телу, проверяя зрачки и пульс, повторяя эти проверки всё снова и снова. Услышав слова офицера, она только безмолвно бросила на него взгляд и вернулась к повторению своих бессмысленных действий. Генрих видел, как девушка находилась в смятении и терялась в собственных мыслях. Подняв сестру на руки, юноша отправился в медицинский кабинет. Эльвира быстро пошла за ним, как послушная собачонка, не отставая от него ни на шаг и путаясь под ногами; следом к ним присоединилась Клара.

В кабинете доктора девочку положили на койку, где смогли рассмотреть при более подходящей обстановке. Эльвира, ответственная за физическое состояние и здоровье жителей замка, сделала вердикт, что у Анны нервный срыв. Ей провели несколько инъекций с прозрачным содержимым, на что никто не возражал.

— Она поправится? — Если девочка погибнет от действий Генриха, у него не останется смысла в жизни.

— Ей нужно время, чтобы восстановиться, — сказала Эльвира, осторожно поглаживая волосы Анны.

— Сообщи, если она придёт в себя. — После этих слов, Генрих покинул комнату.

Выйдя в общий коридор, он встретил своего друга — Вольфганга, что всматривался в библиотеку, пытаясь что-то найти. Офицер осторожными шагами приблизился к своему другу и медленно положил руку ему на плечо. От сильного удивления Вольф вздрогнул.

— Что случилось? — поинтересовался солдат, увидев перед собой офицера, — я слышал крик.

— Анна потеряла сознание.

Эти слова сильно удивили Вольфганга, почти напугав его. Это было хорошо заметно по его широко раскрывшимся глазам и расширенным зрачкам. Юноша быстро начал идти в сторону медицинского кабинета, полностью забыв про офицера, и оставив его одного.

— Она в порядке, позже придёт в себя, — громко сказал Генрих вдогонку.

Вольфганг остановился, услышав эти слова. С удивленным взглядом он посмотрел на друга через плечо. «Тебя это не пугает?» — спросил он почти шепотом, будто говоря это у себя в голове, но случайно проронив вслух. Постояв несколько секунд, Вольф продолжил путь в кабинет.

«Нет, не пугает». Он не был в шоке или в смятении, хотя знал, что должен был.

Вскоре Генриха нашёл Франц, что при встрече протянул офицеру рацию.

— Слушаю.

— Генрих, мне как-то не по себе. Я слышал странные звуки в кустах, будто тут кто-то бродит, — прозвучал через треск и щелчки голос Сиги. Офицер прикинул, что это могли быть или местные жители, или дикое животное. Только ни один из вариантов не был сам по себе ужасен. Обоих можно напугать или убить.

— Не веди себя, как ребёнок! У тебя есть задача, выполняй её! Можешь использовать оружие при необходимости, — ответил своему солдату Генрих, пытаясь повысить голос, чтобы приободрить или напугать солдата. Дальнейшего ответа не последовало, только раздался звук того, как сигнал был прерван.

Происходящие события сеяли маленькие семена сомнения в голове Генриха, будто уже никто из его людей не может самостоятельно справиться с задачей. Никакой инициативы, никакой логики, просто группа глупых юнцов. На ум пришла мысль, схожая с любимой идеологией Манфрэда и Руперта. Генрих уже начал думать, что он перестал быть самим собой, взяв самое плохое от своего бывшего офицера и его жестокого коллеги.

Анна ещё долго не приходила в себя. Даже когда Франц и Генрих отвозили Клару обратно в деревню, она продолжала лежать на койке. Эльвира, опасалась за состояние ребёнка и не покидала её ни на шаг, даже отказалась отправляться ужинать в зал, из-за чего Зигфрид принёс ей еду лично в рабочий кабинет. После этого Генрих сидел один, поедая свой суп, который испуская густой пар, обжигал чувствительный рот, уже не принося хозяину вреда. Офицер не видел ничего постыдного в том, что он не навещал свою сестру, ибо она находилась под бдительным присмотром, а значит, его присутствие у Анны не несёт полезным. Даже когда приближалась ночь, а солнце давно ушло за горизонт, Эльвира ни на шаг не отходила от маленькой девочки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Единственные изменения в замке произошли на следующий день. Вернувшись на рабочее место, Клара составляла компанию доктору, ухаживая и наблюдая за Анной. Генрих редко навещал их, смотря через полузакрытую дверь, испытывая только чистое любопытство к такой сильной заботе. Кроме этого, юноша просто бессмысленно блуждал по коридорам замка, смотря уже на знакомые шторы и картины. Очередной раз после того, как наступал вечер, Генриха встретил Франц. Юноша подходил к своему офицеру, смотря на него виноватыми глазами, и извиняясь за то, что докучает старшему по званию.

— Опять они?

Франц удовлетворительно кивнул.

— Слушаю. — сказал офицер, ожидая уже любую выходку со стороны своих шпионов.

— Генрих, плохи дела! — прозвучал резкий голос Цейса, полный паники.

— Что случилось? — навострился Генрих, прислушиваясь ко всему что доносилось из рации. «Наконец-то, дождался!»

— Эти психи! Они линчевали родителей девчонки! Я видел, как жители собрались перед их домом с вилами и ножами, а затем, злые как бесы вошли внутрь! Не знаю, что случилось внутри, но вышли они не скоро. И все они были в крови! — почти крича проговаривал Цейс, но заметив свою оплошность, перешел обратно на шепот.

Глава 8.2

Вредители (Нелюдь)

Генрих с самого начала думал о возможных последствиях его действий: скорее всего, жителям не понравилось, что их соседи ведут сомнительные дела с солдатами из замка и, имея большой запас времени перед их приездом, просто избавились от возможных предателей. Несмотря на то, что случившееся было частичной виной Генриха, ему были безразличны эти люди, — у них есть дочь, и именно она должна оплакивать родителей. Разговор с Цейсом закончился, и офицер вернул рацию Францу. Удовлетворённый полученной информацией и успехом миссии, Генрих продолжил свою длительную прогулку по коридорам замка.

Завершая круг и проходя не первый раз у дверей библиотеки, Генрих заметил кое-что новое: на кожаном диване, напротив ярко горящего камина сидела Анна. Скрючившись на сидении, она крепко сжимала в объятиях знакомую книгу в жёлтой обложке. Офицер направился к дверям, желая открыть их, и ради приличия сказать, что рад здоровому состоянию Анны. Когда его добрый жест был исполнен, маленькая девочка только медленно повернула голову к своему гостю и посмотрела на него пустыми глазами. Они смотрели друг на друга больше минуты, и, никто не нашёл никаких признаков эмоций и жизни в взгляде собеседника. То, как Анна смотрела на своего брата, ранее повергло бы его в шок и сильно напугало. Сейчас же их взгляды зеркально отражали друг на друга — такие же опустошенные и мёртвые.

— Рад, что с тобой всё хорошо, — повторил Генрих, пытаясь избавиться от излишне затянутой паузы.

Выйдя за дверь, он продолжил свою прогулку по замку: по дороге он решил наведаться в кабинет доктора, надеясь узнать от неё о состоянии сестры. Чем ближе он приближался к заветному помещению, тем сильнее он слышал странный шёпот, что исходил из-за закрытой двери. Внутри была Клара и Эльвира, которые сидели за столом и, услышав скрип ржавых петель, резко замолчали.

— Мне… пора домой… — проворчала девочка, отходя от доктора. В её речи Генрих читал неуверенность. — Офицер Генрих, можно мне домой?

Генрих не отказал няне в том, чтобы она закончила свой рабочий день раньше положенного. Он посчитал, что ей было бы лучше оказаться дома раньше обычного, для того чтобы похоронить родителей.

Когда машина приехала в деревню, девочка получила все оставшиеся деньги за свою работу. Толком не попрощавшись с ребёнком и не навестив её родителей, Генрих с Францем покинули Фюссен, желая, как можно скорее отдалиться от него. Офицер знал, что в следующую минуту всю деревню накроет душераздирающий крик ужаса и отчаянья, и, он надеялся, как можно дальше оказаться от неё, пытаясь не попасть под волну раздражающего звука. Ожидаемое событие произошло, когда машина находилась не в зоне досягаемости. Понимание происходящего пришло к Генриху вместе с громким граем стай ворон, что находилась в лесу со стороны деревни и подняли волну его более громких воплей.