Пастыри чудовищ. Книга 2 (СИ) - Кисель Елена Владимировна

Приходится рассказать о том, что я услышал сегодня. Стараюсь передать всё как можно точнее – и потому сбиваюсь, забываю точные слова тех двоих служак, не к месту краснею. Если бы Арделл еще не пялилась на меня так пристально.

– Почему вы меня не вызвали?

– А разве вы и без того этого не знали? И что бы вы сделали – перетащили бы его, – киваю на законника, – в новое место? Он же еще тогда не пришёл в себя!

Крысолов выглядит несколько оглушенным, но всё равно не верящим ни единому моему слову.

– Плесень на подмостках, – тихо говорит Арделл. – Так они говорили, да? Теперь понятно… Я пошаталась по местным театрам, побеседовала кое с кем. У них актёров не хватает. А вот куда они деваются – большой вопрос.

– Хотите сказать – артисты, которые изображали этих варгов… Их теперь…

– Не найдут.

Мы молчим – и только пламя в камине пляшет без устали. Опутывает комнату паутиной теней, отпугивает призрачное туманное покрывало.

– Давайте уточним, – Крысолов потирает переносицу. – Вы полагаете, от них избавляются. Как от свидетелей. Руками местных служителей закона – так же, как, предположительно, собирались убрать меня. Значит, тот, кто нанимает актёров, да ещё этот Мастер… который контролирует алапардов, верно? И коррумпированные сыщики – все заодно? И здесь… заговор, так? В центре которого, как вы уже сказали, стоит мэр города?

Арделл пожимает плечами. Слишком легкомысленно для той, которая бросается догадками об ужасных заговорах

– Я не знакома с господином Сирленом Тоу, но достаточно хорошо знаю, что ничего в городе не происходит без его ведома. Он здесь мэром почти с Энкерской Резни и не то чтобы город при нём процветал… но семейство Тоу процветает определённо.

Крысолов как-то странно дёргается, и у него с лица во второй раз сползает надменная мина.

– Вы об этом что-то знаете, да? – законник колеблется, потом прищуривается угрожающе:

– Не ждите, что я вам стану разглашать всё, но… я слышал кое-что в своих кругах. О коррупционных схемах в среде господина Тоу. Это всё бездоказательно, разумеется. Но при том, что Сирлен Тоу – дальний родственник королевы…

– Вы думаете, что расследование замяли.

– Не извращайте мои мысли, господин Олкест!

Даже не знаю, с какой книгой можно сравнить этого типа. Пожалуй, со сводом законов, где расписаны всё правила всей жизни, до запятой.

И обложка непременно чёрная, негнущаяся.

– Золотой Альянс, –сквозь зубы говорит Арделл, и каждое слово обращается в кнут. – Об этом вы слышали?

– Байки и теории заговора, – отчеканивает законник мгновенно.

– Что за альянс? – вступаю я, потому что о таком не слышал.

– Условное название. Их на самом деле много – прогрессисты, адепты теории превосходства, превосходники… Некая группа или союз, основанная на простом лозунге: человек над всем. Понимаете? – в глазах у неё растёт и растёт гневное зелёное пламя. – Человек – над природой. И потому она должна быть ему покорна. А он имеет право брать что ему угодно. Земли. Камни. Животных…

– Ради. Всего. Святого, – почти безнадёжно выдыхает Крысолов. – Вы собираетесь нас потчевать архаичными философскими течениями?

Арделл обжигает его яростной зеленью.

– А вы, случайно, не помните, где возникло архаичное философское течение?

Законник приоткрывает рот и замирает, и книги, шелестящие друзья в моей памяти подсказывают мне ответ. Древняя философия… спор сторонников прогресса и сторонников гармоничного развития… около трёхсотого года после Прихода Вод…

– Мастерград.

– Да, Война Артефактов. После которой был создан Устав Мастеров, а Мастерград стал считаться закрытым городом. Хорошенькое совпадение, правда? Сирлен Тоу – один из тех, кто годами ратовал за безграничную торговлю животными... Да хватит вам о теориях заговора, у всех варгов прогрессисты в печенках сидят! Они же даже не скрываются! Продавливают законы, собираются на особые охоты, отхватывают куски рек и земель – магнаты, фабриканты, знать, чиновники. Мне начать вслух перечислять? С вейгордской верхушки или с ирмелейской?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Крысолов косится на меня – кажется, считая, что я могу справиться с этой стихией. Не знаю даже – хотел ли я с этим справляться: без своей обычной дозы невыносимости Арделл внезапно стала… иной. Здесь, в сырой комнате со скверными обоями – в ней проступила застарелая, неизбывная боль, как у того, кто пережил и потерял слишком много. «Матери мира», – вспомнилось невольно, пока я смотрел на неё – облечённую в алые отблески камина, словно в крылья феникса.

– Но если за всем этим стоит Сирлен Тоу и другие прогрессисты – чего они добиваются? Тот… якобы Ребенок Энкера… говорил о полнолунии. О том, что варги якобы задумали что-то… во второй раз. Вы же не хотите сказать, что они…?

Арделл прижимает палец к губам и ведет головой, вслушиваясь во что-то.

– Они – что? – возмущается законник, но на него цыкаю уже я. Потому что тоже услышал.

Слишком уверенные шаги и слишком грубые голоса на улице. Ближе и ближе. Недовольное: «Тут, что ли?» – прямо под окнами.

И потом – нетерпеливый стук в дверь.

ГРИЗЕЛЬДА АРДЕЛЛ

– Шестеро, не меньше.

Олкест отскакивает от окна, прикрывается шторкой. Начинает разминать правую ладонь с Печатью, сосредоточенно хмурится.

– Черный ход? – спрашивает Гриз, надевая куртку и прихватывая кнут со стола.

– Он тут забит.

– В лобовую тоже не выход.

– Городская стража! – несётся с улицы. – Открывайте, или ломаем дверь!

Дверь ходит ходуном от ударов. И звенят тревожные крики соседей.

Им вторит густой, безмятежный храп из комнаты хозяйки.

– Так накройте их усыпляющим. У вас же с собой?

– На улице слишком влажно, оно осядет сразу. Вломятся в коридор – накрою.

– О чём вы, вообще… – шепотом вмешивается законник Тербенно. – Я с ними поговорю. Мой доступ Аканторского Корпуса даёт преимущество…

– Помереть первым, – уточняет Олкест внезапно неаристократично. У него пылают щёки и горят глаза. И он красив – внезапной, бесшабашной какой-то красотой. – Маски?

Антидотные маски они натягивают в ту секунду, как дверь поддаётся. Гриз ещё успевает сделать короткий жест в сторону Олкеста: держите подальше законника! Выскальзывает в коридор, прикрывает дверь и распластывается по стене. Три ампулы снотворного Аманды нагреваются в кулаке, хватит ли? Аманда всё время повторяет: «Медовая, с твоей тягой к опасностям – ты бы хоть два-три боевых артефакта брала!»

Ага, – усмехается Гриз во тьме коридора. Сейчас пойду к Джемайе заказывать себе дарт. Нет уж, Пастыри не носят оружие. Единственное, что у нас есть…

Дверь выламывают совсем, воздух коридора вибрирует от возбуждённого дыхания, кто-то хрипит: «Рассредоточиться, всех вязать, законника и варга гасим сразу».

…кнут и пряник.

Гриз разжимает ладонь, давая ампулам свободу. Несильный, точный бросок, опробовано сотни раз на разных животных…

Впереди идёт огненный маг, слышит звон под ногами, из поднятой ладони вырывается пламя, но петля кнута ложится поверх Печати. Пламя гаснет, рывок – впечатать в стенку…

– Э! Стреляй по ней! Стреля…

Стрелок идёт четвертым, успевает выпустить из арбалета единственную стрелу, но уже в потолок. Мгновенное снотворное рассчитано на единорогов и яприлей, шестеро магов валятся в коридоре, пьяно качаясь, заплетаясь ногами, грохоча лицами об пол.

Гриз ныряет назад за дверь, туда, где Олкест удерживает Тербенно. Рыцарь Морковка оглядывается на неё и выдыхает с облегчением.

– Сейчас пойдём, – шепчет Гриз. – Пару минут, чтобы рассеялось…

– Вы что – напали на городскую стражу?! – высвобождаясь, шипит законник.

- Они хотели вас убить, не верите – разбудите и удостоверьтесь. Повезло ещё, что они без мозгов. Ломились громко, влетели сразу все. Будь там кто поопытнее… Ладно, уходим быстро и тихо, потом посмотрим. Не разделяться, не бежать, не разговаривать.