Рука Зеи - Камп Де

- Когда Таджди заманит баб в каюту, созовем всех ваших военачальников - вы еще сохранили свое влияние?

- Ясное дело.

- Мы им расскажем, что стряслось, а в подходящий момент запрем каюту на засов, обрежем швартовы и отвалим. Если кто-то будет задавать вопросы, я сам с этим управлюсь.

Из каюты доносились звуки разнузданного веселья и непристойности. Барнвельт отметил, что за последние несколько часов дисциплина на флоте явно развалилась к чертям, хотя и понимал, что это вполне естественный исход после нечеловеческого напряжения кампании.

Объявили сбор командиров. Барнвельт распорядился:

- Гребцов по местам - пускай приготовят весла, чтоб оставалось только за борта просунуть. Первый же, кто уронит весло, получит по мозгам. У кого есть нож поострее? Обрежьте швартовы и оттолкните багром причал подальше. На воду первую пару весел... Режь швартовы, которые к водорослям привязаны... Теперь греби. Потише - только чтоб корабль двигался... Эй, уключины там тряпками заткните, чтоб не стукнули. Нет тряпок? Возьмите одежду у женщин. Начнут выступать - по шее... Вот так. Теперь следующая пара... Ребенка кто-нибудь там уведите вниз...

Как только "Ярс" черепашьим шагом выполз на фарватер и двинулся к выходу, где-то совсем рядом послышался оклик.

- Кто там? - отозвался Барнвельт, перегибаясь через фальшборт и вглядываясь в проплывающую мимо темную массу корабля. - Я Сньол из Плешча, все в порядке.

- О владыка мой Сньол!.. А я подумал... Разве это не "Ярс" с пиратами плененными?

- Это "Ярс", но со своим обычным экипажем. Пленников еще не грузили, мы идем на занятия по гребле.

- Но сам я видел, как всходили они днем на борт...

- Ты видел, как их сажали на "Миньян" из Сотаспе, их там временно разместили. Вот он, где он стоит! - ткнул он рукой в сторону черного расплывчатого нагромождения корпусов.

- Ну что ж, - проговорил бдительный страж изумленным тоном, - коли говорите вы, что все в порядке, так оно, видать, и есть.

И корабль пропал за кормой, слившись с остальным флотом.

- Ф-фух! - облегченно выдохнул Барнвельт. - Право руля - так держать. Все весла на воду. Третий ряд, не сбивать ритм! Навались! И-и - р-раз! И-и - р-раз!

Они вырвались из канала, оставляя позади темную массу кораблей союзного флота, ошвартованных вдоль края терпалы, фонарики которых подмигивали в темноте, словно рой застывших на месте светлячков. Поскольку ветерок по-прежнему поддувал с юга, Барнвельт распорядился распустить паруса, чтобы использовать их с максимальной отдачей, и повернул "Ярс" на север. Укутанный густым туманом, Сунгар начал медленно таять за кормой.

Барнвельт наблюдал, как он растворяется во тьме, со смешанным чувством. Если удача будет улыбаться им и дальше, они благополучно доберутся до Маджбура, после чего поднимутся вверх по Пичиде до Новуресифи, где он окончательно расстанется с сунгарцами.

Иногда ему казалось, что он просто смертельно устал от зеленовато-синих волос и оливковых физиономий, ярких примитивных одежд, звона режущих и колющих предметов и высокопарных речений на ритмичном, гортанном гозаштандоу, сопровождаемых величавыми жестами. Он бросил взгляд туда, где среди незнакомых созвездий пряталась яркая точечка Солнца. До чего же хорошо сейчас, наверно, в Нью-Йорке, с его хитроумной путаницей улиц и путепроводов, уютными уголками для еды, питья и житья, сжатой ироничной речью...

А действительно ли так хорошо? Он вернется в Нью-Йорк, постаревший почти на двадцать пять лет по сравнению с тем, каким он его оставил. И хотя друзья его и родственники, благодаря современной гериатрии, в большинстве своем будут живы и не так уж заметно постареют, все они уже наверняка поразъехались и забыли о нем. Его будет отделять от них целое поколение, и, чтоб опять сориентироваться, что там к чему, понадобится не меньше года. Почти перед самым отлетом он купил шляпу наимоднейшего островерхого фасона. Теперь эта шляпа будет выглядеть таким же анахронизмом, как в его время котелки, которые, не исключено, опять вошли в моду. Только сейчас он понял, почему люди вроде Штайна и Тангалоа, связавшие свой бизнес с межзвездными путешествиями, держатся своей собственной замкнутой кликой.

Да и мать наверняка еще там. И, хоть он и решил все задачи, возложенные на него официально, - раскрыл тайну Сунгара, спас Штайна и выполнил условия контракта с "Виаженс" - его личные проблемы остались при нем. Вернее, он лишь временно избавился от проблемы, связанной с матерью, убравшись от нее за несколько световых лет, но с возвращением все грозило вернуться на круги своя.

Страдал он также и от какого-то странного чувства потери, словно упускал некий данный жизнью шанс. Один из его старых профессоров сказал ему как-то, что молодому человеку следует хоть раз в жизни поддаться романтическому порыву:

Наполни кубок, и в костер весны

Одежды зимние Раскаянья швырни!

[Наполни кубок, и в костер весны... - рубай, приписываемое английским поэтом-переводчиком Фицджеральдом Омару Хайяму.]

Надо, похоже, либо послать к чертям босса, либо примкнуть к радикальному политическому движению. А он тут мнется, уступая благоразумию и осмотрительности!

С другой стороны, предложение Тангалоа забрать с собой на Землю существо совсем другого биологического вида и жить с ним просто-таки вызывало у него ужас. Подобная жизнь окажется слишком сложной, чертовски сложной, чтоб он сумел ее вынести, особенно если мать...

По крайней мере, дал он себе страшную клятву: на сей раз, отношения с экипажем будут строиться с головой. Доброта и приветливость должны основываться на твердости и последовательности, и никакого сюсюканья.

Гизил явился с докладом. Барнвельт спросил:

- Кстати, а это случайно не вы были тем типом в маске, которого я вырубил кружкой в Джазмуриане?

Гизил стыдливо ухмыльнулся:

- Надеялся я, что Ваше Благородство меня не признает, но сие верно. Требовалось мне неразбериху учинить - как самолично видали вы, затеял я свару с осирианином, - чтоб Гавао без помех мог снотворное в напиток ваш подсыпать, да дурья башка себя лекарством своим залечил по ошибке. Чего еще ждать от балхибца тупоумного?

- Вы тогда и впрямь собирались убить Сишена?

- О нет, и в мыслях такого не было, хоть и приятно мне было поглядеть, как чудище жуткое от страху трясется!

- Видать, вы здорово недолюбливаете осириан, хоть и работали на одного из них.

- Пришлось, ибо стоило ему раз лапы свои наложить на кормило власти, как обрел он такое могущество над всеми нами благодаря талантам своим пленительным, что ни о чем уже мог не беспокоиться, хоть многие из нас и считали тайком, что безрассудным курсом его плывем мы прямиком к гибели, как и взаправду оказалось. Не выпади ему на костях богини Давии пустышки, прекратив существованье его, понуждал бы он нас противостоять вам до самого последнего человека.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});