Имперская мозаика - Олег Маркелов

Он даже не успел договорить. Приличный толчок, скрежет металла о металл. Прямо из прохода в кабину посыпались искры абордажных резаков. Что-то пшикнуло, взвизгнуло. Грохнул упавший кусок корпуса. Не было видно, что происходит там, в кабине, но никто не решался туда заглянуть. Затем полуприкрытая дверь распахнулась, и в проеме возник человек. Он остановился, придерживая створку двери стальной рукой-протезом и разглядывая салон поверх стволов зажатого в другой руке штурмового «Тагет Эф-Эс 20». Он улыбался, и улыбка его казалась кривой из-за толстой сигары, торчавшей из уголка рта. Отпустив дверь и вынув сигару, человек выпустил причудливую струйку дыма и дружелюбно сказал:

— Рад, что вы проявили сговорчивость и благоразумие. Обещаю, что никто не причинит вам зла, пока вы не дергаетесь.

— Хорошие слова… — Стингрей почувствовал в этом человеке силу и уверенность, потому и решился на ответную реплику. — Но, обещая, вы не хотите назвать себя?

— Напротив. Я никогда не скрываю своего имени. — Человек внимательно посмотрел на Майкла. — Кстати, ищу я, похоже, вас. А отсутствие метки на кораблях — лишь временная и весьма неприятная мера. Меня зовут Дикаев. Ник Дикаев.

* * *

3-й Имперский Флот, вернее, его остатки заняли оборонительные позиции в провинции Меото. Флагманский крейсер с адмиралом Бауком на борту встал на стоянку у Арабеллы. Не получая приказов ни на доукомплектование, ни на замену другим флотом, адмирал, как и его подчиненные, готовился к последней для них битве. Никто не тешил себя надеждой на победу в боях с невидимками Граниса. Пограничники Меотского Пограничного Отряда, силы которых после прошлого вторжения гранисян были полностью восстановлены, также готовились, перейдя на усиленный режим охраны границы. Никто не делал никаких официальных заявлений для СМИ, а потому на гражданских планетах провинции сохранялась довольно спокойная обстановка. По крайней мере, массового бегства или паники среди гражданского населения даже Арабеллы не наблюдалось. Об отдаленных планетах и говорить не приходилось.

— Господин адмирал, сэр! Разрешите обратиться, сэр? — Рядом с сидящим в задумчивости гурянином появился командир крейсера.

— Слушаю. — Адмирал едва заметно вздрогнул, возвращаясь к действительности.

— Сэр, на связи генерал Кхаргх, сэр. Он настоял на переключении в ваш кабинет.

— Хорошо. Спасибо… — Адмирал поднялся и торопливо вышел с командного мостика. Он очень надеялся на то, что генерал сообщит хорошие новости или, что еще лучше, отдаст спасительный приказ.

— Мир вашему дому, господин Кхаргх! Искренне рад вас слышать и видеть в добром здравии. — Адмирал нисколько не лукавил: он действительно уважал старого генерала.

— Мы не сводили с вас глаз все это время ни на секунду. И не увидели в ваших действиях ни единой ошибки! — вместо приветствия сразу начал дакхарр.

— Но, господин генерал, мой флот понес потери, которые я никогда не смогу простить себе! — Баук чувствовал себя опустошенным после похода на Гранис.

— Вы неправильный угол выбрали для оценки событий. Иногда приходится дорого заплатить, чтобы дешево отделаться. И то, что кажется катастрофой в масштабах отдельно взятого флота, неприятно, но терпимо для Империи. Жертвы подчас несут цивилизации благо — хотя бы тем, что боль и потери почти всегда помогают собраться. Только лишения способствуют нахождению правильного пути. И вы должны это понять и принять.

— Возможно, вы правы, господин генерал… — Баук почувствовал, что ему действительно становится легче. — Надеюсь, вы хотите не только утешить мою скорбь по погибшим?

— Не утешить скорбь, а придать силы для дальнейшей борьбы и подвигов. Мы много обсуждали этот вопрос на недавнем совете. Решение далось нам нелегко, но оно есть. Вы остаетесь в Меото. В самое ближайшее время с вами свяжется полковник Торродг из Единого штаба флота. Знаете его?

— Так точно, господин генерал. Знаю и уважаю этого грамотного и честного офицера.

— И гурянина? — Кхаргх усмехнулся. — Поражаюсь вашей солидарности. Никто среди разумян не может похвастать такими братскими отношениями друг к другу, как вы, гуряне.

— Мы гордимся своим происхождением!

— К тому же вы скромны… — Глаза дакхарра стали чуть ехидными. — Но будет об этом. Итак, с вами свяжется полковник Торродг. Он назначен куратором процесса усиления ваших позиций отдельными подразделениями других флотов и служб. Мы, со своей стороны, переведем в Меотский Погранотряд дополнительную группировку из Центрального Пограничното Округа. Не подумайте, что мы решили закрыть вашими телами амбразуры. Расчеты аналитиков говорят, что грасиане не пойдут сейчас на контратаку. Они будут готовиться. А нам и нужно немного времени. Сейчас нет в Империи ни одного НИИ или КБ, которые не работали бы на нужды военных. Нам не хватает технической информации. И хоть специалисты работают над теми фрагментами кораблей противника, которые мы смогли собрать на Меото после первого боя, этого пока слишком мало.

— Лишь бы хватило нам того времени, которое они подарят! — Гурянин помрачнел, поняв, что особой помощи ждать нечего.

— Исходя из сказанного мной, вам предстоит разработать позиционную карту для долгого ожидания… — Дакхарр пропустил последнюю фразу мимо ушей. — Подразделения мобильной пехоты расквартировать по меотским военным базам. Организовать отдельно от пограничников патрулирование. У нас есть сигнал о появлении в границах Империи одиночного гранисянского корабля. Возможно, это разведчик. Учитывая наличие у них невидимок, мы практически беззащитны сейчас перед их кораблями-шпионами. Вам также стоит подумать о разведывательных рейдах — пока позволяет время. Полковник Торродг проинструктирован. Поэтому все доклады через него. Это все. Вопросы?

— Принято. Вопросов нет. — Адмирал разочарованно понял, что больше ничего ему не сообщат.

— Хорошо. Да прибудет с вами Архтанга!

* * *

Мердок чувствовал окружавшую его роскошь современного имперского города так остро, словно с него содрали кожу. Он наслаждался комфортом огромного лайнера, качеством великолепной отделки порта и холла отеля. Даже шикарным скоростным лифтом, который нес их с Мией на один из верхних этажей. Он был почти счастлив. Он вновь стал законопослушным имперцем, имеющим, ко всему прочему, нескромный доход. Империалы бежали полноводными ручьями от «Кормонтэк Инкорпорейтед», чьи акции были переданы ему командором Дикаевым, и от «Вингс оф Год» — по сложному, на несколько десятков страниц, контракту. Мич и Люка, получив новые документы и деньги, наскоро простившись разбежались, пообещав «не пропадать». И вот теперь Амос остался в шикарном номере гостиницы наедине с девушкой, в которую глупо, как мальчишка, влюбился. Оба они были ошеломлены произошедшими переменами, оглушены событиями — как плохими, так и хорошими, но одинаково стрессовыми.

— Сходим куда-нибудь? — Мердок не знал что сказать, совершенно потерявшись.

— Куда? — Вид у девушки был довольно измотанный.

— Не знаю, — честно признался пилот. — Может, съедим что-нибудь?

— Нет. Я не хочу больше на сегодня никаких событий. Я хочу просто полежать в ванне и выспаться. Завтра начну привыкать к новой жизни.

— Хорошо. Можно я сделаю для тебя ванну?

— Сделай. Только не напрашивайся ее со мной разделить. Ладно?

— Хорошо. — Амос не мог понять, как когда-то на «Аваттаре», что звучит в голосе Мии: то ли раздражение, то ли просто усталость? Когда девушка согласилась на много —комнатный, но все-таки один номер, у пилота вспыхнула надежда, но сейчас она казалось несбыточной мечтой. Он долго рылся в шкафчиках огромной ванной комнаты, пока не нашел то, что искал… Отрегулировав воду, залил гель с ароматом розовых лепестков и всыпал комплекс восстанавливающих тонизирующих добавок. Старательно взбив ароматную пену, вышел из помещения:

— Готово…

Она благодарно кивнула ему и ушла, закрыв за собой дверь.

Пройдя в гостевую ванную комнату, Мердок быстро принял душ и, перебравшись в зал, улегся на огромном угловом диване перед занимающим большую часть стены экраном. Под монотонный гул канала новостей он и заснул, выбросив все мысли из головы.

Ему снился восхитительный сон. Как будто он лежал на залитой солнцем и усыпанной нежными цветами поляне, а легкий свежий ветерок едва касался его лица. Ветерок превратился в Мию — восхитительную, в чем-то невесомо-прозрачном, чарующе близкую. Она гладила его своими тонкими пальцами, изучая и провоцируя. Ласки становились все более раскрепощенными, и вот он уже почувствовал ее дыхание и прикосновение губ к раскаленной желанием коже.

Он открыл глаза, понимая, что это уже не сон, и, ощущая безумное возбуждение от того, что реальная Мия, укутанная за лавиной огненных волос, делала с ним. Неимоверным усилием воли Амос заставил себя остановиться и отстранил девушку. Она рассмеялась, а он, словно сошедший с ума подросток, набросился на нее, опрокидывая и подминая.