Имперская мозаика - Олег Маркелов

— Я была о Престосе лучшего мнения. — Мия молча выслушала рассказ Мердока о разговоре с капитаном «Аваттара» и заговорила, лишь когда тот закончил. — Хотя на кораблях действительно неважная обстановка. Это все очень серьезно. Так что, может, и к лучшему, что я не послушала тебя и прихватила с собой Мича и Люку. Нам сейчас надо быть вместе — пока все не прояснится. Кто знает, что может начаться.

— Рано так говорить о Стэне. Может, он действительно пытается сделать как лучше. Мне показалось, что он растерян. Правда, не исключаю, что мне это лишь показалось.

— Странно, что боевой командир вдруг растерялся. Ладно. Забудем о Престосе. Меня настораживают твое настроение и действия. Что ты задумал? — Мия сидела в кресле на командном мостике чужого корабля и наблюдала, как Амос подключает принесенный ею чемодан к установленному посередине зала мощному компьютеру. Именно такие компы составляли физическую основу искусственного интеллекта кораблей. Правда, там имелась целая сеть из них, усиленная поддержкой разнообразного оборудования. Установленный на корабле гранисян электронный мозг впитывал в себя все, что удавалось выкачать из компьютеров чужака, и действия, совершаемые изучающими корабль техниками. Этот компьютер знал о корабле гранисян все, что смогли узнать исследователи, и гораздо больше. Ни один электрон не пробегал по телу чужака незамеченным.

— Ну вот. Готово… Что задумал? Да ничего особенного. Понимаешь, я не сказал Престосу, что уже могу перегнать корабль. Что-то не дало мне этого сделать. Может, предчувствие? Я даже не понимаю, чего хочу… Чего жду… Похоже, надеяться не на что. Это на всякий случай… — Говоря, пилот шевелил пальцами в голографическом меню компьютера. — Так я сохраню хотя бы все данные об этом корабле. И очень надеюсь, что ты мне поможешь.

— Сохранишь для кого? — Девушка тоже не видела однозначно правильного пути, но и ощущения Мердока были ей близки.

— Не знаю пока. Для командора. А если нет, то для себя, для тебя, для еще кого-то из своих. Но оставлять все Престосу мне почему-то не хочется. Так ты мне поможешь?

— А что ты хочешь услышать? — Мия улыбнулась. — Я ведь уже говорила, что командор приказал оказывать тебе любое содействие. Этого приказа пока никто не отменял.

— Что это? — Амос, сильно вздрогнув, отдернул руки. — У нас проблемы.

— Что?

— Смотри. — Он свернул окна на большом мониторе, оставив только пульсирующую надпись. — Тревога по кораблям. Нас кто-то атакует.

Схватив висящий на подлокотнике компактный шлем с устройством виртуального видения, пилот закрепил его на своей голове. Его руки порхали теперь так, словно он исполнял причудливый древний китайский танец.

— Что, что там? — Девушка, не вставая с кресла, нетерпеливо подалась вперед.

— Это флот Тингдта. Почти три десятка кораблей. Озвучивают ультиматум о сдаче, а «пиявки» уже начали атакующие маневры.

— Тингдт? Черт! Он все-таки добрался до нас. Думает, что мы обезглавлены и слабы! — Мия вскочила на ноги.

— А мы действительно слабы. У него почти три десятка боевых кораблей. Многие из них больше и сильнее «Аваттара», не говоря о других. Они атакуют, а у наших ни у кого даже прыжковые генераторы не активны. Мы обречены.

— Черт! Черт! — Девушка шагнула к дверям. — Люка! Мич!

Спецназовцы, словно огромные призраки, появились в дверях.

— А что сделать-то можно? — Мия лихорадочно соображала, пытаясь найти выход. Корабль чуть заметно содрогнулся.

— Это что? Абордаж? — Мич поднял голову, прислушиваясь.

— Нет еще. Хотя до нас вот-вот доберутся. Я активировал системы корабля и могу его увести. В маршевом режиме нас никто не догонит — даже при потере хода из-за «пиявки». Теперь решайте: идем или остаемся?

— И куда пойдем? — подал голос Люка.

— Какая разница? — Мия приняла решение. — Уходим. Что нам для тебя сделать?

— Обеспечьте мою безопасность. — Пилот уже старался слиться с кораблем, насколько это позволял примитивный алгоритм общения и посредническая работа установленного компьютера. — Вы не забыли, что тут, помимо нас, полно народа?

Корабль еще раз содрогнулся и затих.

* * *

— Так, ребятки, работаем! — Девушка повернулась к товарищам. — Давайте-ка на «пиявку». Занять там мостик, чтобы никому не пришло в голову нас перетащить. Выполнение доложите. Работаем в открытом эфире. Жертв избегать по возможности. Вперед!

Словно спущенные бультерьеры, бойцы устремились прочь из рубки.

— Эй! Не забудьте, что система искусственной коррекции сил ускорения этого корабля на «пиявку» не распространяется. Мы через несколько минут выйдем на крейсерскую скорость и перестанем ускоряться. А пока там перегрузочки… Так что поаккуратнее.

— Хорошо, братэла. Будь спок, не облажаемся! — Мич шутливо козырнул и унесся догонять Люку.

— А я прослежу, чтобы тебя тут не беспокоили, если кто на корабле есть, — пообещала Мия, отходя к дверям. — Знаешь, если бы я не знала, что ты пытался сначала слить все данные, подумала бы, что ты давно запланировал увести этот корабль.

— Знаешь, если бы я не знал, что специальная команда Дика состоит из отчаянных отморозков, подумал бы, что вы только и ждали, когда я уведу этот корабль. Никто из вас даже бровью не повел. — Амосу вдруг стало легко на душе, как человеку, измученному проблемой и наконец нашедшему путь ее решения. Он управлял кораблем и радостно, словно тихий идиот, улыбался!

— Итак, господа. Вы, наверное, уже догадались, зачем я вас собрал здесь сегодня… — Бергштайн мрачно улыбнулся, вспомнив, что когда-то давно все было почти точно ia> же, только происходило на Атмелькане и народу тогда собралось побольше. — Невеселое время настало. Вы получили запись вероломного нападения командора Тингдта. Кстати, он до сих пор не попытался прокомментировать произошедшее. Странно, что он не нанес удар по Фениксу. Видимо, его целью было именно уничтожение командора Дикаева.

— Дикаева? — заговорил, сверкая глазами, командор Раггар. — Но все — от свободных пиратов, до имперских спецслужб — знают, что у нас заключен союз. И нельзя без весомых причин и разъяснений напасть только на одного из нас.

— Не расстраивайся, друг! — Халил Амат горестно покачал головой. — Я все еще надеюсь, что разъяснения последуют и причины будут весомы. Оправдывающе весомы. Хотя ничто не вернет вам верного боевого товарища, а мне почти сына.

— А я считаю, что нужно пойти и самим спросить Тингдта о причинах! — подал голос командор Аттардт. — Если мы будем ждать, Тингдт может воспринять это как проявление слабости.

— Я уважаю вас всех и люблю, Аттардт. — Генетик обвел присутствующих печальным взглядом. — Но признайся среди своих: с мощью командора Тингдта никому из вас не сравниться.

— Да, вы правы! — Аттардт еще больше завелся. — И что, теперь нам глотать плевки Тингдта? Да, по отдельности наши флоты слабее. Много слабее. Но все вместе мы сильнее, чем он. К тому же после обнародования вопиющего факта он не найдет помощи ни у кого.

— Не горячись, Аттардт, — вступил в разговор командор Торн. — Все это надо хорошенько обдумать и взвесить. В деле, где могут погибнуть сотни или даже тысячи разумян, нельзя рубить сплеча. Подождем хоть немного. Быть может, Тингдт все объяснит. Возможно, мы поймем и примем его объяснения.

— Ты вспомнил свою веру, друг? — обратился к нему Раггар — Ты предлагаешь нам подставить под удар вторую щеку? Ты советуешь ждать, когда выколют второй глаз и выбьют второй зуб? А наш великий Тогрдодт не простит нам слабости. Он отдаст нас в услужение Ахгару.

— Я не предлагаю вам ничего такого. И не стоит раз-, говаривать со мной, как с трусливым недомерком! — Взгляд Торна не сулил ничего хорошего.

— Тише, тише вы. Не хватает только нам тут друг другу глотки перегрызть. — Молчавший до этого Инь Огыюк заговорил, успокаивая. — Никто тебя, Торн, трусливым не считает. Иначе не были бы мы твоими друзьями. А ты, Раггар, не забывай, что слишком болтливый язык — не повод для гордости. Тем более у воина. Сейчас, как никогда, давайте следить за своими словами. Я согласен с Торном. Нельзя пороть горячку. Хотя никто не призывает прощать. Но первое, что я для себя усвоил, — в бою надо быть спокойным. У людей есть хорошая поговорка: семь раз отмерь, лишь потом отрежь. У нас говорят: выстрелив, не передумаешь". Так что не пылите понапрасну. Нам следует немедленно начать подготовку к войне. Надеюсь, никто из вас не считает, что разборкой с Тингдтом все и закончится? Как ни крути, мы с ним все равно будем примерно равными противниками. А это значит, что, кто бы ни победил, обе стороны будут предельно истощены. Наверняка еще до конца нашей войны начнется борьба за передел сфер влияния. Найдутся и те, кто захочет занять наши места. И я не уверен, что тогда нам хватит сил выжить. Так что святая месть может стать приговором для нас самих.