Город, который боролся - Энн Маккефри

Джозеф дождался, пока вновь установится тишина, а потом озабоченно посмотрел на Амоса.

— У тебя что-то не в порядке, брат мой?

Амос уставился в свою тарелку.

— Нет, — ответил он. Он жестом велел Джозефу сесть, но сам встал, хлопнув в ладоши у себя за спиной. — Со мной не произошло ничего дурного. Это касается Рашели. — Он вытянул вперед руки, опережая протесты Джозефа. — Дай мне договорить. Она заявилась сюда прошлой ночью, разъяренная, и вела себя как помешанная. Она заявила, что мы должны объявить о помолвке. Ее глаза, Джозеф! Они были настолько дикими, она дрожала… а ее лицо было таким бледным. — Он посмотрел на своего друга. — Наша Рашель буквально разваливается на куски у нас на глазах. Я собираюсь сказать доктору Чаундре все, что рассказал тебе, и, если он решит, что ей нужно лечиться, это будет ей гарантировано.

Джозеф наклонил голову и спрятал лицо в ладонях. Его плечи судорожно задергались, но вскоре он успокоился.

— Я благодарен за то, что ты поделился со мной своими мыслями, — сказал он. — Хотя теперь ты и должен заботиться о ней, как отец.

— У нас здесь нет Целителей Душ, Джозеф, — сказал Амос с глубоким сожалением.

— И наша Рашель может потерять свою душу перед неверным, совершенно посторонним человеком, — ответил Джозеф.

— Уж не думал, что ты такой набожный.

Джозеф вздохнул, бессильно покачав головой.

— Просто невероятно, насколько привыкаешь к вещам, которые внушаются тебе с детства. В конце концов, я и сам пришел к выводу, что тоже отношусь к сынам Храма.

— Если ты действительно против этих процедур, я не буду принуждать ее, — сказал Амос.

Джозеф поднялся, и они с Амосом обнялись, как братья.

— Благодарю тебя, — сказал он, — но, даже если мое сердце протестует, разумом я понимаю, что ты прав… черт возьми, ты все же прав. Эта твоя особенность всегда страшно раздражает, Амос бен Сьерра-Нуэва.

Амос усмехнулся.

— Об этом мы не разговаривали. Но по моему поводу ты можешь не беспокоиться, брат. Ты хотел бы быть с ней?

Джозеф некоторое время колебался, потом покачал головой.

— Нет, — сказал он через некоторое время. — Если она останется такой, как сейчас: это будет неправильно. Я продолжу свою работу. — Его рот искривился. — Работа — действительно благодать Божия, как сказал Пророк. Разве нет?

— Каждый раз, вновь вспоминая его слова, я нахожу их все более и более справедливыми, — серьезно ответил Амос, положив руку на плечо друга. — Истинную правду не удержать в цепях догм. Иди с миром.

— Чтобы готовиться к войне, — заметил Джозеф.

Амос удрученно рассмеялся.

— Еще одна истина, оставленная нам пророком. «Если хочешь мира, готовься к войне».

— Жаль, что старейшины считали, что он имеет в виду только духовную борьбу, — сказал Джозеф.

— Пророк был удивительно практичным человеком, — заметил Амос. — Я пытаюсь следовать его примеру.

— Ты это и делаешь. Причем делаешь очень хорошо, — добавил Джозеф и официально поклонился — этот жест редко практиковался в общении между ними.

— Пойдем вытащим Селда Чаундру, — предложила Джоат, когда Джозеф с трудом успел запрыгнуть за ней в лифт. — Как только здесь появятся пираты, нам придется отправиться в убежище, так что он тоже должен увидеть все это.

— У меня нет никаких возражений, — спокойно сказал Джозеф.

— Вы с Симеоном-Амосом из-за чего-то поссорились? — спросила она напрямик.

— Нет, — Джозеф пожал плечами. — Мы вдвоем злимся из-за одной вещи, которую невозможно изменить.

— Да, уж такая это штука жизнь, — философски заметила Джоат.

Они дошли до главного коридора и взяли со стены два летающих диска. Джозеф выглядел немного озадаченно, когда наступил на один из них. Как только диск бесшумно оторвался от пола, он крепко схватился за его ручку широкой, как лопата, рукой. Джоат показала Джозефу, как набрать адрес, чтобы попасть в дом к Чаундре. Маленькие летающие диски отправились в путь, проворно уклоняясь от летающего транспорта и быстро снующих лифтов, так как их путь лежал на верхние палубы.

Селд сам открыл дверь.

— Привет, — сказал он, немного нервничая.

— Привет, это Джозеф бен Сейд, — объяснила Джоат, указывая на смуглого мужчину, стоящего рядом с ней. — Симеон-Амос предложил показать ему окрестности, и я решила, что тебе тоже захочется прогуляться с нами.

— О, я бы с удовольствием, — ответил парнишка, но в следующий миг все его рвение растаяло без следа. — Я не могу. Мне не разрешено никуда уходить.

— Что? — озадаченно переспросила Джоат.

Селд покраснел до корней своих рыжих волос, два эти цвета страшно не сочетались друг с другом.

— Я наказан. Я не могу уйти отсюда.

На лице Джоат застыло выражение ужаса и изумления. «Какое счастье, что у меня нет родителей, — подумала она. — Мне вовсе не нужно торчать там, где мне совсем не хочется».

— Глупости, Селд, твой отец просто не имеет такого права. Во-первых, сейчас нельзя не «уходить», а оставаться дома. — Она возмущенно покачала головой. — Ты ничего не выиграешь, если будешь вести себя так. Так что не бери ничего в голову и пошли, — добавила она, дерзко задирая подбородок.

— Я не могу, — повторил мальчик, бросая нервный взгляд на Джозефа. Бетелианец скрестил руки и уставился в потолок, напевая глупейшую мелодию.

— Он нормальный, — заверила его Джоат. — А почему нет?

— Потому что папа позвонит и проверит, сижу ли я дома.

Джоат закатила глаза.

— Значит, каждый раз ему будет отвечать автоответчик Если он позвонит, ты всегда сможешь перезвонить ему и сказать, что он застал тебя наверху. Он так заботится о твоей безопасности, Селд, что будет волноваться еще больше, если ты не узнаешь всего этого. Ты обязательно должен посмотреть черные ходы и потайные лазы на задворках станции. Эй! Если это действительно тебя волнует, мы можем обратиться за помощью к Симеону или Амосу. — Она бросила на Джозефа умоляющий взгляд.

Джозеф развел руками.

— Я считаю это делом отца… — Он прервался, а его взгляд сфокусировался на ком-то в коридоре за спиной Джоат. — Рашель?

Рашель бинт Дамскус остановилась, презрительно оглядев его с головы до ног.

— Так, Джозеф бен Сейд. Хотелось бы мне знать, какие еще сообщения ты утаил от меня?

Ни одна мышца не дрогнула на его лице.

— О чем вы говорите, моя госпожа?

— Вовсе не твоя госпожа, деревенщина, — заявила она, буквально выплюнув последнее слово ему в лицо. — Амос сказал мне, что посылал тебя сообщить, что он переезжает к этой длинной шлюхе с желтым лицом. Но ты, очевидно, решил ничего мне не рассказывать. Почему?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});