Орки (СИ) - "Урук Хромой"

Впереди, между стволов деревьев замерцало зарево костров, и мы вывалились на широкую поляну, расчищенную от подлеска и примыкающею полукругом к крутому скату каменистого холма, заросшего поверху редким лесом и густым подлеском.

На поляне, по широкой дуге у оставшихся зарослей, темными кучами, рядами, сидели сотни орков. В нашу сторону блеснули отблесками горевших посередине поляны полосы костров сотни пар глаз. Тихий гул прошел по рядам и затих. Все звуки перебили и заглушили звуки нескольких барабанов, расположившихся с двух сторон у каменной стены холма. Между ними стояли три вкопанных столба в три роста каждый, покрытые грубой резьбой и покрашенные известью в белый цвет. Каждая группа барабанов состояла из огромного, полого ствола дерева, одного широкого барабана, обтянутого кожей и одного узкого и высокого. У барабанов неистовствовали команды выкрашенных белой краской орков, с закрытыми грубыми масками лицами. По паре на каждом стволе, судя по росту подростки, колотили палками, выбивая глухой ритм, на больших махали колотушками крупные голые орки и на паре высоких выбивали руками звонкую дробь замысловатого ритма еще два смутно знакомых силуэта.

На утоптанной площадке перед столбами, за стеной горящих костров, в кровавых отблесках мерцающего света, кружилась шаманка. Увешанная невероятным количеством браслетов, одетая в расшитую цветными шнурами набедренную повязку длинною ниже колен, ее голая грудь скрывалась под грудой ожерелий и бус из разных костей, цветных ягод и камней, металла и дерева. Заплетенные косицами, вымытые белые волосы были переплетены бусами и свисали до пояса, одного из трофейных поясов, снятых, как я помнил с одного из Охотников. На нем висели два ножа, трофейный и каменный. С украшенной зубами зверей налобной повязки свисали длинные бусы из мелких косточек. Держа в руке длинный, покрытый резьбой посох, она кружилась в танце, повинуясь рваному ритму барабанов.

Все это я увидел, окинув взглядом поляну, вбежав на нее в сопровождении трех самок. Мгновенно увидевшая меня шаманка выпрямилась во весь неожиданно немаленький рост и, ткнув в мою сторону посохом, в образовавшейся вслед за замолчавшими барабанами тишине, прорычала.

- Ваш Вождь, орки.

Вскочившие на ноги сотни орков протяжно проревели боевой клич и, дружно, синхронно топая в утоптанную землю, выкрикивая на выдохе его же, проводили меня со свитой до площадки из наваленный бревен посередине дуги.

Забравшись на помост, мы уселись на шкуру каменного барана и замерли. Шаманка подняла посох, мгновенно оборвав любое движение на поляне.

- Сегодня мы принесем жертву Темному, достойную его жертву. Сегодня мы попросим его дать нам силу. Сегодня мы станем народом-воином, как века раньше. Сегодня мы поблагодарим Темного за его милость.

Из темноты леса с двух сторон площадки вышли две группы орков. Мерно шагая, они на шестах несли два самых крупных котла, что у нас были. На каждый приходилось по восемь носильщиков. Подойдя к помосту, они осторожно поставили их на заранее подготовленные подставки. Установив их, носильщики согнулись в поклоне. Одетые только в набедренные повязки, раскрашенные светлой краской, полосатые тела и лица. Ожерелья, браслеты, разные шнуры и веревки. С двух сторон с шумом поднялись остальные орки и, скинув плащи, тоже замерли в поклоне. Я огляделся.

Мои соплеменники приложили много сил, украшая себя. Все были просто увешаны самодельными украшениями, тела и лица покрывали роспись белой краской. Самки выкрасили волосы белой краской и вплели в косички бусы, перья, разные шнуры и тряпки.

Мои помощницы выглядели на их фоне скромно и бедно. Но роль, что они должны были сыграть, окупала все. Пока суть да дело, шаманка каким-то образом оказалась рядом с помостом и, зачерпнув из ближайшего котла чашей напиток, шагнув ко мне, протянула его.

Я, не вставая с помоста, принял его и, кивнув ей, взял чашу в руку. Отдав ее, шаманка гортанно выкрикнула. Орки выпрямились и молча, напряженно уставились на меня. Я обвел их всех глазами. Толпа раскрашенных орков в сполохах огня, что подавшись вперед ждали.

Отпив из простой, грубо сделанной, глиняной чашки терпкий и горьковатый напиток, протянул ее шаманке. Взяв ее двумя руками, она благодарно сверкнула глазами и припала к ней.

Глядя на нее, я почувствовал, что у меня начинает покалывать в кончиках пальцев, это ощущение поползло все дальше по рукам, захватывая все больше и больше, растекаясь по всему телу и заполняя его. В голове загудело, изображение окружающего поплыло. Передо мной замерла выпившая все до дна шаманка, ее мелко трясло, глаза у нее закатились, чашка выпала из рук и ее подхватила выскочившая из-за моей спины Ая. Мимо меня поползли, тихо ворча Тзя с Таур. Цапнув их за волосы и, запрокинув им головы, я продолжал смотреть на выгибающуюся и трясущуюся старуху. А у нее потекла пена изо рта, она, шатаясь медленно закружилась, притопывая и скуля. Все быстрей и быстрей, ее одежда и украшения, брякая и шелестя, крутились, путались и развивались.

Неожиданно она встала, как вкопанная, и, открыв глаза, уперлась своим взглядом в меня. Постояв мгновение, залитая с ног до головы багровыми всплесками костров у нее за спиной, она запрокинула голову и пронзительно заверещала, глядя на открывшийся в это время огромный диск луны.

- Темныййййй, услышь нас!

Ее клич подхватили сотни глоток, звук, отразившись от склона холма мягко толкнулся, уносясь мимо нас в замерший в ужасе лес. Ударили барабаны и шаманка закружилась в танце, напевая и выкрикивая заклинания. У меня в голове взорвалась яркая как солнце вспышка, я зажмурился и, открыв глаза, увидел, что мои глаза видят все так же четко, как днем, во всем теле была легкость, я чувствовал, что, как мне казалось, могу с места запрыгнуть на ближайшее дерево. Необъяснимая, яростная радость затопила меня.

Я толкнул вперед обеих самок, и они в два прыжка оказались у котлов, Тзя рыкнула на сунувшуюся к ней дочь и, схватив поданный ей носильщиком черпак, зачерпнув, выпила отвара. Замерев на мгновение, она, как и Таур, зажмурилась и, открыв глаза, они запели монотонный горловой мотив в ритм барабанов. Зачерпнув из котла, Тзя плеснула Ае и, развернувшись, начала быстро разливать подходящим к ней оркам. Рядом с ней быстро орудовала черпаком Таур, к ним с двух сторон тянулись молчаливые орки, подходя протягивающие им сложенные вместе руки. Получив свою порцию, они отходили в сторону и осторожно выпивали полученное. На всех действовало по-разному, кто-то, выпив, начал медленно приплясывать, кто-то, сев на землю, задумчиво облизывал пальцы, кто-то упал на землю и выгибался в судорогах. Большая часть просто стояла, покачиваясь и опустив голову, их толкали пробирающиеся к котлам, и они безропотно отходили на пару шагов, вновь замирая.

Камлающая шаманка начала тыкать в попадавшихся ей на пути одурманенных орков посохом. От прикосновений они вздрагивали и начинали оглядываться. После чего включались в танец шаманки, касаясь других, они их тоже приводили в чувство, все больше и больше орков, притопывая и качаясь, выстраивались в две неровные шеренги друг напротив друга. Под бой барабанов они все громче распевали песню, славящую силу и мощь Темного. Ожившая шаманка умело руководила ритуалом, по ее движениям равнялись все остальные. Две шеренги, отдельно самки и самцы, в шагах двадцати друг от друга ритмично переступали, притопывая и качаясь из стороны в сторону, также ритмично хлопая в ладони. По жесту шаманки они то синхронно шли в одну сторону, то медленно наступали друг на друга, позже откатываясь обратно.

Эти одновременные движения большой массы существ завораживали и пьянили. Я почувствовал как по моему телу волнами проходит возбуждение, все волосы на теле встали дыбом. Высокие и резкие голоса самок-запевал взлетали в небо, оглушая до звона в ушах, перекрываемые общим выкриком на выдохе и снова ритмичное горловое пение самцов, оттеняемое хором голосов самок.

Из толпы выскакивали отдельные самцы и самки, перебежав к другой шеренге, и встав перед избранником или избранницей, они выполняли свой танец в несколько повторяемых движений, красивых или смешных, неуклюжих или ловких, ожидая ответа. Изъявив согласие, партнер тоже присоединялся к танцу и уже пара расходилась, в дальнейшем находясь друг у друга на глазах.