Три закона. Закон первый – Выживание - Елена Пост-Нова

немного страшная. И повторюсь, внезапные тихие нападения мне казались более гуманными.

Пока не взошло солнце, мы имели возможность пробежаться до следующей точки. Мичлав практически перестал проверять моё наличие за своей спиной. Всякий раз, когда он оборачивался, я уже выглядывал из-под его локтя. Как и сейчас, после третьего забега во тьме. Остановившись, припав на колено у гигантского ствола крылоплодника, наставник вновь нашёл меня под рукой, даже в той же позиции и уже в готовности стрелять, если понадобится. Усмехнувшись, он потрепал меня по голове и едва слышно сказал себе «Вот какого чёрта?..». Снова я ощутил укол стыда и какой-то тёплой признательности к этому человеку, выражающему свои мысли откровенно и просто, без методик.

На третьей сегодняшней точке можно было отдохнуть и дождаться рассвета. Мне даже удалось подремать минут двадцать. Потом поели. Я чуть не подавился проклятой смесью, когда с крылоплодника, под которым мы пристроились, на меня спустился здоровенный синий паук. Было странно шарахаться от паука после встреч с квазиантропами! Но я едва не проломил насквозь ближайшие кусты, чем вызвал бурную радость наставника. После всего этого пришлось напряжённо вслушаться в расцветающий красками лес — к счастью, никого шум не привлёк.

Когда буря, вызванная пауком, улеглась, Мичлав объяснил мне следующий шаг. Мы пойдём сейчас к побережью и будем сразу стрелять на поражение во всех, кого встретим. Потому как на этой линии не может быть гнёзд больше, чем уже обнаружено. Здесь лазутчиков не метим. Доходим до побережья (быстро), там применяем инфразвук. Отдыхаем до заката, в сумерках выбираемся на устранение. Однако, на стыке сегодняшней линии и завтрашней есть пара «слепых пятен» — слишком широких участков территории, на которых ни мы, ни сканер никого не обнаружили. Там могли находиться гнёзда. Чтобы не терять времени на проверку, охотник хотел запустить через них камеру-манок. Даже две, для верности.

Камера-манок КМБ-11 представляла собой небольшой беспилотник, снимающий происходящее под ним, проходящий по заданному маршруту и безопасно для себя минующий лесные препятствия. От обычной камеры, ведущей съёмки для трансляций в городе, КМБ-11 отличалась гораздо большей точностью перемещения, и тем, что она привлекала внимание зверя. Средних размеров «тарелка» пролетала на небольшой, заметной, высоте, мигая множеством лампочек и издавая раздражающий поскуливающий звук. Резкая зигзагообразная траектория движения напоминала перебежки живого существа и раззадоривала хищника. К назначенному месту и времени встречи с охотником такой манок мог вывести половину стаи! А мог и не вывести. Но съёмку всегда проводил успешно, даже если приходилось уворачиваться от попыток его сбить.

Две таких камеры должны были рассмотреть «слепые пятна» и сэкономить нам время.

— А почему мы не пользовались ими раньше?

— Несообразно. На северо-западе нам нечего было проверять и ждать. Эти штуки удобно применять на ограниченных, точно известных тебе, участках. Запускать их в блуждающий поиск не имеет смысла — это долго и бесполезно.

Получив программу полёта, манки мягко взлетели из рук и, заняв высоту в три с половиной метра, двинулись по своим направлениям. Действительно, они словно видели стволы деревьев, резкими движениями пристраивались к ним, словно прячась. Звук и подсветка должны были включиться чуть позже.

— А знаешь, как их называют по-простому?

— Ну… Манками, наверное, это логично.

— Нет. Щенками, — Мичлав усмехнулся и кивнул следовать за ним дальше.

— Очень мило, — заметил я уже ему в спину. — А почему?

— Не знаю! Может, потому что зверь на них ведётся. Люди же ведутся на щенков, а?

Это был намёк на журналистов и шумиху вокруг меня. Насупившись, я поудобнее передёрнул жилет на плечах и пошагал за охотником.

— Вы же говорили, что это полезно…

— Это очень полезно, парень. Главное, чтобы ты это уяснил.

Но мне было ясно только то, что намёки друг друга мы уже понимаем без уточнений.

Побережья мы достигли к полудню. И ни одного квазиантропа, из встреченных по пути, в живых не осталось. Но гнёзда мы обошли стороной, чтобы вернуться к ним ночью. Я чувствовал себя очень уверенно. Шёл всего лишь четырнадцатый день рейда, а казалось, будто миновал месяц. Увидев океан третий раз в жизни, я уже не был так удивлён. И как будто был готов к любым неожиданностям, которые может преподнести инфразвуковая атака. Но неожиданностей не случилось. Всё словно вошло в рутину, и не вызывало таких эмоций как прежде. Страх притупился, потому что я знал — наставник вытащит меня из любой ситуации. Сопротивление убийству временно умолкло, потому что наставник весьма понятно объяснил мне отсутствие альтернативы.

На инфразвук вышло не так много зверя, как мы видели на северо-западе. Поэтому всё казалось проще. Манки не подвели, и оба явились из леса к назначенному времени, ведя за собой всего несколько загипнотизированных ими квазиантропов. Когда всё было закончено, тела утилизированы — воцарилась тишина, и чёрный пепел неслышно полетел по ветру в небытие — мы пролистали записи с камер. Гнёзд в «слепых пятнах» не было. План наставника полностью сработал — гладко, без малейших потерь, едва ли не минута в минуту. За мой вклад мне перепало очередное похвальное слово, и впервые в жизни я был настолько горд от кого-то его получить.

До заката оставалось аж семь часов. Много, но впереди ждала бессонная ночь, поэтому надо было отоспаться сейчас. Скинув походный груз, мы расположились под сенью пальм, в мирной тишине набегающей волны. Впрочем, ветер заметно усилился, а с ним и беспокойство большой воды. Кажется, она потемнела, приобрела сапфировый цвет, но, возможно, здесь просто гораздо глубже, чем на бирюзовом северо-западном берегу.

Мичлав отключился почти сразу же, едва растянулся на белом песке. Я, просто взглянув на него, мог понять спит он или нет. Так вот он уснул мгновенно — говорит, это привычка, выработанная годами. И что я тоже научусь со временем. Но пока мне совершенно не хотелось спать. Наставник это видел и перед тем, как вырубиться, сказал, чтобы я пошёл окунуться — это поможет заснуть. Но максимум через час я должен сопеть рядом, даже если сна не будет ни в одном глазу.

Под безмятежным солнцем погрузиться в прохладную живую воду — вот сумасшедшее ощущение! Опять будто смылась вся тяжесть происходящего! Надо будет обязательно рассказать друзьям каково это, и поехать в будущем куда-нибудь к морю. Блеск мелководья, жар на мокрой макушке, блаженное уединение, звук перекатывающейся волны… А вот квазиантропы живут прямо здесь и не знают, что теряют, боясь выходить на открытое пространство. Впрочем… нам-то тоже не слишком далеко надо ехать, а мы не едем…

Попытка вернуться на